Том 1.Замуж с осложнениями

Алтонгирел укоризненно качает головой:

-- Что-то мне это не нравится, друг. На часы не смотришь, дату забываешь...

И косится на меня так, вроде как, я виновата.

-- Счастливые часов не наблюдают, -- фыркаю я. Алтонгирел открывает рот, чтобы ответить, но тут его взгляд падает на открытую у меня на коленях книжку с изображением, э-э, Укун-Тингир.

-- Азамат... -- выдыхает он в суеверном ужасе и продолжает по-муданжски, -- ты вообще чем думаешь?!

Азамат только недоумённо поднимает брови.

-- Ты что, сдурел?! Зачем ты ей дал книжку? -- продолжает его честить духовник.

-- Картинки показывал.

-- Картинки! -- возглашает Алтонгирел, хлопая себя по бедру. -- Ты бы ей ещё легенды рассказывать принялся!

Я сижу, изображая лицом разновидность зимней обуви. Это что, чисто мужское знание? Или за пределы нации -- ни-ни? Ещё в шпионаже обвинит, знаю я его...

-- А что, собственно, тебя не устраивает? -- Азамат, кажется, не меньше озадачен, чем я.

Алтонгирел в прямом смысле хватается за голову, да так, что вот-вот шею себе свернёт.

-- Ну кто, кто разговаривает с женщинами о книгах?! Она же затоскует мгновенно и пошлёт тебя к Ирликхоновой матери!

Я изо всех сил напрягаю уголки рта, чтобы не ползли вверх, заразы, еле дышу уже, так хочется смеяться. Ну ничего, сейчас я тебе покажу, Алтончик!

Делаю вид, что зеваю, прикрывая рот рукой, чтобы не видно было, как меня улыбает против воли.

-- Азамат, а дай мне ещё книжку с картинками? Это, по крайней мере, интереснее, чем слушать ваш непонятный язык.

У Алтонгирела сегодня явно рыбный день, вон как жабрами хлопает. Азамат покатывается со смеху.

-- Спасибо, что пытаешься помочь, -- говорит он духовнику, -- но мне кажется, я несколько лучше тебя знаю, как обращаться с женщинами.

Алтонгирел оскорблённо фыркает и складывает руки на груди, дескать, умывает руки.

-- Мы сегодня отчаливать собираемся?

-- Да, но ближе к ночи. Сейчас будет большая пробка у захода в туннель.

Алтонгирел задумчиво кивает.

-- Ладно, пойду оповещу остальных, что вы нашлись.

-- Ты что, серьёзно всех переполошил?

Духовник только криво ухмыляется в ответ и уходит, захлопнув дверь.

-- Всё хорошо? -- спрашиваю.

-- Да-а, -- отмахивается Азамат. -- Алтонгирел любит преувеличивать.

Говорит он это с каким-то отеческим умилением, как моя мама про своего кота.

-- А чего он вообще такого ответственного из себя строит? -- спрашиваю. -- Он же уволился.

-- Да нет, я не успел его рассчитать, а потом стало незачем. Так что до Муданга он по-прежнему в должности.

Я сморщиваюсь.

-- Замечательно. То есть он и дальше будет с полным правом донимать нас ценными советами.

Азамат посмеивается:

-- Я тебя уверяю, его советы -- ещё не самое худшее. Он просто пока что единственный, кто не боится советовать тебе. Потому что я уже наслушался от всего экипажа...

-- А им, конечно, всем есть дело до твоей личной жизни!

Азамат только качает головой. М-да, а ведь если они ко мне привыкнут, то и мне перепадёт наверняка. Правда, не знаю уж, что может быть хуже Алтонгирела.

-- Но я рад, что он остался, -- вдруг говорит Азамат. -- Мне было очень тяжело с ним прощаться. Понимаешь, он ведь единственный, кто от меня не отвернулся.

-- Понимаю, -- говорю. -- Хотя это просто значит, что остальные были законченными сволочами и идиотами.

Азамат мечтательно улыбается.

-- Лиза, ты очень добрая.

