Сергей Лукьяненко - Остров Русь (сборник)

— Да вы с дуба рухнули, Ватсон!

— А вы, Холмс? — приоткрыв глаза, спросил я.

— А я осторожно слез.

Смолянин, распростертый в груде желудей, поднялся, потер лоб, извлек из кармана порванной юбки бинтик и аккуратно замотал голову. Пингвин, из которого после падения лез пух, как из порванной перины, что-то тихонько пробурчал себе под нос. Кубатай оказался самым неприхотливым. Он отряхнулся, сметая с плеч дубовые веточки, и зорко поглядел вверх.

— Почему это выход из шкафа оказался на дереве? — полюбопытствовал он.

На этот вопрос не нашлось ответа даже у Холмса. Я тоже привел себя в порядок и огляделся.

Мы находились не в лесу, как я поначалу подумал, а в большом городском парке. Меж деревьев петляли дорожки из странного черного материала, кое-где виднелись железные столбы с белыми шарами фонарей — явно электрических! Сердце у меня забилось чаще. Издалека слышался веселый детский смех. Сквозь деревья ярко светило солнце.

— Неопасно вроде, — подбирая оброненную при падении саблю, заметил Кубатай.

— Когда нам мотоциклетчики накостыляли, тоже все мирно начиналось, — хмуро напомнил Смолянин. — Ну че, пойдем младшого искать?

— Боже! — воскликнул Кубатай, хлопая себя по лбу. — Холмс, как там Костя?

Холмс бережно извлек из кармана сюртука спичечный коробок и, открывая его, произнес:

— Я потому и был очень осторожен, что чувствовал ответственность за ребенка.

Мы с легким испугом заглянули в Костино пристанище. Все было в порядке. Костя недовольно жужжал, но выглядел бодрым и невредимым. Коробок его был уже порядком засижен изнутри, но мы тактично делали вид, что не замечаем этого.

— Все в порядке, мальчик? — соболезнующе спросил пингвин-Кащей. Увидев наши негодующие взгляды, он попятился и, ломая крылья, экзальтированно воскликнул: — Ну хороший я теперь, хороший!

— Ладно, отставить разногласия, — командным тоном велел Кубатай. — У кого есть мнения, как искать Стаса?

— Посмотрим по обстоятельствам, — уклончиво пожал плечами Холмс. Я кивнул, соглашаясь.

Костя громко зажужжал, давая понять, что у него есть какие-то догадки о судьбе брата. Увы, поделиться ими он не мог.

— А что скажет наш магический консультант? — осведомился генерал.

Пингвин откашлялся, что выглядело крайне ненатурально, и произнес:

— Мужики, вспомните мои слова! Стас вместе с магией и всю вредность от меня перенял! Они по волшебным законам взаимосвязаны. Так что найти его — полдела, не получить бы по рогам…

— Ха-ха-ха! — деревянным голосом произнес Кубатай. — Стас никогда не причинит вреда мне! Ну и брату тоже. Он мальчик славный, вежливый.

Спорить было не с руки. И мы направились прочь от злополучного дуба. Впереди шли Кубатай со Смолянином, между ними, чуть отстав, семенил пингвин, мы с Холмсом замыкали процессию.

Странное, однако, дело! Сколько мы всего пережили, в стольких мирах побывали («вымышленных» добавлять не хотелось). И опасности были, и приключения… а так стало обидно, что поиски наши подходят к концу. Конечно, приятно будет вспоминать бравого генерала и добродушного переводчика, можно и обещанную мисс Джессике книгу об этом написать… правда, тогда погибнет моя репутация писателя-документалиста. А сколько всего еще можно было увидеть!..

— Ватсон! — Смолянин схватил меня за рукав. — Зырь сюда!

Мы как раз выходили из парка на улицу. Вполне обычную, разве что дома очень уж все однообразные — в пять этажей, серые, без украшений… А по улице двигалась странная машина — размером с паровоз, но с огромными окнами, на резиновых колесах и привязанная длинными железными штангами к натянутым над дорогой проводам…

— Троллейбус! — гордо сказал Смолянин. — На электричестве ездит! Нравится, Ватсон?

Я в силах был лишь кивнуть, наслаждаясь зрелищем невиданного прогресса науки. Троллейбус тем временем остановился, через узкие дверцы из него вывалилось человек двадцать, а человек тридцать втиснулось. Видимо, всем хотелось прокатиться на чудесной машине…

— Двадцатый век, падлой буду! — гордо, словно сам этот век сделал, заявил Смолянин.

— Какие деньги здесь в ходу? — полюбопытствовал Холмс. — Я вижу газетный киоск…

— Вы и здесь хотите искать мальчика по газетам! — захохотал Кубатай. — Ну, я думаю, что шиллинги примут — хотя бы как нумизматическую редкость.

Ни слова не говоря, Холмс порылся в кармане, извлек несколько монет и направился к киоску. После недолгой беседы с продавцом он вернулся нагруженный газетами. Развернул одну и погрузился в чтение.

— Что-то интересное пишут? — оглядывая улицу, полюбопытствовал Кубатай.

— Да в общем ничего. Пишут, что Стас вернулся из поездки в Диснейленд и дал обед в честь бывшего президента Соединенных Штатов.

— Что?! — завопил Кубатай. Пингвин подпрыгнул, часто замахав крылышками, и, заглянув Холмсу через плечо, разразился смехом:

— Ох уморил… Вот прикольщик! Способный мальчик, я сразу понял!

Передовая статья в газете под смешным названием «Комсомольская правда» гласила: «Спасибо вам за Диснейленд, дядя бывший президент!» Ниже была огромная фотография: Стас, одетый в странную одежду — что-то вроде военной формы детского размера, весь увешанный медалями (я узнал орден Почетного Легиона и Пурпурное Сердце), пожимал руку здоровому, мрачному, вымученно улыбающемуся джентльмену. Кубатай бесцеремонно вырвал у Холмса газету и принялся читать:

— «Сегодня Народный Диктатор Земли Стас вернулся из неофициального визита в бывшие Соединенные Штаты Америки. Из трех дней поездки два дня он провел в Диснейленде, а в течение последнего дня общался с простыми жителями Нью-Йоркщины. На обратном пути он прихватил с собой бывшего президента Америки и дал в его честь обед, сообщив при этом, что ему все понравилось, а Диснейленд — больше всего…»

Холмс, не прекращая улыбаться, достал из кармана коробок и выпустил Костю. Тот, возбужденно жужжа, стал виться над Кубатаем, дрожащим голосом продолжающим:

— «Спасибо тебе, Стас! Наконец-то ты разъяснил американцам, что главное их достижение — Диснейленд! И визит твой был весел и незатейлив. Зря, правда, ты сказал, что Аляску надо вернуть России, потому что Антарктиду русские открыли, а Аляска рядом с ней находится. Стас, Калифорния куда ближе к Антарктиде! Верни нам лучше Калифорнию, там тепло! Там апельсины растут!»

Кубатай издал каркающий звук и опустился прямо на землю.

— Вам плохо, генерал? — забеспокоился я. — Сердце?

— Сердце… — вяло повторил генерал. — И почки барахлят… Я этого не вынесу! Такое искажение реальности… пусть даже вымышленной… Стас, как ты мог?

— Действительно, как он успел-то? — подпрыгивая на месте, сказал Кащей. — Я вот даже остров Русь завоевать не смог… а он всю Землю в кулаке держит. Способный, способный ученик попался!