В.Федоров А.Зайцев - Polo или ЗЕЛЕНЫЕ ОКОВЫ

Возле обочины останавливались машины. Несколько любопытных водителей покинули свои авто и приблизились к старому разбитому Форду, осматривая его и вслух рассуждая, как же его угораздило так распластаться. Вокруг сосны собралось уже десятка два народа, когда Отец углубился в чащу.

Он определил по куче нанесенного ночью хвороста, где находится шлюп. Сейчас мы посмотрим, что за энергии тут бушевали, подумал Отец. Хорошо, что я сообразил включить слежение за братом, может, сейчас что-нибудь прояснится. Он уже подходил к шлюпу, как что-то хлопнуло. Шлюп исчез прямо на глазах, будто его здесь никогда и не было. Ни вспышки, ни грома, только ответная воздушная волна известила окрест, что шлюпа больше нет. Она несла Отца к месту, где только что стояла машина. Отец увертывался от сосен, проплывавших мимо, но сила волны была очень велика. Он ударился головой о камень и потерял сознание. Сверху на него посыпались ветки, которыми был укрыт шлюп.

–Вон смотри, солдаты приехали, сейчас в армию забирать станут.– Причитала соседка.

Отец открыл от удивления рот, и ложка ароматного борща, удобренного деревенской сметаной, очутилась у него во рту. Челюсти заработали, обрабатывая и без того разваренное мясо и мелкие ломтики картошки.

–А автомат дадут?– Спросил он.

–И автомат дадут, и посмотрят, что мы с тобой суп съели. Ешь хорошо. Вон смотри, командир в тот дом зашел, смотрит, кого в армию забрать.– Заговорила теть Валя.

Еще ложка борща обдала сосочки языка своим душистым мясным ароматом. Отец вытаращил свои огромные голубые глазенки, ища взглядом и душою грозного командира, следящего, чтобы все дети ели суп. Теть Валя накрошила полную миску белого хлебного мякиша, чтобы было вкуснее.

–Смотри, сейчас Витька Лисин в дверь стучать будет. Ух, этот Витька. Третьего дня он стучал в дверь, чуть не сломал, не берет его душу Бог. Всю ночь спать не давал. Сейчас и к нам стучать станет, давай, скорее ешь, не то уведет наш суп.

Отец не поверил бы, не убедись он сам, что на свете есть такое вероломство, как Лисин Витька. Он стучал ко всем соседям в двери, отнимая у соседей суп. Он даже громко кричал и ругался, если ему не открывали дверь. Лисин всю дорогу голодный и злой.

–Вот Витька сейчас сходит в аптеку, поправиться и будет стучать.– Говорила теть Валя, накладывая в рот очередную ложку борща со сметаной и мякишем.– От всегда такой, только пива выпьет.

Где-то что-то упало в доме, и гулкий стук разнесся по подъезду.

–Идет. Витька сейчас станет у нас суп забирать. Ешь скорее, мой хороший. Мы не дадим ему. Скажем, уходи, Витька Лисин, нет у нас больше супа, мы все съели. Вот так и скажем. Супостат. Вечёр, с дружками напились, так чуть душу не вытряхнули из меня. Так колотили в дверь,– тихонько проговорила теть Валя.

–А зачем,– Отец от удивления открыл рот.

–А вот за тем и стучал, закусить ему хотелось, а я тебе, видишь, супика схоронила, ешь, давай, вот так. Вот так. А вон смотри, тетка с дядькой в окно заглядывают, тоже сейчас к нам постучаться, скажут, мы супика хотим. А мы им тоже не дадим. Уж ежели от Витьки Лисина ночью отбились, так вам и подавно ничего не перепадет. Вот так.– Говорила теть Валя и накладывала в рот борща.

Отец ел и удивлялся, как много в мире голодных людей. Что Витька Лисин, который, как стемнеет, стучится в дверь, что тетка с дядькой, заглядывающие в окно, справиться, нет ли в доме супа. А есть хотелось и без того. Очень бурный день сегодня выдался. Мама ушла на работу, оставила малыша на попечение соседке тете Вале, уж она-то не оставит сорванца голодным. Брат остался у бабушки на ночевку, а маленький Сашка Яшин решил провести этот день дома. В животе урчало. Он хотел есть, а тут еще и солдаты с автоматами, ходили и смотрели, кабы кто не забыл съесть свой суп. А тут еще и машина приехала во двор, чтобы забрать мусор из больших красных контейнеров, как тут от удивления не открыть рот.

–Вон, смотри, сейчас уедет, и мы посмотрим, когда Витька Лисин вернется.– Ткнула в окно на большой грузовик толстым пальцем теть Валя.

