Евгений Прошкин - Наши фиолетовые братья

— Совершенно верно, мастер, — произнес «Кореец». — Из доступной связи осталась только офф-лайновая, с замедленной покадровой разверткой, да и та — через ретранслятор на Фобосе, который в данный момент...

Голос кибермозга внезапно прервался, и на обзорном мониторе, самом большом из всех находящихся в рубке, возникло до боли знакомое лицо.

— О нет!.. — простонал Матвей. — Только не он...

Звук так и не появился, зато над нижней кромкой экрана, подрагивая и притормаживая, поехала строка уставного армейского шрифта:

«На линии майор ОВКС Калашников. База 13... Э-эх!.. Какая теперь база?.. Друзья мои! В недобрый час обращаюсь я к вам. Настает время тяжких испытаний и...»

— А где же мат?.. — растерянно спросила Дарья, оборачиваясь к напарнику.

— Чудно... — произнес Матвей. — Что это случилось с нашим Калашниковым? Шуберт, неужели у тебя установлен авторедактор?

— Зачем он мне? Корпорация на такие излишества не тратится. Начальство говорит все, что ему вздумается, а если я что-нибудь такое скажу... Да вы читайте, читайте! — встрепенулся Борисов. — Этот ваш Калашников... он с вами прощается!

«...бывал груб, несдержан, часто горячился... — продолжала ползти строка. — Но это же не от злобы, а от желания сделать как лучше... Простите, если обидел — вольно ли, невольно... Простите за все, друзья!..»

— Что такое?! — Дарья подскочила к серверу и торопливо набрала:

«В смысле?»

«Так вы еще не знаете? — письменно отозвался Калашников. — Эх, наверное, не стоило вам и говорить. Погибли бы в неведении, это гораздо лучше, чем ожидать смерти с минуты на минуту...»

Дарья, чтобы не терять времени, щелкнула по клавише «повтор команды» и вновь отправила:

«В смысле?»

«На подходе вражеская армада, а мы не в состоянии даже перегруппироваться. Противник выйдет к нам в тыл и расстреляет весь флот, как банки в тире. А потом возьмется за Землю и колонии. Возможно, гражданскому населению повезет меньше, чем нам: нам предстоит погибнуть, им — сносить гнет вечного рабства... Простите еще раз, друзья. И прощайте...»

Фотография Калашникова постепенно растворилась в черноте, и из мрака вновь проступила циклопическая колонна неподвижных кораблей.

— Да что за дела?! — вскричал Шуберт. — «Кореец»! — Он яростно схватил в руки клавиатуру, словно пытался взять кибермозг за грудки.

— Извините, мастер Борисов, — откликнулся тот.

— Ты прям как наш Калашников... — процедил Матвей.

— Извините, что не оповестил вас сразу, — продолжал «Кореец», — но в словах этого майора есть рациональное зерно. Ожидание смерти хуже самой смерти. Смерть — это лишь миг, отделяющий живое от неживого. Ждать ее и думать о ней — значит растягивать это мгновение на многие часы. Я не солгал, мастер, машина на ложь не способна. Я всего лишь скрыл часть правды, не доложил вам о показаниях гиперсканов. Согласно моим данным, к Земле действительно направляются значительные силы противника — того самого, с которым мы столкнулись в открытой вами системе.

— Вот уж не думал, что ты способен на такое, — буркнул Шуберт.

— Я совершил должностное преступление, но...

— Даже не предполагал, что ты можешь сочувствовать людям, — добавил Борисов. — Если мы все-таки выживем, то впредь я обещаю...

— О, не утруждайтесь, мастер, — горько произнес «Кореец». — Вы не выживете. Единственное, чем я могу вас порадовать... ну, скрасить последние минуты...

— Опять танцы? — скривилась Дарья.

— Нет-нет. Каждый военный корабль имеет режим самоликвидации. Вы могли этого не знать, мастер Борисов...

— Откуда, интересно? — спросил Шуберт. — Погоди, но ведь ты исследовательское судно!

— Корпорация оснащает этой программой все свои борта, — признался «Кореец», — и я не исключение. Прежде чем инициировать перегрев реактора, по инструкции я обязан наполнить рубку газом «Би-Зет восемнадцать плюс».

— Психотропный?.. — изумился Борисов. — Но где ты его возьмешь?

— Микроконтейнер встроен в антиперегрузочное кресло.

— То есть все годы службы в корпоративной разведке я сидел на своей смерти?!

— Весьма приятной смерти, мастер, — уточнил кибермозг. — Смесь нейростимуляторов и галлюциногенов погружает человека в состояние глубокой эйфории...

— Такой глубокой, что уже и не выбраться... — проронил Матвей.

— Это и не нужно. В момент взрыва реактора пилот уже должен находиться без сознания. Согласитесь, трудно представить себе более гуманный способ умерщвления разумного существа... Ну так что, мастер, я включаю? — осведомился «Кореец». — Надеюсь, вы не против?

— Как это?.. — растерялся Борисов. — Что значит «не против»?.. Ты с ума сошел?! Против! Еще как против, понял?! Я против! Отставить!

— А может, он уже того?.. — сказала Дарья. — Может, он газа подпустил уже?.. И вся эта кутерьма нам только мерещится? А на самом деле мы спокойненько подлетаем к Земле, и... Хотя нет, не мерещится...

— К сожалению, — кивнул Шуберт. — Если бы это были наши галлюцинации, они бы оказались... э-э... как-то поинтересней... повеселее...

— Да, для галлюцинаций все это слишком грустно, — заключил Матвей.

— Осмелюсь напомнить... — подал голос «Кореец», — времени до появления противника остается все меньше и меньше. Офицер, связавшийся с пассажирами, вероятно, заблуждался. Он предполагал, что военные корабли будут уничтожены, тогда как конвой ОВКС закрыт силовым щитом. Позволю себе просчитать два сценария. Первый: пришельцы способны преодолеть защиту. Они не станут уничтожать весь флот, а предпочтут вывести из строя лишь основные тяжелые единицы. Все прочие корабли они возьмут в качестве трофеев. Экипажи ожидает такое же рабство, как и гражданское население. Либо тотальное истребление. Второй вариант: поле, удерживающее нас на месте, абсолютно непроницаемо. В этом случае пришельцы захватят интересующие их планеты, а флот будет находиться в открытом космосе до тех пор, пока не исчерпает моторесурс. Теоретически он никуда не сдвинется и после этого, однако живых людей на бортах уже не будет. Как видите, оба прогноза довольно пессимистичны, а третий путь вряд ли существует... Я все же предлагаю вам быстрый и абсолютно безболезненный...

— "Кореец"! — одернул его Шуберт.

— Он становится навязчивым, — проговорила Дарья.

— Дело ваше, — с обидой отозвался кибермозг. — Что ж, тогда получайте. Они уже прибыли...

— Кто? — по инерции спросила Дарья, но, взглянув на большой монитор, закусила губу.

Вопрос был лишним. На экране из мерцающего в черноте кольца гипервыхода один за другим возникали корабли чужаков. Разлапистые и хищные, они и впрямь смахивали на огромных, в километры длиной, насекомых. Мертвенно-синюшные тела корпусов царапали пространство длинными, торчащими под разными углами усиками антенн, излучателей и черт знает еще чего.