Игорь Власов - Побочный эффект

– А че колоться-то? – облизываясь при виде банок, пробормотал Квик. – Стерва узкоглазая и стреляла.

– Это те, новые охранники, в дальнем коттедже, что ли?

– Бро, какие, к черту, охранники? – снисходительно поинтересовался парень.

– Ну, а кто? У нас в институте они не работают. Один уже в камуфляж оделся. Значит, охрана.

– Слушай, чувак. Ты, конечно, ученый, и все там круто у вас, но ты че, такой тупой?

– Не понял?

– Бро. – выуживая банку пива, сообщил Квик. – У охранников не может быть взрывчатки. Понимаешь? А там целый грузовик динамита, или тротила… я не все разобрал!

– Алонзо, ты это… Ты в своем уме? – подумалось, что впечатлительный парнишка вполне способен перепутать, а то и приврать.

– Брателло, я тебе своей черной мамой, которую в глаза никогда не видел, клянусь! Залез к ним в грузовичок, что стоит возле дома, а там несколько ящиков динамита!! И еще какая-то хрень, тоже взрывчатая. Полный грузовик, прикидываешь? Никакие они не охранники!

– Погоди, ты хочешь сказать, что эта азиатка стреляла в тебя, когда ты был в грузовике с динамитом?

– Нет, бро. В грузовике меня просто хотел зарезать тот бородатый. Вот таким столовым ножом. – и Алонзо показал по локоть руки.

Я еле сдержал усмешку. Обычно таким жестом показывают длину… скажем так, совсем не ножей.

– Давай, дальше рассказывай.

– А че рассказывать? Спалился я бородатому, когда в грузовик лез. Ну и за мной. Только он ватный, сечёшь? Ну, как тебе сказать. Не такой крутой. Не такой быстрый, как я. Не Квик.

– И что было дальше? Давай, давай, что, каждое слово из тебя клещами вытаскивать?

– Затем плавненько так подбежала ватная косоглазая баба. Этот чувак с ножом по кузову ползает. Хорошо, что они медленнее нас. Я шуганулся, а баба все равно увидела и выстрелила.

– Не попала?

– Попала бы. – он самодовольно осклабился. – если бы не увернулся.

– Ты увернулся от пули?!

– Говорю тебе, бро, все как в Матрице. Когда киношку смотрел, тоже думал, что лажа. Никогда б не поверил, что со мной такое будет. Представь. – Квик сделал страшное лицо. – Выстрел… Вижу вспышку… Вижу пулю, прикинь! Летит, гадость такая, примерно как будто человек бежит. Быстро. Еле уклонился. А она в кирпичный столбик как шарахнет! Я смотрю, бро, а у меня на глазах столбик как будто надувается. – Алонзо открыл банку пива и жадно присосался к ней. Он пил и пил, запрокинув голову и смешно подергивая кадыком, пока не выцедил всю, до последней капли. Потом громко рыгнул, с хрустом смял банку в кулаке и, отбросив ее в сторону, с дрожью в голосе сказал: – Прикинь, а если б она в меня попала? Я бы тоже так надулся сначала, да? А потом лопнул?

Трудно было сдержать смех, глядя на незадачливого воришку, хотя серьезность ситуации стала доходить и до меня.

– Чего смеешься, бро? – обиделся парень. – Я вот тоже не думал, что увижу, как кирпич вскипает. И знаешь, совсем не хочу видеть это снова.

– Ладно, не бери в голову. Давай подумаем, как нам выпутаться из этой чертовщины. С чего-то ж мы ускорились, значит, чем-то можно и замедлиться, так?

– Ага. Мы замедлимся, и тут рванет грузовичок динамита. – Алонзо впервые казался обеспокоенным еще чем-то, кроме себя, любимого.

– Давай предположим, что тут ты прав. Ну и, как считаешь, где этот грузовичок рванет?

– Да че там думать? – уверенно произнес парень. – Вот она, плотина Гувера, рядом! Они спустят все воды Колорадо в долину!

–То есть, ты считаешь, что эти люди – никакие не охранники, а террористы, что ли? Ну, сам подумай, кто бы их пустил в наш городок?

– Слушай, ну вот ты – ученый, да? Вот скажи, чего это вы все, ученые, такие тупые, а, бро? Я вот не ученый, но ни у кого разрешения не спрашивал!

Квик обиженно отвернулся от меня, а я только сообразил, что до сих пор держу неоткрытую банку пива. А может, и не открывать? Что-то многовато сегодня уже этого пенного напитка. Тем более, во рту еще остался приятный привкус кофе, которым невольно попотчевала Мира. Может, и прав Алонзо, но что-то тут не так. Ну, не могут террористы внаглую обитать посреди полурежимного объекта. Не верится в это. А грузовик с динамитом – вообще сказка. Кто сейчас пользуется динамитом-то? Слишком опасно. Я бы, может, еще поверил в пластид, но Квик, похоже, даже такого слова не знал. Что-то тут не то. Нужно самому проверить. Интересно, Джагдаш уже очухался от шока с телепортирующимся ноутбуком? А ведь, кроме него, вряд ли кто сможет помочь мне и Алонзо.

– Слушай, брат. – я попытался подстроиться под манеру разговора своего виз-а-ви. – Такое дело, сам понимаешь, встряли мы с этим ускорением, как не знаю кто. Все равно надо знать, как замедлиться. Есть один человек, который может нам помочь.

– Бро, а ты уверен, что оно нам надо? Быть быстрым круто!

– Круто, Квик. Только у нормальных людей пройдет несколько месяцев, а мы с тобой просто состаримся и помрем. – буркнул я недовольно и не особо задумываясь над своими словами. Настроение в тот момент было паршивым.

– Э… – выпучив глаза, он забыл о пиве. На отвисшей нижней губе медленно таяла пена. – Это че? Ты что это сейчас сказал?

Я быстро произвел в уме подсчеты, и настроение упало до нуля. Впервые пришло в голову, что, в сущности, человеческий век не так уж долог – всего каких-нибудь восемьсот месяцев. А поскольку я жил как минимум в триста раз быстрее, оставшиеся пятьдесят лет пролетят всего за два или два с половиной месяца нормального времени. Сейчас был конец июня, а к середине сентября буду уже глубоким стариком и умру.

Но вместе с тем для меня самого – для внутреннего ощущения – это будут полных пятьдесят лет со всем тем, что образует человеческую жизнь. С надеждами и разочарованиями, с планами и их исполнением. И все это пройдет в полном одиночестве. Ведь нельзя же считать общением те записки, которыми я смогу обмениваться с неподвижными манекенами – людьми…

Пока рассуждал сам с собой, Квик сидел напротив и все еще ожидал ответа. Застывший в его глазах немой вопрос показался укором…

– Ну, мозги-то включи. – я невольно перешел на понятный парню язык. Психологи говорят, что надо «зеркалить» собеседника, чтобы тот лучше усваивал информацию. – Если ты живёшь быстрее их, то и копыта отбросишь быстрее. Чего непонятного-то?

Эти слова ввели Квика в состояние ступора. Он сел прямо на пол бара, подогнув под себя ноги, словно был заправским буддистом, и начал медленно раскачиваться, держа в руках только что начатую банку пива. Таким задумчивым бедного воришку я еще не видел. Почему-то вспомнились фотографии знаменитого Сенола Зорлу. На многих его снимках можно заметить столько же неземной печали, излучаемой сейчас карими глазами Алонзо.

– Мы точно умрём, бро?

Стало по-настоящему его жалко и одновременно очень стыдно за свое поведение. Я не нашел ничего лучшего как пуститься в пространственное философствование.