Ардмир Мари - Мисс Питт, или Ваша личная заноза

— Какой? — спросили я и босс в один голос.

— Ранее он уводил женщин от простых мужчин, а теперь и от богов.

— Этот может, — кивнул Вайзер.

— Ага, — сказала я и запустила руки в белые волосы легендарного вампира. Странно, раньше мне он не нравился, да и светленькие вообще не прельщали. А теперь смотрю на эти бледные щеки, белую поросль проступившей щетины, белые же ресницы и орлиный нос и глаз не могу отвести.

Ну, это я не могу, а вот босс легко оторвал мои ладошки от бессознательного и с опаской посмотрел на ту из них, что получила сегодня ранение.

— Мисс Питт, не распускайте руки, ему и так досталось.

— Что досталось?

— Плетью досталось. Судя по донесению, его поймали как раз в тот момент, когда Сэмюэль пролетал над монастырем в направлении консульства нагов. От неожиданности упал в бассейн Слез, затем пытался спрятаться от «жертвы» и влетел в погреб. Далее ищейки сходятся во мнении, что его насильно напоили, и только это позволило Кроткого связать. Собственно его таким и нашли в келье Ипполиты, избитым, пьяным и связанным.

— За что с ним так? Он же такой хороший. — Негодовала я и с сожалением посмотрела на красавца вампира. Рот открытый от удара о стол, тонкая струйка слюны, закатившиеся глаза…

— А правда, Кроткий шикарен? — спросила с щемящей нежностью в душе. — Даже лучше чем, стобалльный!

— Конечно, да! — чуть ли не выплюнул босс, затем с раздражением произнес «Началось», и за локоток оттащил меня от приходящего в сознание друга. А после и вовсе вывел из переговорной, чтоб потерпевшему повторно отбиваться не пришлось.

— Что значит «отбиваться»? — вопросила я и, оглянувшись, тут же поинтересовалась: — Слушайте, а в стражи правопорядка набирают только хорошеньких?

Уводивший меня за ручку Вайзер, крепко сжал мои пальчики в своей ладони и прямо-таки понесся по коридорам.

— Ненавижу болотных! — рычал он, а я бежала следом и улыбалась всем встречным мужчинам. Какие же они красивые!

В тот день мы не полетели в Подземелье к гномам, босс не переехал вместе с Гриней и почему-то не ушел в гостиную спать. Он не спускал с меня глаз на кухне, караулил под дверью ванной, потом вверх тормашками завис в моей спальне под потолком, а утром завтрак приготовил. Ничего особенного, зеленый суп-пюре, зеленый салат, зеленое мясо на вертеле, зеленое печенье, зеленый чай и зеленое фигурное желе с листочком мяты на волнистой поверхности.

— Ух ты, сколько зелени! — восторженно прошептала я и отказалась что-либо есть, чем несказанно удивила не выспавшееся начальство. — Спасибо, конечно… но мне бы молочка и побольше.

— Держите, — Вайзер подал мне стакан, в котором плескалась зеленая жижа.

— Это что?

— Молоко.

— Странное оно у вас какое-то. Мне нужно совсем другое.

— Мисс Питт… — предостерегающе произнес вампир и отставил стакан на медленно зеленеющий стол, — не хочу вас расстраивать, но молока вам, судя по всему, нельзя.

— А почему? — с удивлением увидела, как стены и мебель моей кухоньки покрываются ряской. Босс промолчал.

— Закончилось, — поняла я, запахнула халат и вышла вон из дома. — Ну, если здесь его нет, то я найду, где должно быть.

— Евгения… — раздалось далеко позади.

— Я в магазин!

— Вернитесь. — Это прозвучало уже ближе

— Через минуту буду дома! — заверила истово и нечесаная, не умытая, пошлепала босыми ногами в сторону белесого тумана, в котором, я уверена, есть искомое молоко. Вот я дохожу до калитки, легко открываю ее и… чьи-то крепкие руки не позволяют мне сдвинуться с места.

Тяжелый вздох.

— Простите, мисс Питт, я честно не хотел… — горячий шепот касается моей щеки, и меня разворачивают на сто восемьдесят градусов. — Но вы не оставили мне выбора.

И меня поцеловали!

Не скажу, что с особым рвением, наоборот, как-то вяло и бесчувственно. Однако уже через несколько мгновений простого причмокивающего прикосновения, он одну руку запустил в мои волосы, а второй надавил на спину. И главное, как по умному надавил, прошелся лапищей от шеи к самому крестцу, плотно прижимая меня к себе. А потом еще ниже спустился, так сказать, фиксируя, чтоб не убежала. Я протестующее мыкнула, треснула начальство босой ногой по голени. Святые боги, он что, каменный?! От вспыхнувшей в пальцах боли открыла рот.

Это было ошибкой.

— Проклятье! Не удержаться, — выдохнул босс в мои губы и с вибрирующим рыком вновь к ним приник. Первой мыслью было «Оппаньки, меня сейчас заживо сожрут!», второй — «Нужно бежать…», третьей… Третья потонула в мысленном восторге от техники вампира, а потому ее место уверенно заняло искреннее заявление от Вайзера, который поцелуй прервал и продолжал судорожно сжимать меня в руках.

— Понимаю, вы мне этого не простите. Неделя забвения вместо двух часов…

— Нет. Я вам это припомню, — произнесла я, с остервенением вытерев губы тыльной стороной руки. Эта сволочь вампирская меня укусил. До крови. А потом еще и горячую красную капельку с подбородка слизнул с довольным мычанием гурмана. И вот теперь сурово и пытается втолковать, что его укус не опасен, а поцелуй очень даже полезен.

— Вы всего лишь в ближайшую неделю будете немного влюблены… в меня, — произнес босс с заминкой и тут же добавил в голос уверенности. — Поверьте, это меньшее из зол. Проще немного побыть со мной рядом, чем обзаводиться тремя любовниками разом.

Это он сообщил, исходя из своего опыта? Бедняга, так и чувствуется, что поиск и привлечение любовниц было делом сложным. Знал бы он, с каким трудом приходилось их отваживать!

— Но не переживайте, я ситуацией не воспользуюсь, даже, если поживу в это время у вас, — заверил благородный гений и аккуратно убрал прядь с моего лица. — Вы ведь не выгоните меня и Гриню?

Не знаю, о какой привязанности он до сих пор говорил, единственным снедающим меня желанием было, стукнуть Вайзера чем-нибудь тяжелым и отправить на те же ядовитые болота.

— Да вы… вы самый…

— Спасибо, — кивнул он и оборвал мои проклятия самой нелепой фразой, — не нужно комплиментов, пойдемте в дом.

Когда мы вернулись, кухня уже не зеленела ряской, завтрак стал разноцветным и ароматным, а босс меня все еще раздражал. Особенно эта его холодность и дистанция, которую он якобы вынужден держать, дабы меня не спровоцировать. И эта его манера отнюдь не вызывала благодарности или хотя бы умиления, скорее злость и жажду крови. И зачем только спасал, чтоб не спускать с меня глаз и шарахаться как от прокаженной?

— Я уберу, — говорит вампир, забирая у меня тарелки, — одевайтесь.

— Я уже вызвал карету, — прерывает он мое заполнение вестника, — обувайтесь.

— Я закрою, — говорит, калитку запирая, и тут же командует. — Впереди садитесь.