Том 1.Замуж с осложнениями

-- Ну что ты, Лиза, -- хмурится он, -- конечно я не читаю твоих мыслей, это мерзкое тёмное дело, и я бы никогда...

-- Хорошо-хорошо! -- перебиваю. -- Это просто выражение такое, я только имела в виду, что ты прямо угадал момент!

-- А, вот как, -- он расслабляется. -- Ну замечательно. Я как раз хотел сказать, что не стоит тебе в халате по коридорам ходить.

-- Да я вроде специально приличный халат купила...

-- Ну, всё равно нехорошо, -- кривится он. -- Это вообще я к тебе ходить должен...

-- Я бы предпочла, чтобы мы оба были подвижными субъектами, -- хмыкаю я. -- Так что мне, каждый раз в уличное одеваться, что ли?

-- Я, собственно, хотел кое-что предложить... -- произносит он задумчиво. -- Правда мне немного неудобно, как бы ты не подумала, что я это заранее так спланировал...

Я только моргаю.

-- Что спланировал?

-- Да ничего не планировал, в том-то и дело. Так случайно вышло, только теперь выглядит, как будто нарочно.

-- Ну, если ты говоришь, что случайно, то я тебе поверю, -- пожимаю плечами. Ещё б понять, о чём речь...

Азамат облегчённо выдыхает.

-- Тогда смотри.

Он подходит к столу, берётся за ручку верхнего ящика, потом поворачивается ко мне:

-- Можно открыть?

Там у меня вязанье, насколько я помню. Киваю.

Он открывает ящик, просовывает руку вглубь и что-то там делает. Я слышу тихий гул, оборачиваюсь на звук и вижу, как стена с иллюминатором быстро ползёт вверх. Я только и успеваю открыть рот, когда вся стена втягивается в потолок, а за ней открывается... каюта Азамата.

Несколько секунд хлопаю жабрами, забыв, что у меня есть лёгкие. Наконец подбираю оброненный дар речи.

-- А как же иллюминатор?

-- А, это просто экран, у тебя же каюта в середине корабля, откуда тут настоящий иллюминатор...

-- И... ты хочешь сказать, что случайно дал мне каюту, смежную с твоей?

-- Я так и знал, что ты не поверишь, -- вздыхает он. -- Вас всех разместили в одинаковые каюты, подряд от входа. Тебе досталась последняя. Просто так число совпало.

-- А то, что тут стенка поднимается, -- тоже совпадение? -- продолжаю таращиться я.

-- Все стенки поднимаются, -- усмехается он. -- Правда, в обитаемых каютах я всегда запираю их изнутри, вот тут, в ящике кнопка. Но если отпереть, то поднимаются вообще все переборки. Собственно, холл -- это шесть кают с поднятыми стенками между собой и коридором.

-- Чумаааааа, -- протягиваю я, осознавая масштаб дизайнерской мысли. -- Кру-у-уто, слушай, это же должно быть очень удобно!

-- А это и есть удобно. Только тссс! -- он смешно прикладывает к губам палец -- не прямой, а согнутый петелькой. -- Кроме Алтонгирела и Ирнчина, никто в команде об этом не знает.

-- Почему?

-- Ну, я просто новичкам без нужды не говорю, а вышло так, что уже много лет не было нужды. Молодняк -- играться начнут, поотпирают чужие каюты... А то ещё украдут мою идею. Так что это вроде как секрет.

Я только качаю головой.

-- Если захочешь поднять стенку между своей каютой и кабинетом, сними с полок всё нужное, потому что сами полки спрячутся в стенку, -- продолжает наставлять Азамат. -- Ничего не пострадает, но из потолка ты никак не достанешь, если понадобится что.

-- Хорошо, что там стеллаж у другой стены стоит... -- говорю и вижу хитрую улыбку Азамата. -- Ну да, ты же и ставил, ясно. Значит, по утрам стенку будем закрывать, чтобы если кто заглянет, не заметил, так?

