Сергей Панченко - Жорж - иномирец. Книга 2 [СИ]

Веня поджег в костре кусок бумаги и поднес к Петру. Изумрудная трава, что так поразила меня при свете, обвила его обувь и крепко держала. Я захотел встать, но и мои ноги словно приросли к земле.

— Черт! Кажется…, ну-ка, кто из вас свободен, принесите нож.

Оказалось, что свободен только Антош. Его почему-то трава не признала за жертву.

— Я свободен! Где его взять? — Антош заскользил в обратную сторону от машины. — Забыл, блин.

Он принялся извиваться в обратную сторону, но двигаться к машине.

— В сумке лежит скальпель. — Объяснил ему Петр.

— Антош, неси всю сумку. — Попросил я его. — Он не сможет взять мелкие предметы. — Пояснил я остальным.

— Вот почему у этой травы был такой вкус странный. — Вспомнила Ляля.

— Вот и еще обратная сторона мира, трава пожирает животных. — Борис дернул ногой и вырвал ее из ботинка.

Он рывка он потерял равновесие и упал. Мелкие стебельки травы мгновенно приняли его в свои объятья. С перепугу, Борис принялся кричать так отчаянно громко, будто трава уже начала вытягивать из него жизнь.

— Спасите! Скорее! Душит меня, душит! Тварь, вернусь сюда с газонокосилкой, устрою тебе! Ах, скорее!

Борис не мог дернуть ни рукой, ни ногой. Сотни тонких зеленых растений обвили его, как ниточки лилипутов, удерживающие могучего Гулливера. Антош вернулся и бросил сумку под ноги Петру. Тот быстро нашел в ней скальпель. Обрезал себе траву вокруг ног и прыжками направился к Борису. Ему удалось освободить его, обрезав растения по периметру тела.

Борис поднялся на ноги. Его взгляд горел пережитым страхом. Он принялся скакать на месте, вытаптывая так напугавшую его траву, приправляя свои действия самым отборным матом. Петр, пока стоял на месте, снова попал в объятья хищной травы. Он профессионально обрезал ее и, стараясь надолго не ставить ноги, взялся освобождать и нас. Со стороны это выглядело, будто он исполняет танец газонокосильщика.

— Скачите, до машины, иначе снова поймаетесь.

Нам пришлось скакать в прямом смысле только не до машины, а от нее, чтобы попасть под ее защиту. В состоянии, близком к панике, сделать это оказалось совсем непросто. Последним забрался Антош, которого хищная трава проигнорировала. Я решил, что это вследствие его хладнокровного тела.

— Почему так, Жорж? — Спросила меня Ляля, выдергивая прилипшие к шерсти стебельки. — Почему мне это все напоминает наше первое путешествие в самом начале, когда нас каждый мир пытался уничтожить?

— Честно, я не знаю. Возможно, мы находимся на другом уровне, для которого мы тоже новички, а возможно…. - я замолчал. Борис и Петр будто поняли, что я имел ввиду. — Возможно, это из-за наших спутников. Я говорю про миры, в которых они как заноза для иммунной системы. Ловушки между мирами появились еще до того, как вы влились в команду, так что этот момент не по их вине.

Экипаж «скорой помощи» заволновался. Петр принялся теребить ручку носилки, а Веня зачем-то полез в сумку. Борис крутил усы в глубокой задумчивости.

— Верните нас домой и дело с концом. — Произнес он после некоторого размышления. — В печенках уже эта экзотика. Привычности хочу, работы каждый день и зарплату ждать.

— Да, может быть, вы зря затеяли эту миссию с непонятным городом? Может, нам туда не надо вовсе? Может, проще вернуть нас домой. У нас и так впечатлений набралось на всю жизнь. А там семья, жена, дети, быт налаженный. — Взгляд Петра сделался умоляюще-жалостливым.

Я их понимал. До тех пор, пока они не обрели способность самостоятельно переходить из мира в мир, их будет тянуть к привычному. Перелом наступал только от понимания, что тебе доступны любые места, которые ты только можешь вообразить, до этого сознание пыталось приспосабливать человека к окружению, знакомому с детства. В принципе, мы все не видим перспективы из-за нежелания что-то менять.

— Хоть кто-нибудь взял бы и подсказал нам, что делать. — Я ожесточенно жестикулировал, из-за чего моим напарникам приходилось уворачиваться от моих рук. — Должен же быть наставник, Йода какой-нибудь, который скажет что делать, хотя бы иносказательно, как это у них принято.

— Иносказательно нам говорят ситуации, в которые мы попадаем, пусть лучше говорит как есть, как для тупых. — Без эмоций, не поднимая головы, произнес Антош.

— А я пока не хочу домой. — Неожиданно, не в тему со своими компаньонами, произнес Вениамин. — Я слишком молод, чтобы отказываться от этого.

— Один иномирец готов. — Все так же без эмоций произнес змей.

— Вениамин, а что я мамке твоей скажу? Сгинул в параллельных мирах? — Петр искал причину, чтобы отговорить напарника от «глупости». — А может? — Он повел глазами в сторону Ляли.

— Хватит, а? — Обозлился Веня. — Это вам старперам лишь бы на диван после работы, а я еще мир посмотреть хочу. В смысле, миры.

— Вот, теперь при численном превосходстве в сторону убежденных иномирцев, возможно нам удастся склонить чашу весов в сторону безопасных миров. — Змей наконец-то проявил эмоцию, подняв для убедительности кончик хвоста.

— Верните нас домой и бродите где угодно, хоть по пляжу с золотым песком и голыми красотками, хоть по кисельной реке с молочными берегами. — Петр сложил ладони вместе, как в молитве.

— Если бы это было возможно, я бы вернул вас прямо сейчас, но так по ходу, нельзя. Вы должны вернуться сами и точка.

Петр опустил голову, вонзил в волосы пятерню и затих.

— Спим, а потом отправляемся на поиски наставника. Нам нужен человек с опытом.

Мы с Лялей перебрались в кабину. Я улегся на водительском сиденье, а Ляля на пассажирском диване, свернувшись калачиком. Борис с Петром забрались на крышу, благо воздух здешней ночью совсем не остывал.

— Смотрите, не получите бледный загар под этим солнцем. — Пошутил я, когда они вскарабкались на крышу машины.

Веня остались со змеем в салоне. Антошу при его гибкости, вопрос устроится для сна не занимал никогда, поэтому он дождался, когда врач займет место, после чего улегся на оставшемся.

Ночь, несмотря на опасения по поводу других возможных эксцессов, прошла нормально. Во сне Ляля пыталась распрямиться и частенько упиралась мне ногами в ребра. А как-то посреди ночи, когда ей, видимо, снился сон, она принялась стучать по мне хвостом. Несмотря на запрет притрагиваться к нему, мне все равно пришлось несколько раз убирать его в сторону.

Здешнее утро встретило нас мягкой зеленой травкой, не проявляющей никакой агрессии и ярким небом без светила. От вчерашней паники не осталось и следа. Даже места, где срезали траву, за ночь будто успели восстановиться.

Петр и Борис немного отмякли и не смотрели на меня, как на врага народа. Ночной эпизод сгладило мирное утро. Здешний мир больше не казался таким агрессивным, страх ушел, оставив место более продуктивным эмоциям.