Дарья Фельбер - Неучтённый фактор

— С ботинками можно что-нибудь сделать? Металлом носки обить, например? — прицепилась я к оружейнику, убедившись, что орган обоняния остался на своём положенном месте.

К этой идее он отнёсся не в пример положительнее, нежели к перспективе расстаться с коллекционными доспехами из шкуры василиска.

— Отчего нельзя? — Аэрлис присел на корточки, осматривая мои армейские ботинки. — Вот сюда по пластине набить. И на каблук, чтоб уж наверняка. А можно ещё по лезвию вживить, но тогда тебе пешком идти придётся. Лошади у нас не заговорены. А что это? — он углядел рукояти плетей.

Вот в этом отношении эльф вообще не страдал какими-либо предрассудками. Наоборот, его глаза загорелись маниакальным огнём и мы добрый час обсуждали, чем и как бы так натюннинговать моих „подружек“, чтобы нежити мало не показалось.

Оставив оружие и обувь на апргрейд, я поплелась в свой бутон-комнату: как-никак в моём мире стояла глубокая ночь и я вымоталась, как собака.

Однако, лёжа в постели среди моря цветущего жасмина, я поняла, что не усну. Предстоящие приключения и пережитое ранее смешались взрывоопасным коктейлем у меня в голове. А если учесть что в мою последнюю ночь здесь жасмин и цвёл… Интересно, что получилось из оборотня после того, как проклятие было снято? Не дай Бог подобие громилы Маркина!

О чём только думаешь, звезда моя? Ты вообще-то на войну пришла, а не роман крутить.

Кого обманываю?

Не знай я, что мы находимся на пороге войны — ни за что не догадалась бы. В эльфийском замке о предстоящем походе, словно и не слыхал никто. Каждый старательно занимался своим делом: эльфы степенно прогуливались по коридорам, сказочно красивые эльфийки безмятежно поливали цветы, которых, казалось, за последние три месяца, стало ещё больше. Жилплощадь, что ли расширяют?

Моё появление не сочли чем-то из ряда вон выходящим, но и не игнорировали. К новой причёске население дерева-замка вообще отнеслось нейтрально. Но скорее всего свою роль сыграло кольцо Моррина: никто не позволил себе ни малейшего намёка на произошедшие изменения, а пока я вприпрыжку бежала к Ориэлю, знакомых встретилось великое множество. Эльф не разочаровал меня, и через десять минут я щеголяла пирсингом в пупке, рассудив так: нашейный амулет не годится для предстоящего похода, легко потерять, и мешает; кольцо — броско, да и к перстню в пару не каждое сгодится; серьги вообще отрываются вместе с ушами. Скромное колечко, скрытое под одеждой, представлялось мне наименьшим из всех зол, а в довершение всего мы его ещё и сплюснули слегка. Теперь оно ни за что не цеплялось, и я смогла заклеить его пластырем до полного заживления.

Вполне довольная жизнью, я вышла в один из внутренних дворов, где, судя по звукам, располагались конюшни, и наткнулась на поэтично матерящегося музыканта Лориэля. При виде меня он проглотил половину тирады и расплылся в улыбке.

— Алёна? Ты где пропадала? Я тебя после бала искал, кое-что показать хотел, а тебя и след простыл!

Я пожала плечами, отказываясь отвечать, и в свою очередь поинтересовалась:

— А ты что тут ругаешься?

Эльф вновь начал зеленеть от возмущения.

— Эта… кобыла! За что?

— Так это тебе Зариэль говорящую лошадь презентовал? — расхохоталась я.

— Что б ему… самому её не взять? — мужественно сдержал себя Лориэль.

— Душка Зариэль лучше знает, кого и кому, — донеслось сзади из стойла. — Не смей его ругать, недоросль.

— Слышит лучше кошки, к тому же, — едва не плача пожаловался мне эльф. — А уж стерва какая! Это у неё Зариэль сейчас душка, а позавчера кривоглазым пнём безмозглым был.

— Ещё бы не пень, — немедленно отозвалась кобыла. — Привёл ко мне в стойло чучело неполноценное. Сводники-недоучки!

Я опустилась на землю, сгибаясь от хохота.

— Какое чучело?! — простонал музыкант. — Одного из лучших жеребцов ей доставили, а она…

— Мне виднее, — безапелляционно заявило животное. — Это вы только на то и смотрите, чтобы баба была, а остальное…

— Нет, я её сейчас лично пристукну! — подорвался красный остроухий.

— Да подожди ты с радикальными мерами, — кое-как справившись с собой, я пошла к стойлу. — Девица, как-никак. Ей капризничать по должности положено.

— Вот и я о том же, — кобыле было явно скучно одной, и она активно поддерживала разговор даже через закрытую дверь. — А они тащат что попало.

При виде меня она приветственно махнула хвостом.

— А, это ты, двуногое недоразумение. Объясни хоть ты этим мужланам, что так такие дела не делаются. Привели, поставили перед мордой — и давай им, размножайся. А что от одного жеребята хромые пойдут, а от другого — вообще толку не будет, потому что мерин это… только с хозяйством…

— А что сразу так было не сказать? — донеслось со двора: оставшись в одиночестве, эльф тоже заскучал. — А то копытами размахалась, стойло снесла, и верещит, как оглашенная.

— А меня спросили? Нет, чтобы по культурному, Милена, красавица, нравится тебе вот это чучело, или какие свои пожелания будут? А они меня привязать вздумали и уроду на поругание отдать без согласия.

— Так тебя Милена зовут? — Лориэль осторожно заглянул в стойло.

— Видела? — немедленно ощетинилось милое животное. — Даже познакомиться не подумали. Вот ты бы что делала?

— В глаз бы дала, — не подумав, ляпнула я, а потом призадумалась. Ну и бред! Если бы я была кобылой? Такую задачку передо мной поставили впервые.

— Так кого к тебе привести-то? — мирно спросил эльф, видимо признав претензии обоснованными.

— А нет тут такого, — не долго думая сообщила лошадь. — В первый вечер — учуяла пару таких жеребчиков! Думала, освоюсь, и познакомимся, а они…

Она натурально пустила слезу.

— Оркская пара стояла в соседнем стойле, — задумчиво протянул Лориэль.

Острые гнедые ушки тут же насторожились.

Оставив их разбираться между собой, я навестила оружейника.

Что он из моих плетей сотворил!!!

Для начала заменил деревянные рукояти на эбонитовые, с удобными углублениями для пальцев, присобачил под большие кнопку, при нажатии на которую вокруг костяшек со щелчком сомкнулись вожделенные кастеты с сантиметровыми серебряными шипами. Так что, я теперь могла кое-кому и морду эффективно начистить. В сыромятную кожу этот маньяк вшил серебряный же, но удивительно гибкий стержень, промежуточный шнур заменил на прочную и тонкую стальную нить, а вот утяжеляющие лезвия оставил без изменения, лишь заточив в волос, и похвалил работу мастера. Ко всему он ещё сделал к ним подобие портупеи, чтобы я могла носить их у бёдер и снабдил защитными перчатками.

— Ты точно умеешь ими пользоваться? — запоздало поинтересовался Аэрлис, наблюдая как я примериваюсь к изрядно потяжелевшим плетям.