Алексей Лютый - Запрещенный угар

— Сейчас настрою, — буркнул тот и положил руки на лиловый шар.

На пару секунд он вновь возобновил непонятные «икс-ассенизаторам» колдовские манипуляции, а затем голограмма испещрилась странными инопланетными письменами. Контрабандист отступил в сторону и гордо посмотрел на людей. При этом каждый из «икс-ассенизаторов» буквально физически почувствовал гордость, излучаемую разумом Хаарма, даже несмотря на то, что на небесного заранее натянули гермошлем энергоскафандра. Для пущей безопасности, так сказать!

— И что это за фигня, блин? — поинтересовался у контрабандиста Шныгин.

— А ты разве не умеешь читать? — ехидно спросил небесный и тут же осекся. — Хотя конечно! Как я мог ожидать, что столь отсталые создания поймут высокие письмена!

— Ты кого дикарями назвал? — взбеленился Пацук и вдруг замер, почувствовав чье-то успокаивающее прикосновение на своей руке.

Резко обернувшись, Микола понял, что его худшие предположения подтвердились. Сара смотрела на украинца снизу вверх, ласково поглаживая его по рукаву и мило улыбаясь. Есаул, конечно, ожидал от нее любой подлости, но вот такой перемены настроения у девицы даже в страшных мыслях представить не мог. Поэтому и отшатнулся так, словно увидел змею. Хотя, кто знает, может, так оно и было?.. Барышня такой реакции от Пацука тоже не ожидала и повторила маневр украинца. Причем с такой поспешностью, словно, начав умываться в тихой речке, нос к носу столкнулась с крокодилом… И это утверждение не берусь оспаривать. Пусть, блин, в конце концов, сами разбираются, на кого они похожи!..

И снова перед Миколой возникли старые воспоминания — море, небо, яркое солнце. Свежий ветерок тревожит безбрежную гладь, и ослепительно белые чайки чиркают крылом по гребням невысоких волн. Прозрачный воздух, кажется, звенит от каждого легкого движения и пьянит ничуть не хуже хорошего душистого вина. Легкий щебет птиц перекликается с шорохом набегающих на прибрежную гальку волн и… И над всем этим сидит на холме Пацук и громко, смачно, от души матерится. Вот только на этот раз есаул даже не выругался. Просто фыркнул и повернулся к голограмме.

— Ну так просвети нас, убогих, — обратилась Сара к контрабандисту, так же поспешно отворачиваясь от Пацука. — Что же тут написано?

— А бог его знает, — передернулся небесный. — Какие-то данные о продовольственных поставках, вооружении и прочая военная ерунда.

— Дорогуша, так ищи дальше, — вкрадчиво произнесла девушка. — Нам нужны координаты места, где содержатся наши товарищи. Ты это понимаешь?

— А ты знаешь, сколько тут информации напихано? — негодующе фыркнул Хаарм. — Я над ней пару десятков лет корпеть буду, чтобы нужные файлы отыскать.

— Так запусти какую-нибудь поисковую программу, — посоветовала девушка.

— Какую?! — буквально взревел небесный. — Я в этих военных базах данных ни хрена не разбираюсь. Я даже не представляю, где искать поисковую программу и как она будет называться.

— Тогда запусти какую-нибудь из своих поисковых программ, — предложила Сара, но и это оказалось непросто.

Хаарм подробно объяснил девушке, что для того, чтобы запустить в военную базу данных свою программу, ему, во-первых, необходимо добраться до собственного корабля. Во-вторых, необходимо найти способ, как эту программу впихнуть в лиловый шар. Ну и в-третьих, что самое главное, следует придумать способ обойти систему защиты базы данных, которая мгновенно уничтожит любую программу, внедренную туда без санкционированного доступа.

— Короче, нам нужен хакер, — горестно констатировал Шныгин. — В общем, Микола, можешь забирать, еври бади, свою никчемную игрушку.

— Подожди, — осадила его Сара и посмотрела на небесного. — Давай ты меня проинструктируешь, а я попробую найти встроенную поисковую программу. Может быть, что-нибудь получится.

— Ты попробуешь? — вытаращился на девушку Пацук. — Знаешь, как воно ж бывает, когда всякие самоуверенные дивчины суют свой нос в чужие вещи?

— А знаешь, что бывает, когда всякие наглые типы излишне грубо разговаривают с девушками? — поинтересовалась у есаула Штольц.

— Стопинг! Хендс ап! Ай ю реди? — видимо, Шныгин от волнения полностью забыл все русские слова. Потом вдруг вспомнил: — Сара, а ты, в натуре, сможешь?

— Нас в израильской разведке многому учили, — скромно потупилась девица. Старшина присвистнул.

— Ну что же, попробуйте, — разрешил он. — Хуже все равно не будет.

Сара под руководством контрабандиста взялась за работу. Некоторое время остальные «икс-ассенизаторы», включая и Пацука, с интересом наблюдали за тем, что эта парочка делает, а затем, совершенно перестав понимать, чем именно Сара с Хаармом занимаются, утратили к ним всякий интерес. Все четверо мужчин разошлись по «тарелке», и лишь один маммид остался рядом с лиловым шаром, делая вид, что он жутко умный. Пацук фыркнул и, покрутив пальцем у виска, окончательно перестал обращать внимание на застывшую у голограммы троицу. В конце концов, каждый имеет право сходить с ума по-своему! Тем более что до наступления темноты и приближения момента взлета с планеты время еще есть.

Пожалуй, впервые с момента основания группы мужская часть «икс-ассенизаторов» оказалась в полном бездействии. Ситуация складывалась так, что ничего от них не зависело. Сейчас единственное, что могли сделать четверо бойцов, так это бесцельно слоняться по космическому кораблю, ожидая, пока кто-то за них выполнит их же работу. Зато Коле Мухину было откровенно наплевать на томления бойцов. Кому-кому, а ему не привыкать сидеть и ждать у моря погоды. Пилот принялся возиться с приборами управления кораблем, свысока поглядывая на «икс-ассенизаторов». Дескать, ну и где ваше хваленое спецназовское терпение?! За что, естественно, большей популярности у бойцов не снискал.

Впрочем, метание «икс-ассенизаторов» из угла в угол продолжалось не очень долго. Все четверо почти одновременно поняли, что если не займут себя хоть чем-нибудь здесь, на корабле, то просто выйдут и поищут себе занятие где-нибудь в другом месте. Например, в казармах маммидов. Вот и принялись Кедман со Шныгиным изнурять себя физическими упражнениями. Зибцих занялся чисткой оружия и подзарядкой батарей, а Микола Пацук взялся за ревизию боевого снаряжения. И так продолжалось довольно долго. Примерно до пяти вечера. До тех самых пор, пока от лилового шара, подключенного к кибердиагносту, не раздались истошные вопли.

— Да говорю тебе, что ты совершенно не то делаешь! — видимо, окончательно потеряв терпение, заорал Хаарм. — Я же тебя предупреждал, что нельзя использовать эту функцию.

— А я, по-моему, просила тебя изъясняться в бинарной системе! — рявкнула в ответ Сара. — Что ты мне постоянно тычешь своими крагвемаркусами, бруталлами и прочей дребеденью? Откуда я, по-твоему, могу знать, что в этих проклятых бруталлах геометрическая прогрессия не действует, если даже не представляю, о каком дерьме ты говоришь?!