Алексей Протасов - Родной пришелец

– Что? Всё? – неуверенно произнёс Василий.

– Да, теперь точно всё, – раздался с другой части зала картавый голос.

В противоположной от входа стене был открыт тоннель, из которого им навстречу шла последняя частица Вселенной Кнутова. Без основного ядра его силы быстро таяли, он чувствовал, что долго не продержится. Скафандр мог дать ещё лишь несколько минут существования. Покачиваясь, он дошёл до центра комнаты и упал на колени. Корин осторожно приблизился к нему.

– Кнутов, – спросил он, – где мальчишка?

– Сами найдёте. Я не причинил ему зла. Ведь я же не человек, чтобы из мести или отчаяния кому-то вредить. Особенно детям, – сказав это, Кнутов с удивлением для себя понял, что смеётся.

– Я тебе сейчас покажу, что мы делаем в отчаянии, – сказал Корин и угрожающе пошёл на Кнутова, замахиваясь Клинком.

– Стойте!!! – вдруг раздался крик из тоннеля, по которому пришёл Кнутов. Все обернулись на голос. Во входном проёме стоял Никита Аскаров, его тело покрывала чёрная броня необычного костюма. По контурам он очень напоминал тот скафандр, в котором его впервые увидел Корин. Разве что отсутствие шлема позволяло точно видеть, что перед ними Никита.

Никита подбежал к стоящему на коленях Кнутову, сел рядом с ним и обнял, закрывая собой от Корина. Удивлённый полковник опустил руку с изготовленным к удару клинком.

– Прости нас, – сказал Никита Кнутову, – Прости. Мы не знали, что делали.

– Мальчик? Ятак рад, что преобразователь не убил тебя. Используйте его разумно. Мне он… – Кнутову уже стало тяжело даже говорить, – Мне он не понадобится.

– Ты не знаешь, – слегка встряхнул его Никита. На его глазах блестели слёзы, – Ты просто не понял. Он был здесь не для нас. Он был для тебя… Прощай!

Никита приложил правую руку к голове Кнутова и весь остаток его частицы сжался до размера теннисного мячика. Костюм Кнутова рухнул на пол грудой металла. А Никита под молчаливое удивление взрослых встал на ноги, вытянул вверх руку с сияющим шариком в ладони и громко скомандовал:

– Создать!!!

В сторону Никиты отовсюду потянулся свет. Волны светящегося тумана проходили сквозь стены и стремительно мчались к мальчику, а его странный костюм впитывал их как губка. Частота этих сияющих волн нарастала. Корин ощутил, как каждая такая волна веет всё большей силой: каждый его орган слегка содрогался, когда такой поток пробегал сквозь его тело, по коже бежала волна мурашек, даже внутри скафандра ощущался запах озона. И в какой-то момент частичка Кнутова превратилась в мощный сияющий сине-зелёным цветом луч, бьющий в потолок и сквозь него. Воздух заревел так, будто они стояли рядом с взлетающей ракетой, но Корину было слышно, как кричит Никита:

– Будь сча-а-а-а-астли-и-ив!

Загадка преобразователя

Мир полон прекрасных вещей и надо уметь сохранить их, чтобы потом не было мучительно стыдно.

Сон с трудом отпускал Никиту. Для начала он понял, что лежит в удобной постели, укрытый лёгким и приятным на ощупь одеялом. На нём была какая-то тонкая и удобная пижама. Потом до сознания стали доходить звуки: на фоне тишины кто-то находился рядом и что-то напевал себе под нос. Осторожно, чтобы не выдать себя, Никита приоткрыл один глаз и осмотрелся. Он лежал на больничной кровати в просторной палате. Слегка скругленная к вершине форма стен, свойственная медицинским частям космических кораблей, подсказывала, что он находится на борту у своих – у родных землян. Рядом с ним за небольшим столом с двумя мониторами на нём сидел крупный мужчина в плотно прилегающей к телу форме военных медиков. Он периодически смотрел на мониторы перед собой, затем возвращался к электронной книге, которую держал в руках. Никита всё не решался подать знак о том, что уже проснулся. События последних дней выработали в нём настороженность. Но мужчина тихо и спокойно, не обращаясь конкретно к Никите, начал первым:

– Меня зовут Сергей Германов. Я – врач фрегата пограничных войск Межзвёздной Армии Человечества «Пожиратель звёзд». И хотя ты упорно делаешь вид, что спишь, мониторы мозговой активности говорят обратное, правда с тобой они могут и ошибаться. С твоим телом случилось что-то странное. Мы вот так и не смогли считать твою память, поэтому об истинной природе произошедших событий, стоит полагать, знаешь лишь ты. Поэтому я стараюсь проводить как можно больше времени рядом с тобой в надежде поскорее добиться твоего пробуждения и быть в ряде тех, кто узнает правду. Очень знаешь ли любопытно, что могло произойти с человеком, что наши сканеры его больше не берут, а сам он спит уже второй день.

– Второй день?!? – Никита, забыв о «маскировке», резко сел с широко открытыми глазами.

Германов посмотрел ему в лицо и улыбнулся.

– Ну наконец-то.

Отложив книгу, врач попросил Никиту сесть на край кровати, затем одел на себя смотровые перчатки и очки – особые инструменты врачей, заключающие в себе тысячи различных сенсоров, передающих информацию о пациенте в мозг медика. После быстрого осмотра Никита по просьбе врача прошёлся по палате, выполнил несколько различных тестов и вернулся в постель.

– Давно не приходилось так детально кого-то осматривать, – признался Германов, – Обычно стандартное мониторирование обеспечивает всю информацию, но с тобой наши приборы не ладят и порой выходят из строя. Я бы с радостью сам тебя расспросил, что с тобой случилось, но кое-кто хочет тебя видеть. Сиди. Я сейчас вернусь.

Врач вышел из палаты, дверь за ним с лёгким шипением герметично закрылась и на какое-то время Никита остался один. Он попытался вспомнить, как здесь оказался. Последнее воспоминание, связанное с частичкой Кнутова было ясным и чётким, как и всё произошедшее в его жизни ранее. А потом, очевидно, он потерял сознание. Но долго плавать в воспоминаниях ему не пришлось: с тем же шелестом дверь палаты отъехала в сторону и, перебивая друг друга, внутрь ворвалась вся семья Аскаровых! Твёрдыми шагами, держа выправку военного, в тёмно-синем костюме разведчиков дальних рубежей первым вошёл русоволосый мужчина – отец Никиты Теор Аскаров. Он на секунду замер в дверях, быстро окинув взглядом внимательных светло-серых глаз всю палату, потом улыбнулся, словно говоря себе «Спокойно. Не на работе же.», и быстрыми шагами направился к постели Никиты:

– А вот и наш путешественник! – словно пушинку, он стащил Никиту с кровати и обнял.

В этот момент в дверях показалась невероятно красивая блондинка в стандартном светло-сером костюме пассажиров-гостей военного корабля, который лишь подчёркивал её стройность. На её лице была счастливая улыбка, а тёмно-зелёные глаза в тот момент были обращены на маленькую девочку у неё на руках. Девочка была словно копией женщины, только в детстве – это были мама Никиты Олла и сестрёнка Лиса.