Александр Зиборов - Мои монологи

– Товарищи черти, нельзя ли отопление включить?

На меня грешники со всех сторон зашикали:

– Молчи, а то они тебе такое отопление включат, что чертям станет тошно!

Бес же лениво сообщил:

– Топливо не подвезли. Ни дров, ни угля, ни мазута. Перестройка, реформы, едри их налево!

Другой добавил:

– Да и котел неисправен, хотя у него даже ещё гарантия не кончилась.

– И ремонтников починить не допросишься: то они на митингах или демонстрациях, то сразу вспоминают про рыночные отношения и вымогают бакшиш.

Четвёртый с усмешкой произнес:

– А топливо нам, кажись, и не поступало. Начальство где-то деньги крутит, бешеные проценты получает.

– Наш старшой, вот сатана, с одной плутовкой из Багдада на курорт укатил. Его ведьма узнала, следом приехала и там ему все рога обломала, а хвост узлом завязала. Да так, что теперь и сама развязать не может.

Черти принялись перемывать косточки начальнику, а я от холода ерзал, промерзая до селезёнки. Мне всегда думалось, что ад куда более тёплое местечко.

В конце концов не вытерпел, обложил бесов и в хвост и в гриву самыми отборными русскими выражениями. Те – в драку! Одного я свалил апперкотом, а другой сразу же ухватил кочергу. Я хорошо знал, что не только против лома нет приема, окромя другого лома, но и против кочерги тоже. А потому всю свою смелость вложил в ноги…

Выбежал за ворота, отдышался и стал соображать, что мне делать?.. Думал недолго, да и выбора у меня фактически никакого не оставалось, – отправился в капиталистический ад.

Черти любезно встретили меня у ворот, настежь их распахнув. Я умилился подобному гостеприимству. Поздоровался:

– Здравствуйте, товарищи!

– Добро пожаловать, господин Зиборов, милости просим.

Вошёл. Всюду чистота и образцовый порядок. Персонал в униформе, на головах фуражки с прорезью для рожек. Глядеть приятно.

В Информационном центре компьютер мигом выдал мои данные и определил место: сектор Х, отделение У1-8, котельный цех № 13, автоклав № 64435, место 2а.

Расторопный проводник отвел куда положено. Глянул я на кипящую серу в котле и обалдел:

– Вы что, черти рогатые. хотите, чтобы я туда лез?

Подскочил начальственного вида чертяга:

– Вы чем-то недовольны, господин? Есть какие-либо претензии?

– Мать вашу так и перетак! – ору. – Вы что, издеваетесь, куда вы меня толкаете?

Он проверил всё и виновато произнес:

– Извините великодушно, служители нарушили температурный режим – сера на полградуса ниже нормы, да и консистенция жидковата. Сейчас всё исправим. Уверяю вас, виновные будут строго наказаны, от ответственности не уйдут. Что ещё желаете сказать?

– Не сказать хочу – проорать: в эту огненную лаву не полезу ни за какие пироги и коврижки, шашлыки и пельмени!

– Как это так – не полезу? – изумился чертяга. – Закон – есть закон. Так положено.

– Клал я свою кочергу , морковку и все виды овощей на ваше «положено»! Не хочу!

– Имейте совесть, вы же обязаны.

– А пошел ты, рогач, в баню со своей обязанностью!..

Нечистый обиделся, осатанел не на шутку, дал команду и его подручные схватили меня.

– Извините, господин грешник, но у нас не санаторий, а ад. По делам вашим да воздастся вам. – Немного смягчился и примирительно добавил. – Потерпите, это лишь первую тысячу лет трудно, а потом привыкнете.

Черти раскачали меня и швырнули в бурлящую на огне серу. От ужаса меня едва наизнанку не вывернуло. Заорал благим матом и… проснулся. Облегчённо вздохнул: как вовремя, а то бы сейчас такое было.

С той поры слышать не могу про «социализм» или «капитализм», вообще дрожь берёт от всяких «измов». Пришёл к твёрдому убеждению: нам нужно идти своим собственным путём.

Для меня сие просто загадка. Судите сами. Лицо у меня аленделоновской национальности, хотя сам я чистый русак. Туловом аполлонистый и где-то даже геракловидный. Упакован в джинсуху, с суперкрутой «мобилой». Работаю в перспективной коммерческой фирме, меня ценят и обещают повысить. Скоро смогу отдыхать на Канарах, а не на канавах, как большая часть населения страны.

Люблю активные виды спорта, турпоходы, весёлые компании и вечеринки. На последних меня традиционно выбирают тамадой, ибо я дивно эрудирован и красноречив. Обладаю даром буквально завораживать своими словесами людей: гости обалдело немеют и цепенеют, забывая о еде-питье. Даже завзятые выпивохи с дореформенным стажем забывают не только закусить, но и порою выпить. Так что расходятся по домам с тем воздухом в желудке, который принесли с собой. На дикую радость хозяевам. Как те благодарны мне – словами не описать. Иные, зная о моих способностях, выставляют на стол не натуральные продукты, а лишь их макеты из папье-машье.

Недостатков у меня нет. И тем обиднее, что девушки на меня внимания не обращают. Только мою жену это радует. Она ворчит:

– Хватит тебе на каждую юбку в джинсах засматриваться, лучше внимательнее смотри под ноги и крепче держи нашего ребёнка. Ненароком ещё уронишь!..

Мой дом – истинная крепость! Никакому злоумышленнику не по зубам, даже вставным из алмазов.

Стены выложены из кирпича, который превосходит крепостью карельский гранит. Вдобавок армирован высоколегированной сталью и обит бронелистами. Крыша – в пять накатов.

На окнах в три ряда толстенная решетка стоит – муравей не проползет, даже скособочась. По прутьям такой страшенной силы ток пропущен, что они в темноте светятся, хоть книгу читай.

Двери дважды бронированные на семи замках суперсложной конструкции, каждый тремя ключами открывается.

За антикварными гобеленами тесть сидит. С гранатами.

Жена гостиную из подвала в перископ обозревает. Теща в морской бинокль окрестности контролирует.

По остальным квартирам сынишка ходит с локатором и мегафоном. Комар пролетит – тревогу поднимает.

На работу ходим по очереди, чтобы не оставлять квартиру без присмотра.

Каждая картина за стеклом. Пуленепробиваемым. Смотрите. Можете даже потрогать. А вот к чеканке лучше не прикасаться, ни-ни. Она под током. Шандарахнет так, что из собственных ботинок вылетите и на стенке аппликацией повиснете.

И книги трогать нельзя: мы их сами в руки не берем, не читаем, даже не глядим на них. Опасно – от одного взгляда может сигнализация сработать. Да и на что смотреть, ежели лучшие тома в тайнике под полом припрятаны и зацементированы. Навсегда и навечно.

Все ценности – в сейфах. Их никаким автогеном не взрежешь. Шифр семизначный, а замок отпирается лишь на мой художественный свист в две руки с особым притопом и прихлопом.

Хрустальная люстра под потолком – с лестницы не достать. Двойными цепями из особо прочного сплава прикручена.