Евгений Прошкин - Наши фиолетовые братья

— Лежи уж! — отмахнулся Матвей. — И так всю получку проспорила!

— Я и лежу... — буркнула она, отворачиваясь.

Лейтенант украдкой вытащил изо рта смятый изжеванный комок и, брезгливо его оглядев, щелчком отправил куда-то за спину.

— Подохнем, — шепнул он Борисову. — Вдали от отчего дома. А может, над нами эксперименты ставят?.. — Он внезапно оживился и, вскочив на ноги, дошел до стены. — Эй! Э-э-эй!!

Матвей что есть силы заколотил ногой по перегородке. Отовсюду раздался адский жестяной грохот, будто он одновременно простукивал десяток пустых бочек.

Дарья заинтересованно повернулась к напарнику и по его примеру сорвала травинку.

— Да прекрати ты шуметь! — сказала она. — Какие еще эксперименты, Мотя? О чем ты говоришь?

— Ну как какие? — Он не то чтобы вовсе перестал долбить в стену, просто сделал временный перерыв. — Эксперименты над людьми, конечно! Все ученые делают это — и наши, и с других планет тоже. Другого объяснения нет. Кто нас засадил в эту банку?

— Не о том переживаешь, коллега, — возразил Борисов. — Надо думать, как отсюда выбраться.

— Вот! — обрадовался Матвей. — Они и должны это знать!

— Кто? Кто «они»?

— Те, кто нас тут запер, говорю же.

— Ну, они-то, может, и знают... Нам с этого какой прок?

— Э-э! — Матвей раздосадовано тряхнул головой и, стукнув пару раз по преграде — вероятно, исключительно для очистки совести, — вновь присел на траву. — Вот ты такой умный, Шуберт, а в критических ситуациях теряешься, — произнес он наставительно. — А тут мозгами пошевелить надо, проявить смекалку.

— Ну?.. — Борисов по-прежнему не понимал.

— Ведь в чем все эксперименты заключаются, а? Крысу либо током бьют, либо кормят как на убой, либо по лабиринту заставляют бегать, — авторитетно заявил Матвей.

— Кормежки здесь ноль, от электричества бог миловал, лабиринтов тоже нету, — проговорила Дарья, безо всякого труда разбив гипотезу напарника.

— Либо им спариваться предлагают... — добавил тот, почесав макушку.

— Кому предлагают?

— Крысам.

— Вот с крысами и спаривайся, — отрезала Дарья.

— Шуберт, — обратился Матвей к разведчику, — ну ты-то хоть!.. Не валяйся, как кегля, соображай! А то я вот сейчас выход найду — такой процент тебе назначу, что вся твоя Корпорация не расплатится!

— Ищи, назначай, — вяло ответил Борисов.

— Ясно... — Лейтенант помолчал и, прищурившись, повторил:

— Ясно! Теперь мне все ясно...

— Осчастливь, — попросила напарница, впрочем, без особого энтузиазма.

— Это ковчег! — торжественно объявил он. — Все вокруг погибли. Мы же видели ту свистопляску на экране? Вот они и того... Светлая, как говорится, память, и тэдэ. Все, все погибли. Никого не осталось. Подчистую Вселенная выгорела, пусть ей будет пухом, и... и семь парсеков под килем. Во. Одни мы на всем белом свете. — Матвей снова встал и, заложив руки за спину, прогулялся по траве туда-сюда. Гулял он, однако, недалеко, поскольку помнил, что в пяти метрах находится непробиваемая стена. — Вот, значит, — продолжал он с выражением крайней скорби, но и крайней же гордости. — Выбрали самых достойных и придумали способ, как их спасти. То есть нас. Много охотников было тут поселиться, со всей, почитай, Галактики слетались — да вы видели, что с ними местное начальство сделало. Порубали на кредитные карточки и в утилизатор спустили. Одного за другим. Весь их десант. Вот так вот. А мы остались. Потому что мы — лучшие!

— Харчи, — коротко напомнила Дарья.