Азамат кивает. Я осматриваю получившееся в итоге двойное помещение. Забавно, такая чёткая линия отделяет мой бардак от порядка у Азамата. А кровати у нас в итоге бок о бок стоят.

-- Ну что, -- говорю, -- сдвинем кровати и освоим новые пространства?

Азамат очень доволен собой.

Глава 17.

Мы снова продрыхиваем до десяти, что для меня, впрочем, вполне нормально, а вот Азамат сильно удивлён. Даже пытается извиняться, видно, всё ещё подсознательно уверен, что спать после секса -- непростительное оскорбление, особенно много спать.

Я его успокаиваю, после чего мы снова разделяем каюты и идём завтракать. От завтрака, конечно, остались рожки да ножки, хотя Тирбиш и пытался нам что-нибудь зажать.

-- Ну вы бы ещё завтра пришли, -- разводит он руками, выставляя на стол остатки сыра. Этот сыр свежий и пахнет заправскими носками, и что-то меня совсем не тянет его есть. Тут Тирбиш светлеет лицом:

-- А я же вам йогурты купил!

Тут и я светлею всем, чем могу.

-- Молодец! -- говорю. -- Умница ты мой прозорливый!

Последнего слова он, кажется, не понимает, зато подводит меня к холодильнику, до отказа набитого разными кисломолочными продуктами. Тут и йогурты, и кефирчики, и творожки, и даже сметана. Ну, ладно, ряженки нет, но так её почти нигде нет. Я нагребаю себе завтрак атлета и делюсь с Азаматом несладким кефиром. Ему вроде бы нравится.

Едва мы успеваем доесть, является Алтонгирел, и вид у него заговорщицкий.

-- Азамат, -- говорит он, -- зайди ко мне, кое-что обсудить надо.

Азамат без вопросов встаёт и уходит вслед за духовником. Уж не раскусил ли он меня... Я вопросительно смотрю на Тирбиша, тот пожимает плечами.

-- Наверное, что-то насчёт вашей свадьбы, -- говорит.

-- А при мне что, уже нельзя?

-- Может, Алтонгирел капитану амулет какой хочет дать...

Эта мысль мне нравится. Конечно, с Алтонгиреловой манерой всё понимать строго противоположным образом лучше бы он вообще не вмешивался, но... кто знает, каким образом склонны понимать Старейшины. Ой, ладно, что-то мне эти переживания уже в печёнках. Пойду, что ли, в кабинете посижу с вязаньем. Называется, хотела к Новому Году закончить.

Первым делом, конечно, лезу в бук, а там письма от дорогих родственников. Матушка получила лилии и бегает теперь по потолку, потому что раньше мая сажать не имеет смысла. А ещё она уже вяжет-вяжет-вяжет, а что если сделать рукава три четверти?

Я отвечаю, что ни в коем случае никаких четвертей, и чтобы горло было закрытое. Мода такая, вру. А то с матушки станется лично заявиться только для того, чтобы обидчикам зятя по шее надавать.

Письмо от братца примерно сводится к "третий день пьём ваше здоровье", слегка приукрашенное тем, как все выпадают в осадок от новостей. Правда, в конце письма он всё-таки вспомнил спросить, всё ли у нас хорошо.

Я ему отвечаю, что всё шоколадно, особенно если муданжские Старейшины одобрят наш брак, а критериев никто не знает. Пусть ломает голову, что всё это должно значить.

Когда я наконец-то всем всё отправляю и собираюсь перейти к вязанию, раздаётся робкий стук в дверь. Я немедленно открываю, ожидая, что это Азамат -- ан нет, это вовсе даже парень с красными волосами.

-- Э-э, здравствуйте, -- говорит он неуверенно.

-- Привет, -- отвечаю с широкой улыбкой. -- Заходи, не стой на пороге. Чем могу быть полезна?

-- Меня зовут Бойонбот, -- говорит он, как будто это и есть его проблема. Но заходит и дверь закрывает.