Шестирукий резидент

«В Лэнге я ничем не выделяюсь», - отпарировал я. – «А тут я не на работе».

Солнце клонилось все ниже и ниже. Я вежливо напомнил полковнику, что мне, вообще-то, хотелось посмотреть Политехнический музей. Тот немедленно приказал Ире в срочном порядке везти туда, куда желает уважаемый гость из-за рубежа. Та не возражала – даже обрадовалась. В прошлом году она писала курсовую как раз об этом музее, и в голове у нее до сих пор осталась масса полезных сведений.

- Музыку, значить, включить? – услужливо предложил Щученко, пока мы колесили по вечерней Москве. – Прослушайте, значить, концерт по завякам... заявкам трудящихся, товарищ Бритва! И обязательно выучите нижеследующую композицию наизусть – ее Пушкин написал еще при жизни!

Из мощных динамиков грянул хор. Песню я узнал сразу же, с первого же слова – ее трудно не узнать. Правда, имелись некоторые отличия – на первый взгляд незначительные, но если присмотреться...

Союз нерушимый республик свободных

Сплотила навеки великая Русь,

Да здравствует созданный волей народов

Единый, могучий Советский Союз!

Сквозь грозы сияло нам солнце свободы,

И Ленин в грядущее путь озарил,

Нас вырастил Сталин – избранник народов,

На труд и на подвиги нас вдохновил!

Славься, Отечество наше свободное,

Дружбы народов надежный оплот,

Партия Ленина – сила народная,

Нас к торжеству коммунизма ведет!

Мы армию нашу растили в сраженьях,

Захватчиков подлых с дороги сметем!

Мы в битвах решаем судьбу поколений,

Мы к славе Отчизну свою приведем!

В победе бессмертных идей коммунизма

Мы видим грядущее нашей страны,

И Красному Знамени славной Отчизны

Мы будем всегда беззаветно верны!

Славься, Отечество наше свободное,

Дружбы народов надежный оплот,

Знамя советское, Знамя народное

Пусть от победы к победе ведет!

Щученко подпевал. Да не просто подпевал – он впал в натуральный транс, правой рукой отдавая честь, а левую прижимая к сердцу. Хотя лучше бы он молчал – слух у него отсутствует напрочь. А голос идеально подходит для того, чтобы орать и командовать, но крайне плохо – чтобы петь. Хорошо хоть Ира тоже подключилась, и ее мелодичный голосок отчасти выправил положение.

Я пожалел, что не захватил гитару. Вот бы я им показал, что такое настоящий русский рок! Гимн отлично поется под грохот тяжелого металла – я уже пробовал. Правда, не с советским, а с российским, но мелодия-то у них одинаковая, верно?

- Как вам, товарищ Бритва?.. – спросил полковник, смахивая скупую слезу.

- Охрененно, - честно ответил я. – Только при чем тут Пушкин?

- Ну, он, значить, слова написал, - объяснил полковник. – Великий, значить, поэт был.

- Угу. Знаете, товарищ полковник, Пушкин, конечно, поэт выдающийся, но, по-моему, к гимну все-таки не он текст сочинял, - мягко поведал я.

- А хто же?

- Да вроде как Сергей Михалков. А музыка Александрова.

- А це хто такие?

- Товарищ полковник, а можно задать вопрос в целях повышения общей грамотности? – хитреньким голоском пропищала Ира.

- Конечно, можно! – пошел красными пятнами довольства Щученко. – Для т о го мы, ваши старшие товарищи, значить, и нужны – просвещать молодежь. Ежели не мы, дак хто?

- А какие у нас в стране еще были великие поэты, кроме Пушкина? – невинно спросила студентка.

Полковник задумался. Крепко задумался. На его широком лице явственно отражалась напряженная работа мысли – еще чуть-чуть, и будет слышно, как в голове вертятся колесики. Наконец он решительно ответил:

- Пушкин.

- Я же говорю – кроме Пушкина!

- И еще Ленин.

Ира открыла было рот, но так ничего и не сказала. В поросячьих глазках полковника отчетливо читалась угроза. Всякий посмевший усомниться в беспредельности талантов Владимира Ильича рисковал получить в зубы пистолетной рукоятью.

- Це было, значить, вступление! – сообщил Щученко, прибавляя звук. – Щас еще много чего интересного споють, слухайте внимательней, не раскаетесь.

Он оказался прав. Услышав слова следующей песни, я изумленно раскрыл рот – голос звучал поразительно знакомо. Этот хрип узнали бы девяносто девять россиян из сотни... Правда, звучал он немного по-другому – появились дребезжащие нотки, некоторые трещинки в звучании, но это несомненно был...

- Высоцкий?! – воскликнул я.

- Ага, - кивнула Ира, слегка притопывая ножкой в такт. Благо педали нажимать не требовалось.

- А он разве не умер?..

- Да вы шо, значить, говорите, товарищ Бритва?! – ужаснулся Щученко. – Да как ваш инопланетный язык повернулся такое сказать?! Народный артист, трижды лауреат, и вдруг умер! Кушайте, как говорится, шоколад! Да шоб он еще сто лет прожил!

- Ну он старый, конечно, уже... – вздохнула Ира. – В следующем году у него юбилей – восемьдесят лет будет... Вот, товарищ пришелец, возьмите программу – почитайте, кто еще выступает...

Я углубился в чтение радиопрограммы. Действительно, там имелся полный список всех выступающих. Сегодня исполнялось пятьдесят лет некоему Милявцеву, и в честь юбилея устроили большой концерт, на котором должны были петь почти все современные звезды. Похоже, этот Милявцев – крупная шишка...

Добрая половина фамилий звучала незнакомо. Сурович, Шестаков, Хвилиани, Крабова, Ковров – кто это такие? Но многие другие имена я узнал сразу же. Кобзон, Пугачева, Газманов, Басков, Лещенко, Расторгуев – кто же их не знает? Кстати, из динамиков как раз послышался голос Расторгуева – у него даже репертуар не изменился. Еще бы – настоящее искусство ценится при любом режиме...

- Ира, а зачем вас бумагами завалили? – вспомнил я.

- А? Что? – Ирина не сразу сообразила, о чем я спрашиваю. – А, вы об этом... Да понимаете, товарищ пришелец, я там... ну... мне практику надо сдать, лето же кончается, семестр скоро...

- А где связь-то?

- Ну я не выспалась ночью, устраивает? Прилегла на кушетке... сама не заметила, как задрыхла... А Жорка, шутник... он все время так развлекается – дядя Паша с ним уже замучился... Да ладно – так даже теплее...

- А шо это вы, товарищ Сапрыкина, вдруг ночью не выспались? – как бы невзначай поинтересовался Щученко. – Ночью, значить, спать надо, а не по танцулькам шастать!

- А вы как узнали? – опешила Ира.

- Шо узнал?

- Что я на дискотеке была?

- О-па! – обрадовался полковник. – Так я шо, в самую, значить, точку попал? Це меня радовает! Буквально ткнул пальцем в небо и вот оно как вышло! Так-то, товарищ Сапрыкина, интуицию старого коня ничем, значить, не обманешь! И шо же это вы, значить, на этой дискотеке забыли? Це все есть коварные инсинуации буржуазного Запада – советский человек и комсомолец не нуждается в таких развратах и увеселениях, ясно вам? Вы комсомолка?!

- Да! – испугалась Ира.