Владимир Федоров - Polo или ЗЕЛЕНЫЕ ОКОВЫ

— Вот. — Гордо произнес он и его хвост затрясся от нетерпения.

— Не могу, — начал Отец. Чумичка удивленно на него посмотрел, — огорчить вас отказом.

Отец отпил через край спирта, закусил листом какого-то растения, от которого во рту вязало, и радостно выдохнул.

— Ладно, говори: зачем пришел? — Спросил развеселый Отец.

— Влемя, пасли-и-и. — Ответил Чумичка и скосился в сторону двери.

— Ну время, так время, значит. Пошли. — Сказал Отец и встал с кровати.

После долгого воздержания микросомальные ферменты печени не смогли адекватно среагировать на внезапное поступление алкоголя. Отца начало качать. Выпрямившись, Отец обнял цватпаха и сказал:

— Ну, что, бродяга, запевай нашу! — И запел.

Ой, то не ветер ветку клонит,

Не дубравушка шумит…

Неслось по коридору. Рядом с Отцом кувыркался цватпах, иногда опережая его, вставал на ласты и в тон певцу что-то поскуливал.

— Для первого раза сойдет, — одобрительно похлопывал Чумичку по плечу Отец, — во всем нужна сноровка… твою мать.

Идти было не далеко. Серые стены, серый потолок, такой же серый пол вдруг стали довольно сносными. Коридор был достаточно широк, чтобы полностью вместить в себя амплитуду колебаний Отца, а вот потолок оказался невысок для бурной жестикуляции и излития переполнявших пленника чувств.

Отец для себя отметил, что убранство помещений у цватпахов было очень аскетическое. Не было картин, лепнины, гравюр, чего-нибудь такого, что отражало бы жизнь этих пингвинов. Только скупые указатели направлений, да какие-то значки на стенах. В лаборатории, где Отец проходил обследования, тоже не было никакого убранства, кроме лабораторной посуды, инструментов, приборов, следящей аппаратуры и компьютеров. Устроено все было очень просто и функционально. Нигде не висела проводка, нигде не были видны ржавые трубы и следы потеков. В каждом помещение, даже в лаборатории, возле дальней стены была вырублена ложбинка, которая, как и у Отца в комнате, дарила всем свежую прохладную проточную воду. Цватпахи не стесняясь подходили к ложбинке, нагибались, и, в позе «тетя моет пол», пили, прищелкивая клювами. Отдавая поклон эволюции, скупой на ноги, у цватпахов нигде не было стульев. Они располагались возле низких столиков стоя. Так они ели, писали и работали. Отец сначала хотел затребовать себе стул, чтобы чувствовать сносно, но, поразмыслив, решил, что на стуле он будет очень далеко от стола, и решил обойтись без него. Он усаживался прямо на пол, когда его приглашали, и вальяжно раскидывал свои конечности, чем вводил в недоуменный ступор цватпахов. Они с уважением и крайним удивлением рассматривали, как Отец лихо передвигал ноги по полу, при этом не путался и не падал. Цватпахи считали такой способ передвижения крайне неудобным, но на кувырках не настаивали. Отец однажды на забаву кувыркнулся в лаборатории, при этом он повалился на бок, сбив нерасторопного Духа, и разбросал руки-ноги в разные стороны. От вида этакого кульбита все цватпахи заскрипели и захлопали крыльями.

Лестниц в помещении нигде не было. Вместо них вились спиральные горки, по которым цватпахи перемещались с этажа на этаж. Были и лифты, но Отец их не любил, поскольку были они рассчитаны далеко не на него, и приходилось ехать сильно пригнувшись.

Добравшись до лаборатории, Отец грузно опустился в новенькое черное блестящее кресло, изготовленное недавно специально для него. Суслик осторожно пристегнул конечности ремнями, чтобы не испортить чистоту эксперимента и удалился. К Отцу подкатился один из Духов, держа в руке шприц.

— Давай поскорее с этим закончим, а потом поговорим. — Промямлил Отец и откинулся на подголовник.

Дух, опасливо озираясь по сторонам, намазал руку какой-то терпкой жидкостью, видимо антисептического характера, и, посматривая на своих коллег, которые в свою очередь кивками подбадривали его, вонзил в руку иглу.

— Кровопийца, — сквозь зубы процедил Отец.

— Ни баисьсь, Атисьсь, ни болна-а-а. — Пропел сбоку Писарь Чумичка.

— Ага, не больно, сам бы попробовал. Давай с тобой так договоримся, пес такой, когда все закончится, ты со мной выпьешь, fine? — Отец приподнялся на локте, пристально вглядываясь в бесцветные глаза Писаря.

Писарь Чумичка отчаянно завертел хвостом.

— Ну вот тогда и не мели чушь. Не больно! А к выпивке мы с тобой еще вернемся.

Отец лежал смирно, его уже не трогали жужжащие аппараты, сканеры, смертоносные Рентгеновские лучи. На душе стало легко и приятно. Пусть делают свою работу, подумал Отец. Мне даже страшно себе представить, как бы цватпаха пытали у нас, окажись он на Земле.

По окончании очередных исследований Отца развязали и Бык пригласил его жестом к столу, на котором были разложены листы белой бумаги и карандаш.

— Слушай, Пикассо, мне надоели твои картинки. — Проворчал Отец.

Бык вопросительно развернулся к Писарю Чумичке, тот склонился к уху своего жирного суправизора и что-то прокряхтел. Бык угрюмо кинул взгляд на Отца, разложившегося перед столиком, и подвинул ему листок бумаги.

— Давай сначала погуляем, потом все остальное, мне нужен свежий воздух.

Чумичка поворковал с Быком, тот утвердительно кивнул, и Писарь выложил:

— Писать, а патом гулять. — Щелкнул клювом переводчик.

— Ладно, чего там вам нужно? — Снисходительно кивнул Отец.

— Атисьсь литать слюп аткуда-а-а? — В низком поклоне молвил Писарь Чумичка.

— Не знаю.

— Как? — Удивился Писарь.

— Давай мои железки, я покажу. По вашим картам я ничегошеньки не понимаю. У нас система другая.

— Там стрелять? — Спросил Писарь.

— Нет. Там не стрелять, там показывать Атисьсь литать аткуда. — Сказал Отец и добавил, — пока мы тут болты болтаем, сбегай за моим топливом.

Бык что-то буркнул, Суслик скрылся за дверью, неся флягу со спиртом. Один из Духов принес маленькую шкатулку, в которой сиротливо лежал антигравитатор, вслед за ним в дверях появилось несколько охранников, держащих наперевес короткие ружья.

— Боитесь? Ладно, пусть тоже посмотрят. — Отец кивнул на охрану. — Только нужно другую штучку.

— Ни, тех нет. — Помахал хвостом Писарь.

— Как так ни?

— Нас, — цватпах хлопнул себя по жирному брюху крылом, — изучат.

— Вы что их разобрали что-ли? — Вскочил Отец.

Охранники оживились и вскинули ружья.

— Тихо, тихо. Все пучком. Зачем разобрали? Я вам сам бы все рассказал. — Отец осторожно, дабы не заставить охрану начать пальбу, уселся на свое место.

— Нас не ломат, изучат.

— Если сломаете, тогда всем вам крышка. Мои хлопцы за мной прилетят, все ваши перья из хвостов на веера распустят. — Сказал грозно Отец.

— Ни, слюп адин, Атисьсь адин. — Чумичка завилял хвостом и кувыркнулся назад за спину жирного начальника.