Валерия Корносенко - Level Up. Женский взгляд

Мне кажется, ему стало гораздо легче после того, как выговорился. Просто наболело, и давно хотелось высказаться, а было некому. Лев продолжает:

— Мне за это и дали кличку мою — Ягуар. За то, что десятки раз вырывал из цепких лап смерти безнадежных больных. Как-то напились с реаниматологом до зеленых чертиков — пошли и татуировки набили. Два идиота.

— Мне нравится твое тату. Ягуар, как живой. Очень хорошо мастер сделал.

— Да я и не жалею особо. Может оно так и правильно. — Лев похлопывает себя по плечу, в том месте, где набито тату.

— А у реаниматолога что? — пытаюсь поддержать тему. Хватит уже о грустном.

— Не понял?

— Ну, что он наколол? — смущаюсь.

— Аа… — смеется, — Ястреб он.

Вспоминаю в мельчайших деталях татуировку Льва, изгибы тела ягуара, его взгляд, от которого бросало в дрожь. Мысли плавно перетекают на обнаженный торс мужчины. Как двигались мышцы, и создавалось ощущение, что ягуар крадется к своей жертве. По телу пробегает горячая волна мурашек. Осознаю, что чувствую жгучее желание. Оно настолько острое, что мне кажется мои возбужденные соски видно даже через слой поролона. Мое желание обволакивает меня, как густой туман, и настолько осязаемо в воздухе, что его можно коснуться. Боюсь поднять взгляд на мужчину — он сразу все поймет.

— Здорово. — мой голос охрип и, наверное, выдает меня с головой — Я никогда таких красивых татуировок не видела, с удовольствием бы рассмотрела поближе. (Если бы я знала, чем обернется для меня эта фраза, я бы отрезала себе язык!)

То ли нужный градус дошел, то ли усталость сказалась, но Лев, не раздумывая, стянул через голову джемпер, и встал предо мной на колени.

«Мамочки!», — мое сердце бьется о ребра, ладони потеют, дыхание вырывается изо рта прерывистыми толчками. Резко сжимаю бедра, пытаясь скрыть охватившее меня возбуждение. Медленно поднимаю глаза, поедая глазами плоский живот, грудь с завитками темных волос, останавливаю взгляд на татуировке. Нервно сглатываю. Слегка подрагивающими подушечками пальцев, аккуратно касаюсь края татуировки. Его тело такое горячее. Не могу удержаться и снова опускаю взгляд ниже, на его грудь. От моего поглаживания, а может и от взгляда, у Льва побежали мурашки и сжались соски. Это невыносимо! Я сгораю изнутри! Закусываю губу, чтобы не проронить стон, и закрываю глаза, не в силах больше терпеть эту сладкую муку. Мой мозг плавится, время остановилось, и весь окружающий нас мир исчез.

Он касается моего подбородка, большим пальцем освобождая мою нижнюю губу, приподнимает лицо, и наши взгляды встречаются. В его глазах такое же непреодолимое желание, похоть, мольба, нужда — адский коктейль из чувств в одном флаконе. Смешать, но не взбалтывать!

На миг теряюсь, не ожидая от него такой реакции, не думала, что он видит во мне женщину. С моих приоткрытых губ срывается тихий стон.

Второй рукой Лев обнимает меня за спину и притягивает к себе. Если у меня и оставались крохи сомнений, то жадный горячий поцелуй, бесстыдные ласкающие спину и бедра руки, и упирающееся мне в промежность возбуждение, все мои сомнения развеивают.

Как же у меня давно не было секса! Не то, что качественного и постоянного — даже с незнакомцем на одну ночь. За эти годы мытарств я настолько закрылась и ушла в себя, в свои проблемы, что забыла, что я женщина, и могу любить и быть любима.

Это был мой первый поцелуй за последний год с лишним, и он оказался просто непередаваем: такой страстный, жаркий и убийственно-нежный одновременно. И дело вовсе не в длине перерыва, а в мужчине, который меня целовал! Едва его рот накрыл мои губы, я забыла обо всех страхах и волнениях.

Слишком сильной оказалась та буря чувств и желаний, которая захватила меня от его ласк, от ощущения, как по-собственнически, алчно, его язык впивается в мой рот. Но даже сидя — мне пришлось ухватиться за Льва, потому что самой не было сил держаться вертикально. Вцепилась в его плечи, притягивая его к себе еще ближе, и в тоже время, опираясь на него, в надежде сохранить хоть какой-то ориентир в реальности.

Судя по резкому, одобрительному вздоху, который это движение вызвало у мужчины — ему понравилось то, с какой потребностью я за него держусь. И движения его губ стали еще настойчивее, все сильнее одурманивая мой разум!

От каждого последующего поцелуя и поглаживания, изо рта вырываются молящие стоны. Не могу себя контролировать в объятиях этого мужчины. До боли приятно ощущать на теле его сильные руки. Его ненасытный рот покрывает мои лицо и шею поцелуями, от которых сознание превращается в расплавленную лаву. Мне кажется, что я сейчас взорвусь ощущением полета только от того, как он меня целует!

Я обхватываю его бедра ногами, ни капли, не скрывая своего желания к нему. Прижимаюсь к напряженному и твердому паху — от этого движения Лев издает утробный рык голодного зверя.

Между поцелуями он шепчет:

— Что же ты со мной делаешь, девочка? Твой запах сводит меня с ума. Не представляешь, каких сил мне стоило держать себя в руках, когда ты сидела рядом. Такая сладкая, такая наивная. Хочется схватить тебя и не отпускать.

Через силу отстраняется от меня. Смотрим друг на друга. Тяжело дышим.

— Ты уверена?

О чем он спрашивает? Я сейчас умру, если он не возьмет меня прямо здесь. Мое тело пылает и истекает от необузданного желания. Смотрю на него затуманенным от желания взглядом:

— Да, — вместо ответа у меня вырывается стон, я не узнаю своего голоса. Тяну к нему руки, оставшись без его объятий, ощущаю себя голой на ледяном ветру. Он тянет меня вверх, пытаясь поднять, но я не соображаю:

— Куда? Зачем? — тихо шепчу я, ища его губы.

— Пошли в спальню, — его глаза горят желанием, а припухшие губы украшает уже полюбившаяся мне за эти дни ухмылка, — думаю, там нам будет удобнее.

Запоздало соображаю, что веду себя как та самая мартовская кошка (прости мамуля, ты права, как всегда права), краснею. Встаю, пытаюсь выйти в коридор, ноги слушаются с трудом.

— Ты всегда так мило краснеешь и пытаешься убежать с места преступления. — Лев притягивает меня руками за бедра и мои ягодицы врезаются в его каменный пах, — Поздно, киска, ты попалась! — шепчет мне на ухо и прикусывает мочку.

— А-а-ах… Что ты творишь? — слова получаются тихими, и перемежаются стонами. Откидываю голову на его грудь, наслаждаясь ощущениями.

— Если не хочешь оказаться голой попой на холодном полу, тебе лучше поторопиться в кроватку, — очередной удар его бедер подталкивает меня в сторону спальни, вырывая очередной стон.

Не помню, как мы оказались на диване, причем я уже в одних трусиках. Я поняла и ощутила это, когда холодная обивка дивана коснулась моей спины, от этого резкого перепада мои чувства обострились сильнее.