Андрей Чародейкин - Иной край неба. Дилогия [СИ]

— Эй, Маус! Рози у каждого из нас спрашивала, не охотимся ли мы на демонов, — перебил меня Роджер, — Только не говори мне, что ты и есть охотник на демонов, которого она искала!

— Не охотник, — вздохнул я, — сроду на охоте не был! Но думаю, Рози заметила это! — и продемонстрировал свою правую руку. — Вы говорили, что такой след на коже оставляет мощное заклинание, как побочный эффект. Но если цель заклинания как раз в том и заключается, что бы узор нарисовать, то ему необязательно быть мощным, верно? Я думаю, это поисковое заклинание, которое меня нашло и отметило, как наилучший вариант. Вот же руна «печать чемпиона».

— Извини, Маус, но в чём ты чемпион? — спросил сенсей.

— А мастер-толкователь знаков заявил мне, что «руна чемпиона» на самом деле всего лишь означает «наилучший выбор». И нам не известны критерии этого выбора. И не известно вообще, рассматривались ли другие претенденты. Легко стать чемпионом, если ты случайно забрёл на пустой стадион.

— Прости, а Рози тут причём? — перебил сенсей.

— Вот эти вот две завитушки — наша Рози, — принялся я водить пальцем по рисунку. — Вот это — некий демон. Считаю, у Рози была какая-то проблема, достаточно серьёзная и опасная, что бы заставить её бежать в кишащие мобами Мёртвые Пустоши. Думаю, суть проблемы девочке неизвестна, поэтому она говорила о некой загадке демона.

— Почему она не сказала взрослым? Почему не обратилась к опытным боевым магам? — потребовал Роджер.

— Возможны сотни разных причин, — заявил я, — начиная с того, что она знает, что взрослые опытные маги не верят в демонов, — я бросил взгляд на Железного Дровосека, тот фыркнул. — И вплоть до неизвестных нам интриг, скрытых в прошлом погибшей цивилизации. Что вообще известно про эту необычную девочку Рози?

— Нам вообще мало что известно про местных, — тяжело вздохнул Мэтр, — они вынуждены прибегать к нашей помощи, что бы выжить, но помнят, что именно маги погубили их мир. А мы не очень-то можем их понимать. Наше волшебное знание языков не включает знание культуры, обычаев, и истории. Хех! Но помня, что ты, Маус, перед нашим выходом говорил об опросе свидетелей и осмотре вещей, я уже связался с нашими дозорными в оазисе — они будут сейчас местных расспрашивать.

— А что у нас на западе? — спросил я.

— Хорроболь, — сразу, не задумываясь ответил Мэтр.

— Это то место, куда ты нас и собирался вести? — шестерёнки в моей голове закрутились. — И местные об этом плане знали?

— Мы всегда водим нубов в Хорроболь, — кивнул сенсей.

— Вот так вот, — вздохнул я. — Ну, так Рози где-то там!

— Здорово, замечательно, — с сомнением в голосе проговорил Мэтр, — но объясни, Холмс железному Ватсону, как ты догадался? Где тут логика?

— Смотри, — вздохнул я, и снова ткнул пальцем в руну «демон» на своей руке. — Раз проблема обозначена символом «демон», тогда символ «проклятие», выходит, относится не к проблеме. А вот — к символу «решение». Мастер знаков, кстати, тоже говорил, что «решение в проклятии».

— Да? — заинтересовался сенсей, — И как мастер это объяснил?

— Э… он сказал: — «Решение в проклятии! Что за бред я несу?!», — припомнил я дословно. — А я считаю, что руна «проклятия» обозначает место, где следует искать решение. Хорроболь ведь проклятое место, не так ли?

— О, ещё как! — взмахнул руками сенсей.

— Уж не знаю, что там за загадка демона, — вздохнул я, — и почему лучшим выбором оказался такой нуб лузер как я, но я нужен Рози! И она знает, что всех нубов поведут в Хорроболь.

— Живее наполняйте свои фляжки, хватайте пирожки, орешков в карманы насыпьте — и двигаем! — скомандовал Железный Дровосек. — Давайте, давайте!

— Дело к вечеру, сенсей, — осторожно напомнила Огава.

— У нас с вами есть план на этот счёт! — заявил Железный Дровосек.

Пока мы наполняли фляжки, набивали подсумки и карманы, Роджер как раз заметил дыру на штанах.

— Эх, вы! — сурово покачал он головой. Я знаю, что нам следовало почувствовать раскаяние и смущение, но нас нестерпимо потянуло глупо хихикать. Отчасти ситуацию спас сенсей, появившийся из «спального отсека», и протянув Роджеру запасные штаны:

— На вот, возьми пока мои, — сказал он, и тут же, оглядев наши хихикающие лица, нахмурился: — Нет, я не таскаю с собой запасные штаны! Это у меня тут в схроне чистая смена одежды хранится!

Новый приступ хохота! А вы представьте себе здорового бронированного Железного Дровосека с огромной двуручной секирой и… с запасными штанами! Ха-ха!

— Всё! Хватит ржать, кони! На выпас пора! — скомандовал Железный Дровосек, выгоняя нас из схрона. — От графика отстаём! Вперёд!

Та рощица, что топорщилась щетиной на горизонте, оказалась вовсе не рощей. То были не деревья. То были высоченные колья, по виду судя — как будто обсидиановые. И на вершину почти каждого такого обсидианового кола был насажен моб! Некоторые шевелились, скребли беспомощно лапками, тупили зубы об обсидиан.

— Ничего себе! — офигели мы. — Это что такое?

— ОЗ, — хмыкнул наш сенсей.

Жутковатую «рощу» мы обошли стороной. Разглядывать было любопытно, но близко подходить сенсей не рекомендовал. Дескать, природа сего феномена толком не известна. Не факт, что это не «минное поле», и что там не осталось всё ещё взведённых боевых проклятий.

— Привал! — наконец объявил жестокий сенсей, когда мы подошли к двум каменным статуям. Я лично еле ноги переставлял. Остальным было не легче.

Статуи выглядели новенькими, и изображали двух персонажей древнеегипетских мифов: человеческие тела с пёсьими головами. Если присмотреться, у правого, вроде голова шакала, а у левого — волка.

— О! Склонитесь, нубы, ибо слабы вы и недостойны! — вдруг завыл наш сенсей, воздев руки к статуям. — Поклонитесь проводникам Проклятых Пустошей, Онубису и Упуату, да снизойдут они до ваших горестей, и да согласятся помочь сирым да убогим!

— Околдоваться мне в фонарь! — вырвалось у меня.

— Как интересно! — вырвалось у Хельги.

Остальные застыли открыв рты. На этом месте новенькие каменные статуи, на которых играло бликами закатное солнышко, стали быстро стареть. Онубис пошёл трещинами, которые ширились и разбегались новыми трещинками, а вот уже и куски отваливаются, рассыпаясь в песок. А Упуату вовсе стал осыпаться песком сразу — с волчьей головы. Когда осыпалось всё что осыпалось, удивлённым взорам предстали фигуры парня и девушки. По виду — гипсовые. Но вот по гипсовой поверхности пробежала волна света, и… они ожили.

— Наш Железный Дровосек решил почудить, — заявила бывшая статуей Упуату девушка, открыв карие глаза.