С тетей Валей мир становился интереснее. Она знала все. Она знала, что этот мужик со своей женой, что мельком бросили взгляд на его окно, хотят есть. Ей было ведомо, что небольшой тентованый грузовик, которой всегда в это время стоит под окном, привез солдат проверять детские аппетиты. Она знала, что Витька Лисин очень голоден и ему не дает покоя мысль, что Санька есть ароматный соседский борщ. Она рассказала, что проходящая мимо старуха уже стащила у какого-нибудь раззявы суп и несет его своим деткам.

Маленький Санька ел и ел свой борщ, которой ловко подкладывала теть Валя в рот, стоило ему было моргнуть, и ему было почему-то холодно. У него ныла спина и руки. Почему? Может потому, что он неподвижно сидит на стуле? Нет. Он вообще лежит. А почему так холодно? Ведь он надел на ноги теплые шерстяные носки, которые сначала кололись, а потом, вдруг, стали бархатистыми. Нет. Ноги-то голые. Он лежит без носков. А почему так хочется есть? Он кушает суп, а голод становится все пуще. А потому, что он не ел уже много дней подряд. Тогда почему у него так ломит затылок и почему на лице хворост?

Отец открыл глаза. Голова раскалывалась от боли. Хворост, который присыпал его, кололся, он драл щеку и веки. Заледенелые руки и ноги едва слушались его. Это была очень счастливая случайность, что его присыпало ветками, когда он ударился головой о камень. В противном случае он отморозил бы себе все конечности.

Отец разгреб хворост и пожухлые листья и вылез на воздух. Сколько он тут пролежал? Кто его знает. В лесу холодно. Он потер замерзшие руки и стал дуть в зябкие ладошки, которые сложил лодочкой. Затем он сел наземь и стал растирать окоченевшие стопы. Что же получается? Брат снова исчез, спасти его не удалось, шлюп исчез, это совсем непонятно. Там осталась еда, которую ему принес робкий цватпах еще на уютной и теплой Цватпе. Отец так и не притронулся к рыбе, заботливо приготовленной специально для него. Странник встал и обошел лесок в поисках своей циновки. Найдя ее, он стал кутаться в нее, ища в грубой ткани хоть малую толику тепла.

Ладно, подумал он, брата уже здесь нет. Измерения все вместе со шлюпом исчезли. Пропал компьютер с базой. Просчитать вероятности невозможно. Сделать для брата сейчас он ничего не может. Остается единственное решение. Нужно самому выбираться из леса. Там внизу трасса, можно будет попытаться остановить какую-нибудь машину и добраться до общаги, где можно будет поесть, согреться и переодеться. Отец отправился к дороге. Не успел он подойти к краю бора, как остановился. Около машины брата, уже огороженной лентами гаишников, стояла машина Лелика. Приглядевшись из-за ствола сосны Отец увидел себя. Себя! Очень странное ощущение смотреть на себя со стороны. Отец осматривал машину брата, за ним, точно хвостик, следовал Лелик и печально тряс головой. Отец, тот который прятался в рубище за сосной, затаил дыхание, не смея ни на миг отвести взгляд от Отца, который был на год младше и которому предстоит вскоре пуститься во все тяжкие. Тот Отец, который только что приехал с Леликом, словно подстреленный, кинулся в лес. Старший Отец бросился от него наутек, стараясь меньше шуметь и не привлекать к себе внимания. Это ему удалось. В висках застучало от стремительного бега. Он бежал так, как будто на него смотрят все известные цивилизованные миры Конфедерации, он уже и забыл про шишку на затылке, которая ныла не переставая, забыл об обледенелых руках и ногах. Второй, младший Отец бродил где-то неподалеку. Старший Отец остановился и, переводя дух, стал думать. Получается, что сегодня воскресенье, что он почти сутки пролежал на холоде, заваленный валежником, видимо сильно он трахнулся головой о камень. Чтобы разрешить свои сомнения он потрогал огромную шишку на затылке. На пальцах остались следы крови. Сильно! Следующий шаг. Лелик остался один. Значит, только второго Отца заберут в будущее, нужно будет спуститься к месту аварии и с Леликом уехать в город. Так будет лучше всего. Что-нибудь ему наврать, чтобы он меньше задавал вопросов и уехать, наконец, к теплу и ужину. Решено. Нужно аккуратно выбраться из леса, чтобы не столкнуться с самим собой. Это было бы лишним. Отец, озираясь и пошатываясь, начал свое отступление. Но не успел он сделать и несколько шагов, как услышал: