Алексей Калугин - Мир-на-Оси

Занавес.

Фанфанов, страшно довольный увиденным, деликатно отвел взгляд в сторону от героев этой маленькой трагикомедии.

И увидел девушку в светло-сером костюме и шляпе.

Девушка была необыкновенно красива и необычайно печальна.

Едва взглянув на нее, Кимер понял, что это девушка его мечты. Та, о которой он думал всю свою жизнь, которую описывал во всех своих романах, но которую даже и не надеялся встретить в реальности. Поистине, это было чудо. Которое если и случается с человеком, то только раз в жизни. А то и реже.

Кимер почувствовал, что теряет связь с реальностью. В ушах у него звенели хрустальные колокольцы. Перед глазами всплывали и снова исчезали фантастические, нездешние картины, наполненные яркими, режущими глаз цветами. Тело казалось то невесомым, словно перышко, то будто налитым свинцом. А разум смущали странные, неестественные желания, не возникавшие никогда прежде. Например, пуститься в пляс и запеть.

И тогда Кимер сделал то, чего не делал никогда прежде за всю свою жизнь.

– Я поднялся, подошел к скамейке, на которой сидела девушка, сел рядом с ней, представился и спросил, почему она такая грустная? Что с ней случилось? И не могу ли я ей чем-то помочь?

Гиньоль недоверчиво прищурился.

– Что, вот прямо так и сказал: я Кимер Фанфанов, фантаст, позвольте вам помочь?

– Нет, я сказал, что я просто писатель.

– И тут же выяснилось, что она читала твои книги?

– Нет. В смысле, об этом мы не говорили.

– А о чем же тогда?

– Она сказала, что ее зовут Клара. И у нее серьезные проблемы.

– Ну естественно, – саркастически усмехнулся Гиньоль. – Наверняка денежные?

– Нет, деньги у нее есть. Целая пачка.

– Откуда ты знаешь?

– Клара показала мне. После того как я спросил, не нужны ли ей деньги?

– Так в чем тогда ее проблема?

– В самоидентификации.

– В чем?

– Она не может найти свое место в жизни… Во всяком случае, так я ее понял. Порой ей вообще кажется, что она не существует. Что она не настоящая.

– Ну, с этим надо идти к психиатру.

– Да нет же! Это не врачебная проблема! С психикой у нее все в порядке!

– Это ты как врач говоришь? Или как фантаст?

– Я говорю серьезно. Клара пытается найти саму себя.

– А где она потерялась?

– Не смешно.

– А я и не шучу. Должно же быть какое-то место, какой-то переломный момент, когда она вдруг поняла, что запуталась. Или – заблудилась.

– Она сказала, что это случилось после того, как ее пригласили работать в модельное агентство Готье Ги Баряна.

– Ничего себе! – присвистнул Гиньоль. – На такую работу и я бы согласился!

– А Клара решила, что эта работа не для нее.

– Ну хорошо. Значит, ты взялся помочь ей?

– Да.

– Каким образом?

– Ну… Не знаю. Ей стало лучше после того, как мы поговорили.

– А что будет потом?

– Когда?

– Когда Клара поймет, что ей действительно нужно?

– А что ей нужно?

– Да откуда же я знаю?

– Тебе не нравится Клара?

– Я этого не говорил.

– Тогда в чем проблема?

Гиньоль допил чай и поставил чашку на стол.

Он видел множество проблем, которыми могло оказаться чревато вторжение Клары в личную жизнь Кимера. И перечисление их, одной за другой, заняло бы немало времени. Но он также понимал, что доказывать что-либо влюбленному олуху – это все равно что кидать в стену горох, надеясь пробить в ней дырку.

Поэтому он лишь дружески подмигнул Кимеру. И сказал:

– Удачи!

Гиньоль едва успел переступить порог Телецентра, как его подхватил под локоть здоровенный гоблин с квадратными плечами и бритой головой, одетый в строгий черный костюм. Глаза гоблина скрывали зеркальные солнцезащитные очки, а из-под мышки откровенно выпирала пистолетная рукоятка.

– Пройдемте. – Голос гоблина был похож на использованную промокашку.

Хватка его была не просто крепкой, но и профессиональной к тому ж.

Гиньоль не впервые встретился с гоблином-охранником. Эти ребята знали толк в своем деле и были исключительно сильны и надежны. Единственная их слабость заключалась в том, что они были уверены, что у них нет слабых мест. Тем не менее слабые места есть у каждого. Нужно только суметь их найти. У Гиньоля это неплохо получалось.

– Подождите! – Гиньоль растерянно взмахнул свободной рукой. – Я должен был предъявить на входе удостоверение личности! Для меня заказан пропуск!

– Все в порядке. – Гоблин настойчиво тянул Гиньоля за собой. – Мы знаем, кто вы такой.

– Нет, вы не понимаете! Меня пригласили на съемку передачи!

Вне себя от возмущения, Гиньоль дернулся, пытаясь вырваться. При этом он потерял равновесие. И, дабы не упасть, оперся на трость, которую держал в руке. Ну и надо же такому случиться – металлический набалдашник трости угодил точно в мысок черного, до блеска отполированного ботинка гоблина. А если вам не известно, то Гиньоль-то точно знал, что ноготь большого пальца левой ноги – это, пожалуй, единственная чувствительная точка на теле любого гоблина. Чувствительная настолько, что гоблин-охранник взвыл от боли и, забыв о Гиньоле, запрыгал на одной ноге. Гиньоль же не преминул этим воспользоваться. Подкинув трость, он ловко поймал ее за другой конец, рукояткой подцепил ногу гоблина и как следует подсек. Здоровяк грохнулся на пол так, что едва не расколол затылком мраморную плиту. Хорошо, что это был гоблин, – у другого бы треснул череп.

– Ничего личного, приятель. – Гиньоль прижал рукоятку трости к горлу охранника. – Но я не люблю подобного обращения. А ты явно не с тем связался.

– Чтоб тебя за край, – не зло, а скорее удивленно прохрипел охранник. – Тебя хочет видеть господин Чипизудов.

– Кто такой?

– Руководитель кабинета Бургомистра.

– Ну, так и надо было сразу сказать.

Гиньоль перехватил трость за рукоятку и протянул гоблину руку, чтобы помочь подняться. Охранник не стал отказываться от предложенной помощи. Поднявшись на ноги, он отряхнул пиджак и, усмехнувшись, посмотрел на Гиньоля.

– А ты, однако, ловкий парень.

Похоже, он не затаил на Гиньоля обиды. Для гоблинов вообще характерно такое поведение. Они яростны в драке, но отходчивы.

– Пошли.

На этот раз охранник не стал хватать Гиньоля за руку, а лишь махнул ему пальцами и пошел вперед, указывая дорогу.

Они пересекли холл и вошли в лифт, который, словно ожидая их, уже стоял с распахнутой дверью. Гоблин поймал за воротник и выкинул из лифта какого-то простака, сунувшегося было в кабину прежде него. Пропустив вперед Гиньоля, охранник вошел следом, нажал копку пятого этажа и замер, как изваяние, скрестив руки на животе.

– А по какому поводу встреча? – поинтересовался на всякий случай Гиньоль.

– Вот этого я не знаю, – едва заметно качнул головой охранник.