Я даже не понимаю, в свете моей последней реплики -- он это иронично или как? Мне становится немного неловко, и я цепляюсь за первое, что вижу:

-- А почему ты часы так неудобно ставишь?

-- А я, бывает, вечером заснуть не могу долго, а у часов экран в темноте светится, и я так лежу, смотрю, как минуты идут, и так противно... всякие глупости думать начинаю. Так что предпочитаю их не видеть.

-- О, это, кстати, знакомо, -- удивляюсь я. -- Только у меня обычно так бывает, когда утром рано вставать и какое-то ответственное дело. И я страшно боюсь не выспаться, и вот лежу, смотрю, сколько мне спать осталось, и нервничаю.

-- Надо же, -- усмехается Азамат, -- до сих пор ни разу не встречал человека с той же проблемой.

Его благодушное настроение несколько убывает, когда я заставляю его снова раздеться и обмазаться, но он относительно быстро восстанавливает душевное равновесие. Глядишь, ещё привыкнет. Потом мы едем завтракать куда-нибудь в ресторан. Кажется, он приволакивает меня во что-то невероятно дорогое, но я терплю. Если уж он считает, что таким образом выражает свои чувства, то грех ему мешать... тем более, что и еда, и сервис меня вполне устраивают. Господи, сказать кому -- решат, что зажралась тётка вконец.

-- Тебе больше ничего не нужно купить? -- спрашивает Азамат, разобравшись с первым блюдом. Муданжцы вообще обильно завтракают.

-- Да нет вроде...

-- Уверена? А то теперь пять дней до Брошки, да и там уже почти ничего нет такого, чего нет на Муданге.

-- А чего нет на Муданге?

-- Ну, пилюль твоих точно нету. С нижним бельём туговато... и вообще, всякие искусственные материалы редко завозят.

-- Ну, пилюль и одежды мне теперь на пару жизней хватит твоими стараниями, -- смеюсь. -- Разве что швейную машинку купить, а то я всё Эцагановой пользуюсь.

Азамат смотрит на меня неуверенно.

-- Ну, если хочешь... Слушай, -- он сглатывает, -- а ты прямо так уверена, что мы там надолго?

-- Я намерена приложить некоторые усилия к тому, чтобы мы там остались надолго.

-- Какие например?

-- Ну, для начала я бы вытрясла из Алтонгирела в подробностях, как надо вести себя со Старейшинами и что говорить, чтобы произвести наилучшее впечатление. Потом, наверняка их можно как-нибудь расположить к себе...

Азамат начинает мотать головой ещё до того, как я договорила.

-- Нет, Лиза, ничего не получится. Они же не по собственным симпатиям судят. У них есть предсказания, по которым они могут понять, получится у нас семья или нет. И тут ничего не сделаешь.

-- Предсказания ещё можно по-разному истолковать, -- пожимаю плечами. -- Откуда им, например, знать, что для меня хорошо или плохо?

-- Им достаточно знать, что хорошо или плохо для Муданга, -- печально усмехается Азамат.

-- И что, Алтонгирел не замолвит за меня словечко после того, как я Эцагана вылечила?

-- Ну, я рискну предположить, что они решат тебя оставить потому, что ты хороший целитель. Но не факт, что они решат оставить меня.

-- Но я без тебя не останусь.

-- Ты можешь выйти замуж за кого-нибудь другого.

-- Азамат, радиостанция на бронепоезде! Я. Без. Тебя. Не. Останусь.

Он улыбается счастливой улыбкой идиота.

-- А со мной бы осталась?

-- Мне казалось, в этом смысл всего полёта, нет?

-- Ну, а надолго?

-- Э, -- я как-то об этом не думала с точки зрения срока. -- Зависит от того, насколько я смогу там комфортно существовать. Я имею в виду, как ко мне будут относиться. Если как к обезьяне в цирке, то, наверное, долго не выдержу. Но я буду стараться, -- Азамат несколько мрачнеет, видимо, считает, что именно так всё и будет. -- В крайнем случае, заберу тебя на Землю.