Алина Илларионова - Оборотни Его Величества. Полнокружье. Часть 1 (СИ)

И в этот самый момент, когда сестра показывала брату гравировку, а отец искоса следил за обоими, лёд дал трещину.

Вилль и Алесса легли на печке одетыми, зато в обнимку. Девушка шумно дышала в аватарью шею. Кажется, теперь она понимала, что чувствуют Его Величество и Ярини.

Гостей разбудила Мелисса, ещё до света вышедшая доить корову и зацепившая ногой чугунок, который кто-то бросил на пороге, причём, чисто вылизанный, хотя с вечера в нём оставалось прилично. С печки свесились две всклокоченные головы. Женщина выронила ведро, прижала к щекам ладони и вдохновенно заголосила, всполошив остальных.

- Ты чего?! - Венимир, выскочивший из спальни в одних портах, пригляделся и ахнул:

- Мать честная, да у вас обоих глаза светятся!

- А-а, это меня Леська цопнула в полнолуние. Ничего, я уж к хвосту привык, - сориентировался гвардеец и получил подушкой по голове.

Поверили или нет, хозяева не сказали, только Лешка как-то странно ухмыльнулся. Ему, кстати, досталось ответственное поручение сбегать в лес к знахарке Армалине за необходимыми для молодой мамы лекарствами, заодно, привет от ученицы передать.

Оставили денег на содержанку, хотя Мелисса отнекивалась, дескать, ради дочери приютит хоть десяток больных да убогих. У Мелии взяли медальон, который ей сам Флокс подарил, и дружно понадеялись на то, что ментат войдёт в положение и не будет упорствовать. Не дурак же, должен понимать ситуацию. Выполнит свою часть сделки, а через три дня получит сомнительное "вознаграждение".

Симеон всех удивил.

- Я пока осстаюссь, - таинственно прошипел кот и исчез.

Пришлось добавить ещё монет на второго содержанта, которого так и не докричались.

- Ты же не навсегда уходишь, правда? - Мелисса с тревогой вгляделась в лицо дочери.

- Мам, я вернусь через три дня, тогда и наговоримся всласть. Больше я вас никогда не брошу, обещаю.

Чтобы взлететь, отошли подальше. Для селян, привычных к спокойной размеренной жизни, и так потрясений достаточно, не хватало ещё крылатых волков, полчаса назад уписывавших кашу ложкой, а не из миски на полу. С облегченной ношей аватар добрался быстрее и без передышек. Магистр Инэй уже ждал, меря полянку быстрыми нервными шагами. Вид у него был хмурый.

И немудрено...

- Флокс убит.

Кап... Кап... Кап... Вода собиралась в лужицу возле отхожего ведра. Находила трещину, просачивалась сквозь камень, ещё более грязная и вонючая, лилась но голову несчастному, томившемуся взаперти ярусом ниже. Чары на магическом фонаре выдыхались, лучина и та дала бы больше света, а этот, к тому же, был сер и холоден.

У стены, заложив руки за голову, лежал измождённый худой человек. Лежал на спине, глядя в тёмный потолок широко открытыми глазами. Ему залечили раны, накормили и напоили, даже воды для умывания принесли и заменили подстилку из соломы вполне сносным тюфяком. Но человеку не спалось.

Он думал.

Поворот ключа в замке, лязг несмазанных петель. В коридоре светло, но тень практически закрыла желтоватый прямоугольник. Звонкий стук о камень, будто вошедший носил острые каблуки.

- Значит, вас опередили. Славно, - заключённый видел это лицо много раз и никогда не мог запомнить.

Личный палач Того закрыл дверь и подошёл к лежащему человеку, а тот не шевельнулся, даже когда его щеки коснулся холодный наконечник трости.

- Что ты ей рассказал?

- Ничего, Мелия слишком тупа, чтобы доверить ей тайну.

- А той, что приходила утром?

- Ни имён, ни о том злодеянии, что вы задумали.

- Задумал Он. Я против.

- Неужели ты позволишь ему сделать это?

- Я не могу помешать... хозяину.

- Слабак.

- Встань! - трость больно ударила в бок, но последние две недели человека избивали так часто, что он едва поморщился.

- Много чести будет. Делай, за чем пришёл.

- Хочешь умереть, валяясь в грязи, как побеждённый?

- Не-эт, - тонкие бескровные губы тронула улыбка. - С того момента, как мы по собственной глупости впутали в наши дела девушку и волка, все планы катятся в Бездну. Разница в том, что я успел признать ошибку, и поэтому не проиграл. В отличие от вас.

Красноволосая женщина резко села в постели. Это было странно. Неправильно. Подобные ей не могут видеть сны, как не способны испытывать эмоции. Так говорят учёные люди, они всё о мироздании знают.

Впервые демон почувствовал что-то, ещё будучи снежным псом. Дурной человек, притворявшийся служителем Бога, вызвал ишицу, чтобы тот убивал для него. Дал облик снежной собаки и жертву - молодую пастушку, безнадёжно влюблённую в капитана стражи. Демон забрал её жизнь и душу - сущность. И произошло нечто удивительное. Ишицу начал следить за аватаром из своей снежной тучи, но не для того, чтобы убить, а... Демон сам не знал, для чего. Однако перестал считать ушастика пищей. Те дни и ночи, пока раненый капитан боролся со смертью, ишицу подглядывал в окно, почему-то ему было очень важно, чтобы знахарка вылечила ушастика, а когда это наконец свершилось, сделал вывод: "Малышка - тоже не пища."

Потом демон задумался о себе, и внезапно понял, что "он" на самом деле - "она". Демоница. Это ишицу понравилось.

Снежная псица заключила с ушастиком взаимовыгодный договор и получила имя. Это понравилось ещё больше.

Сущности Бездны не могут существовать в мире смертных сами по себе, без Договора, и взамен ишицу поклялась не причинять никому вреда, а также найти и уничтожить последнего из трёх снежных псов.

Демоница расправилась с более сильной, но глупой товаркой. Она по-прежнему питалась эмоциями, правда, воздействовать на смертных уже не могла: убить, нагнать страха, испортить настроение. Позже, работая лекарем душ, ишицу нарушала Договор, сколь благой ни была её цель, за что расплачивалась собственным телом, однако, почему-то простая человеческая благодарность нравилась ей больше, чем имя и новая оболочка.

А тогда, около года назад, она ощутила неведомое прежде - страх. Приближались оттепели; даже на побережье Себерского перелива снежная туча не смогла бы переждать лето, и Душа Мира изгнала бы ишицу обратно в Бездну. Демоница не хотела возвращаться туда, где мириады безликих сущностей рвутся к Окну, грызут друг друга, раздирают на части, жрут, лишь бы первыми успеть проскользнуть в открывшуюся створу, когда очередной смертный проведёт обряд вызова.

Но ишицу уже находилась в мире смертных, поэтому именно она появилась в пентаграмме, вычерченной магом. Женщина с красными волосами, доставшая где-то фолиант по некромантии, хотела того же, чего хочет большинство её соплеменников: быть вечной, как сам Мир, чтобы когда-нибудь, набравшись сил и опыта, поработить его. Снежная псица подсказала заклинание, ведь это же не "вредный" поступок? Уж больно ей понравилось крепкое красивое тело.