— А?.. А-а! Это пустяки, — заверил он. — Сейчас подвезут. Припозднилось начальство с провиантом... ну, транспортные проблемы, это можно простить. Еда, конечно, будет... — Матвей для убедительности выставил вперед ладони, точно съезжал на животе по снежной горке, да решил зачем-то притормозить. — Еду скоро доставят. И не какую-нибудь там просто еду... Продукты будут первый сорт. Я уверен. Условия-то нам должны создать идеальные, верно? И-де-аль-ны-е! — громко проскандировал он, задирая голову вверх. — Иначе не выживем! — произнес он с угрозой по тому же адресу. — Да! Можем и не выжить! Человек — субстанция хрупкая, ей уход требуется, забота. Пища, то да се... А то как же вы хотели?! Мы вам не улитки! Нам жрать надо! Пить!.. Трудиться!.. Отдыхать!.. — Войдя в азарт, Матвей принялся подпрыгивать, с каждым словом впечатывая кулак в низкое небо. — Одеваться!.. Раздеваться!.. Избирать и быть избранным!.. Совершать подвиги!.. Врать!.. Красть!.. Ходить в гости!.. Пить!.. А, это было уже... — пробормотал он. — Ходить по магазинам!.. Наблюдаться у врачей!..

Лейтенант выдохся и бессильно повалился на поле, но тут же приподнялся на локте и, ткнув пальцем в солнце, выкрикнул:

— И еще желать жену ближнего! Понятно вам?! Даешь каждой твари — по паре!

— Среди нас есть такие твари, что им и пару-то не подберешь... — тихо заметила Дарья.

— Природа, детка, природа! — наставительно проговорил Матвей, однако уже не поднимаясь, — он вдруг обнаружил, что вещать лежа на газоне гораздо приятней, чем делать то же самое, носясь и подпрыгивая. — Ее, мать-природу, не обманешь! Гормон поет, вперед зовет!.. Скоро, очень скоро, в крайнем случае — не очень, ты внемлешь гласу инстинкта. Ты будешь моей, Молочкова! Вся, с потрохами!

— Похоже, я тут лишний, — сказал Борисов и решительно направился в сторону, но, пройдя ровно пять шагов, уперся грудью в воздух. — Не выпускают, — сообщил он, картинно кланяясь. — Стало быть, пока остаюсь...

— Ты-то хоть не кривляйся, — горько произнесла Дарья. — Один уже съехал на нервной почве, и ты туда же... Зачем мне два психа? Что я с вами делать буду? Мне, может, и самой хочется... свихнуться к черту, чтоб не маяться, не бояться ничего, а вон как Мотя — бегать по травке, фиги в небо крутить... На!!! — пискнула она неожиданно, устремляя к кристальному небосводу хрупкий женственный кукиш.

Вверху вдруг громыхнуло, будто кто-то опять треснул по невидимой стенке, и на траву, аккурат в центр между Дарьей, Борисовым и Матвеем, свалился какой-то черный чемодан.

— Это что за чудо?.. — растерянно пробормотал Матвей.

— Харчи твои прибыли! — передразнивая, сказала Дарья. — Открывай, кушать будем!

— А если не продукты? — засомневался он. — Если в нем бомба нейтронная или еще чего похуже?

— Я думала, ты и правда с ума сошел, — разочарованно произнесла она.

— Ищи дурака! — сварливо отозвался Мотя. — Это я так, для маскировки. Сбить противника с толку, расслабить его, запутать — и резко овладеть! Не получилось пока... Ну ладно, попозже еще попробуем.

— Ты давай контейнер вскрывай, — напомнила Дарья.

— Н-да?.. — Матвей искренне удивился, будто обнаружил прямоугольный ящик вот только что, сию секунду. Он даже слегка отшатнулся, поспешно рисуя на лице то испуг, то оторопь, то глубокую задумчивость. С последним, то есть с задумчивостью, у него вышло хуже всего. — Почему именно я? — спросил он напрямую, когда увидел, что друзья его намеков принципиально не замечают.