Ольга Назарова - Абсолютно неправильные люди

– Да уж… Подстава… – задумчиво протянула Лена. – А сюда-то ты зачем приехал?

– За помощью, я ж говорю! Я, как только меня выпустили, пошел к деду.

Сергей вздохнул, сообразив, чем этот поход мог закончится, раз Макс объявился у них.

– Да-да я знаю, что это ты такой крутой и самостоятельный, а мы все инфантилы, так что можешь не демонстрировать, – уныло произнёс Макс.

– Ну, и что дед? – проформы ради уточнил Сергей.

– Отмахнулся. Сказал, что всё это ерунда, не стоящая внимания.

– Так тут-то ты как оказался? – удивился Сергей. Он был уверен, что Макса прислал дед.

– Мать отправила. Сказала, что всё то, что она слышала про Лену, говорит о том, что жена у тебя с мозгами! Ты ж сам, небось, уже догадался, что мать у меня слышит почти всё, что в доме происходит!

– Ну, жена-то у меня с мозгами, а дальше что? – заинтересовался Сергей.

– А дальше… Народ, спасайте! Я не настолько дурак, чтобы не понять, что на своих крутых гостей банкир всерьёз и не подумал. На обыск привели только меня! Если тот, кто мне в карман блестяшку подкинул, скажет, что меня видел, когда я ожерелье крал, то всё, мне кранты! С меня шкуру спустят, чтобы я сказал, куда я его дел! А я понятия не имею, где эта фигня может быть спрятана!

– И даже не догадываешься? – удивилась Лена.

– Ты это о чём? – насторожился Макс. – Думаешь, я вру, да? Я бы чего поправдоподобнее придумал!

– Нет, как раз что ты правду говоришь, я верю, но ты же сам всё рассказал… – Лена пожала плечами и переглянулась с Сергеем.

– Народ, хорош измываться! Чего я сказал? – Макс начал злится. Сидят такие муж и жена, типа умные-умные, а ему ничего не объяснят!

– А тут ещё одно… Лен, этот чудак терпеть не может близкого контакта. То есть рядом не пройди, не коснись, не тронь. Его Вадька всё детство этим изводил, – дополнил картину Сергей.

– Да, ещё очевиднее! – улыбнулась Лена.

– Народ! Вы чего издеваетесь!? – возмутился Макс. – Чего вам очевидно?

– Это элементарно, Ватсон! – вздохнула Лена. – Ты никого близко к себе не подпускаешь. Так?

– Так! – Макс покосился на двух кошек – толстую пушистую рыжую, и белую гладкошерстную, которые рассматривали его с такой презрительной жалостью, словно он был неразумным существом низшего порядка.

– Кусок ожерелья, причём, с собственными отпечатками пальцев ты нашел в своем же кармане. Так?

– Ну, да…

– Прилететь эта блестяшка, как ты выражаешься, не могла, значит, кто-то подсунул. Но, ты же близкого контакта не любишь, то есть, сразу бы заметил, слишком близко находящегося человека. Кроме…

– Мааакс, активизируйся! – посоветовал ему Сергей, одобрительно кивавший, пока Лена говорила. – Эльфийка твоя тебя подставила! Чего ты так глазами хлопаешь?

– Да Евке-то зачем? – возмутился Макс.

– Возможно, затем, что тебя выбрали её родители, а вовсе не она сама. А она любит совсем другого человека. Может, как раз того, о котором ты в кустах услышал.

– Нарика? – c презрением спросил Макс.

– И такое бывает, – пожала плечами Лена. – Ну, сам подумай. Она берёт ожерелье, точно зная, что надеть его не дадут. Это ведь не просто обычные гости, как к простым людям ходят, а практически приём! Никто на такие мероприятия не надевает «мамины серёжки» особенно, если мама только что их сняла, и гости знают, что это за украшение. Ты что! Там надо демонстрировать статус, принадлежность к узкому кругу очень и очень состоятельных людей, да ещё со своим дресс кодом. Так что её нытьё отцу про «ой можно ли я сейчас это надену» – бред сивой кобылы! Ей надо было, чтобы ты взялся за застёжку. Потом она запросто сказала бы, что застёгивала ожерелье сама, и ты на её глазах к нему не касался. Зато, у тебя аж глаза горели!

– Да не горело у меня ничего! – возмущенно крикнул Макс.

– Это я поверю, что не горело, а служба безопасности банка? – хмыкнул Сергей.

Макс только застонал, снова схватившись за голову. – Блин! Тогда я попал! Если это так, то мне не доказать, что я ничего не брал. Этот бобёр – папенька её, сто процентов дочке поверит!

– Поверит, конечно, – вздохнул Сергей. – Ты, правда, попал…

– Утешил! – заорал Макс.

– На меня-то ты чего вопишь? Я себе девушку по принципу «а почему бы и нет, вроде никто не против» никогда не выбирал.

– Тыыы! – взвился Макс, который от ужаса и соображать стал не очень-то…

– Так, хватит вам. Серёж, не сыпь ты ему соль на рану. Он же за помощью приехал… – Лена задумчиво водила ручкой по салфетке. – Макс, не злись. Ты лучше припомни получше, что делала Ева, когда перевернула столик?

– Да причём тут столик?

– Ну, сам посуди! Застёжка уже у тебя в кармане. Значит, остальное где?

– Где? – голова у Макса ни в какую не хотела работать.

– У Евы, конечно. Ей надо ожерелье куда-то спрятать. Что на ней было надето?

– Ну, такая фиговина с длинными рукавами… Платье типа.

– Хорошо, вот она в платье, встаёт, натыкается на столик. Дальше что? Толкает его?

– Да, прямо в раздражении отталкивает. И сама чуть не валится сверху. Ещё салфетку уронила.

– Какую салфетку?

– Ну, в лучших домах Лондо́на и Парижа принято салфетки на колени класть во время еды, – сухо сказал Макс.

– Да ты что? А мне всегда казалось, что в лучших домах принято их, вставая, на столе оставлять, а не таскать с собой, – парировала Лена.

– Слушай, а ведь, правда! Чего она с ней пошла-то? – вдруг удивился Макс.

– Возможно, именно в ней было ожерелье, – пожала плечами Лена. – Насколько я могу судить, у важного и состоятельного человека, нанимающего в дом специальных людей для обслуживания банкета, не может возникать разом столько странных совпадений. Нет, в жизни, конечно, и не то бывает, но мы же про конкретный случай говорим.

– То есть, думаешь, что тележка не просто так возникла на том месте? – Макс прикрыл глаза, вспоминая, как и что было. – Слушай, а ведь, похоже, ты права! На официанта его коллега шикнуть успел, чтоб он тележку убрал. А тот не среагировал никак. И сразу схватился за… Блин! Он сразу цапнул проклятую салфетку, а потом прикрылся подносом, как щитом. Я Еву поднимал, ещё подумал, что этот тип мог бы не прятаться, а хоть посуду попытаться убрать. Она же порезаться могла. А оно вон как… Только странно. Неужели, она могла отдать такую дико дорогую вещь какому-то официанту.

– Макс, ты со страха совсем думать перестал? – вздохнул Сергей. – Не удивлюсь, если это официант и есть тот самый тип, которым Ева так расстроила родителей, что они даже тебе были рады.

Его двоюродный брат уныло поднял глаза, тяжко вздохнул, а потом вдруг с силой стукнул кулаком по столу. – Я вспомнил! Ева, когда снимала ожерелье, делала это так странно… Она его перевернула замочком вперёд и на застёжку кончиком ноготка нажала. Я ещё удивился, зачем так… А она, оказывается, мои отпечатки старалась не стереть?