Андрей Смирнов - Артур, племянник Мордреда

— Возможно, вы и правы, но даже Камень Правосудия, который Мордред вернул в Семью, не является неопровержимым доказательством его причастности к убийству Харгланта и Корал. Уверен — если мы вдруг захотим допросить его, он скажет, что отнял Камень у настоящего убийцы. И его слова невозможно будет опровергнуть.

Эдуин фыркнул, Бансес, происходивший, как и покойный Харглант, из Дома Иноходных Путей, холодно посмотрел на меня, Танат остался невозмутим, а Ариман доброжелательно кивнул.

— Конечно, — сказал король Хаоса. — Вы совершенно правы. Нельзя не принимать в расчет и такую версию событий.

Мне стало ясно — он не будет давить дальше не потому, что не жаждет крови Мордреда, а потому что стремится к открытой войне между Хаосом и Порядком еще меньше, чем я.

— Скажите, — спросил я, посмотрев сначала на Аримана, затем на Бансеса, — вы знали о том, что Корал… и Камень Правосудия… находятся у Харгланта?

Бансес поморщился, Ариман чуть качнул головой. В общем, я так и думал. Харглант прятал Корал ото всех, и от своих и от чужих. Как о местонахождении Камня пронюхал Мордред — тайна, покрытая мраком, но нам всем здорово повезло, что Ублюдок получил эту информацию раньше, чем король Хаоса или Верховный Жрец Змея. Возврат Камня его первоначальному владельцу — божеству Хаоса — означал бы также и возвращение вселенной в ее первоначальное состояние. Никаких Отражений, никакого порядка и света, никакого Единорога и его потомков.

— Меня удивили ваши слова о том, что Мордред проходил Логрус. — Сказал я. — Почему вы позволили ему это сделать? Или он… ммм… обманул ваше доверие?

— Нет. — Сказал Ариман. — Мы бы никогда не стали ему доверять. Он прошел Логрус без нашего позволения.

— Разве Логрус не охраняется? — Изумился я. Непуганные они тут, в Хаосе… А все потому, что не заливали еще их Знак невинной кровушкой…

— Охраняется. — Уведомил меня Бансес. — До Смуты Хранителем Логруса был Сухэ, но после того как Дом Всевидящих оказался причастен к целой череде взаимосвязанных смертей, доверие ко всем представителем этого Дома несколько пошатнулось. Собственно, если бы не авторитет Сухэ, Дом Всевидящих, скорее всего, был бы полностью уничтожен. До этого, к счастью, не дошло, но далее исполнять обязанности Хранителя Сухэ уже не мог — да он и сам, впрочем, этого не желал.

— И кто стал хранителем?

— Жрецы Змея.

«Сиречь — дорогой товарищ Бансес.» — Подумал я.

— Могу вас уверить, — продолжал дорогой товарищ, — охрана Логруса обеспечена на самом высоком уровне. Однако этого оказалось недостаточно.

— Но почему? — Спросил я. — Магия Порядка, здесь, во Дворах, должна быть более чем заметна…

— Мордред не пользовался Лабиринтом для того, чтобы миновать охрану.

— Как же тогда ему удалось пройти через все ловушки, разобраться в запутанном клубке ваших Путей, отыскать дорогу именно туда, куда нужно…

— Нетрудно сказать. — Ответил Ариман. — Ему помогли.

— Кто?

— Мы бы и сами хотели это знать.

— Неужели нет никаких… догадок, предположений?

Ариман покачал головой. Внимание Бансеса привлек заусенец на его указательном пальце. Эдуин посмотрел на отца, а Танат, без всякого выражения — на меня.

У меня возникло ощущение, что мне опять вешают лапшу на уши. Все они прекрасно знали. Но сообщать эту информацию аваллонцу считали совершенно излишним. По крайней мере, в данный момент.

— Попробую выяснить на родине, — вздохнул я. — Может, кто-нибудь из моих родственников что-то об этом и знает.

— Да, — одобрительно кивнул Ариман. — Спросите, конечно. И, если вас не затруднит…

— Конечно. Сразу с вами свяжусь. Как только что-то прояснится.

А был ли у Мордреда вообще какой бы то ни было союзник? Может быть, у нашего экс-короля всего-навсего есть такое ма-аленькое колечко с колесиком, и он перещелкал все ловушки на пути к Знаку Хаоса, как семечки?.. Но главное — для чего ему вообще понадобилось проходить Логрус? У меня есть цель. Какая цель была у Мордреда?..

Может, мне следует составить список загадок? Чем дальше, тем их больше… В моем крохотном киммерийском мозгу все эти загадки и странности уже не умещались, но я опасался, что если начну составлять список на бумаге, моя попытка классифицировать загадки и разложить по полочкам все непонятные мне события со временем перерастет в многотомное сочинение.

— Откровенно говоря, — обратился ко мне Бансес, — при обсуждении вашей просьбы о посвящении, я был против. Может быть, я несколько старомоден, поскольку считаю, что служить двум господам нельзя, и прежде чем переходить на сторону Хаоса, следует отречься от Единорога — бога неистинного, призрачного и лживого…

Ариман прочистил горло.

— Таково было мое частное мнение, — продолжал Верховный Жрец Змея. — Безусловно, я могу ошибаться, тем более, что в ходе обсуждения вашей просьбы королем Ариманом был приведен ряд веских соображений, согласно которым вашу просьбу следует удовлетворить. Перед королевской волей я склоняюсь и оставляю в стороне все свои личные сомнения. Вместе с тем, я хочу предупредить вас: если вы желаете пройти Логрус лишь для того, чтобы постигнуть секреты магии Хаоса и в будущем использовать полученное знание против нас — лучше откажитесь сразу. Говорю это не потому, что вижу в вас возможную угрозу Дворам — вовсе нет. И Лабиринт, и Логрус обладают собственной волей и они могут затруднить или облегчить процесс посвящения.

— Почему же тогда Логрус не убил Мордреда?

— Не знаю. — Сказал Бансес. — Возможно, ему повезло. Возможно, были и другие причины… Но я бы на вашем месте на это не рассчитывал.

— Уверяю вас, я ничего не имею против Хаоса как такового.

— Даже если это действительно так, риск, которому вы себя подвергните, чрезвычайно велик. Вы не представляете, с чем столкнетесь.

— Я проходил Лабиринт. — Напомнил я. — Знаю — будет трудно. Но, думаю, я справлюсь.

— Насколько мне известно, — вмешался Ариман. — Лабиринт представляет собой неизменный геометрический узор, по линии которого необходимо двигаться до тех пор, пока не придешь к центру?

— Да, это так. — Подтвердил я.

— Во время прохождения у вас возникают какие-нибудь… иллюзии?.. видения?.. Или вы боретесь с чистым сопротивлением Знака?

— Чем дальше, тем выше сопротивление. — Сказал я. — Иллюзии… нет, этого нет. Лабиринт возвращает воспоминания, даже самые глубокие, давно забытые…

— В Логрусе все по-другому. — Сказал Ариман. — Он не возвращает воспоминания, а отнимает их. С каждым шагом вы будете терять часть себя. В конце не останется ничего. Только ваша воля.

— В Лабиринте испытываешь похожие ощущения. С каждым шагом инерция прожитых дней возрастает — до тех пор, пока все воспоминания не всплывут на поверхность, не станут силой, работающей против тебя. Лабиринт раскладывает личность как уравнение, и лишь воля остается той неопределенной величиной, которая может нарушить баланс.