Алексей Калугин - Мир-на-Оси

– Браво! – свел ладони вместе Гиньоль. – Браво, господин Бургомистр. Это слава истинного политика и патриота!

– Чипизудов!

– Да, господин Бургомистр?

– Подготовь мне текст для выступления! Особо отметь случаи исчезновения роялей!

– Слушаюсь, господин Бургомистр.

– Кстати, Гиньоль, – Бургомистр вновь обратил взор на своего гостя. – А для чего пришельцам рояли?

– О, это отдельная история, господин Бургомистр. – Гиньоль таинственно закатил глаза. – Мы полагаем, что за исчезновением роялей стоит серьезная угроза национальной безопасности.

– Даже так? – озадаченно двинул бровями Бургомистр.

– Даже более того. – Гиньоль заговорщицки понизил голос. – Я думаю, господин Бургомистр, нам стоит рассмотреть этот вопрос на первом же заседании Народного Фронта противодействия инопланетной угрозе. Ведь вы же почтите нас своим присутствием, господин Бургомистр?

– Непременно, – Бургомистр отеческим жестом положил руку Гиньолю на плечо. – Непременно, друг мой.

Гиньоль почти без сил упал в кресло и перебросил руки через подлокотники.

– Уф! Ну и денек!

Он расстегнул пиджак и пальцем ослабил узел галстука.

– Умаялся?

Франтишек наполнил бокал «Божоле» и протянул его Гиньолю.

– Еще как!

Гиньоль с благодарностью улыбнулся, взял бокал и сделал глоток.

– Наш план сработал?

– На все сто! – Гиньоль сделал еще один глоток «Божоле». – Два гения не могут ошибиться!

– В новостях уже рассказали о создании Народного Фронта противодействия инопланетной угрозе. Во главе с Климентом Чипизудовым.

– Чипизудов очень вовремя подвернулся, – усмехнулся Гиньоль. – В конце концов, наша главная и единственная задача – прикрыть тылы господина Бей-Брынчалова. После этого мы резко уйдем в тень, предоставив Клименту Ефремовичу самому разбираться с инопланетной угрозой.

– Рассказывай! – нетерпеливо заерзал на стуле Франтишек.

И Гиньоль приступил к неторопливому, обстоятельному рассказу. Время от времени он протягивал опустевший бокал, и Франтишек вновь наполнял его. К тому времени, когда Гиньоль подошел к концу истории, вина в бутылке осталось на донышке.

Встреча у Бургомистра закончилась триумфально. Иначе и не скажешь. Дабы успокоить собравшийся на площади народ и убедить его разойтись по домам, Гиньоль обратился к людям с балкона. Речь, которую он произнес, хотя и была почти полностью сымпровизирована, оказалась настолько проникновенна и прочувствованна, что в конце ее к Гиньолю присоединились министр культуры и сам Бургомистр. Последний лично заверил собравшихся, что проблема инопланетной угрозы взята им на личный контроль, ни серые, ни зеленые, ни спрутообразные твари не пройдут, а если и пройдут, то получат достойный отпор в лице Народного Фронта, который завтра же начнет свою работу! Министр по чрезвычайным ситуациям тоже хотел сказать несколько слов, но Гиньоль шепнул Бургомистру на ухо, что это было бы совершенно неуместно. Поскольку выступление министра по чрезвычайным ситуациям не только не успокоит народ, но, напротив, перепугает его и, быть может, даже вселит глубокую неуверенность в завтрашнем дне. Министр по чрезвычайным ситуациям получил отказ и почувствовал себя совсем плохо. То бишь более не в фаворе. Если он и затаил злость на Гиньоля, то самому Гиньолю до этого не было дела. Он не собирался плести интриги и строить козни кому бы то ни было. Он делал свое дело. Делал так, как умел только он один. Быстро, четко и профессионально. Так что его хождение во власть будет недолгим.

После того как успокоенные словами Гиньоля и отчасти репликами Бургомистра люди начали расходиться по домам, а министр по чрезвычайным ситуациям исчез где-то в таинственных закоулках ратуши, Чипизудов еще раз отрекомендовал Фанфанова как будущего лауреата Национальной литературной премии. Бургомистр, на которого выступление фантаста произвело неизгладимое впечатление, не имел никаких возражений. Однако ж министр культуры оказался не столь уверен в будущем лауреате. Нервно перебирая пальчиками, он поинтересовался у руководителя кабинета, а теперь еще и председателя Народного Фронта, нет ли других кандидатов на премию? В ответ Чипизудов попросил министра культуры самого назвать фамилии достойных. Министр подумал, подумал, почесал в затылке, подергал себя за ухо, снова подумал, и еще раз подумал, и в конце концов согласился с тем, что лучшей кандидатуры, чем Кимер Фанфанов, он не видит.

Поначалу Фанфанов сиял, как начищенный грант. Но когда понял, что Национальная литературная премия фактически у него в кармане, то чуть было в обморок не рухнул. А тут еще и Чипизудов, не успели они с Бургомистром распрощаться, попросил Кимера, Клару и Гиньоля хотя бы ненадолго заглянуть к нему в кабинет для того, чтобы… Тут Клим Ефремович смутился и, потупив взор, забормотал что-то невнятное.

В общем, он хотел получить автограф Кимера. А Кимер оказался не прочь его дать.

Надо сказать, Чипизудов показал себя не просто поклонником Кимера Фанфанова, а истинным знатоком и ценителем его творчества. Послушав, как он рассуждает о стилистических особенностях прозы Фанфанова, о его новых, нестандартных подходах к считающимся классическими темам, о его смелых экспериментах с сюжетными конструкциями, Гиньоль понял, что Климент Ефремович не просто так, с кондачка, протолкнул кандидатуру Фанфанова на Национальную литературную премию – он на самом деле считал Кимера достойнейшим из достойных.

– Надо было слышать, с какой увлеченностью эти двое обсуждали проблему передвижения гигантских медузообразных существ в атмосфере газового гиганта с повышенным содержанием гелия! – Гиньоль восторженно закатил глаза. – А когда речь зашла о плотоядных амазонках из системы Центр Двадцать Три – представляешь, они поедают отцов своих будущих детей! – я уж было решил, что Чипизудов всерьез уверовал в угрозу инопланетного вторжения! Но самое удивительное произошло в конце, когда Климент вывалил перед Кимером кучу книг на подпись. После того как наш фантаст, превозмогая усталость, подписал все до последней, Клим протянул ему еще три, зачитанные буквально до дыр. И шепотом, как великую тайну, сообщил, что эти три книги просила подписать лично для нее жена Бургомистра! Как оказалось, она тоже является тайной поклонницей Кимера Фанфанова! А? Как тебе?

Франтишек с философской невозмутимостью откусил кусок печатного пряника.

– На месте Кимера я бы учредил клуб своих тайных почитателей.

– Для этого ему пришлось бы скрыться под псевдонимом.

– Не только ему, но и всем его поклонникам.

– Тогда какой в этом смысл?

– Ну, если как следует подумать, во всем можно отыскать смысл. Даже в расположении трещин на асфальте.