Пирс Энтони - Небесное сольдо

И у вас есть ключицы! Может, это как-то связано с тобой?

– У меня иное мнение. Во-первых, обрати внимание на слово «универсальная». Универсальная ключица… Что это такое?

– Не знаю, – пожал плечами Дольф.

– Так вот, возможно, здесь вкралась ошибка. Не ключица, а ключик. Универсальный ключик, именуемый еще отмычкой. Им можно отворить любую дверь, в том числе, наверное, и к загадочному небесному сольдо.

– Значит, сначала будем искать эту самую отмычку? – спросил принц. – Но где ее искать?

– И тут я перехожу к во-вторых, – произнес скелет. – В записке сказано: ключица на остове. То есть на острове! Ключ к небесному сольдо на острове! А остров назван здесь остовом потому, что действительно есть острова, похожие на…

– ..остова? – не утерпел Дольф.

– Ты прав. Их еще называют рифами. Рифы образуются из тысяч окостеневших кораллов, из тысяч как бы…

– ..маленьких остовов! – снова не утерпел Дольф.

– Верно, – согласился скелет.

– Значит…

– Значит, в записке есть замаскированный намек на то, где надо искать.

– На рифе! – воскликнул принц. – Чего же мы ждем? В путь!

– Но учти, что… – как обычно начал скелет.

Дольф терпеливо ждал продолжения.

– ..рифов великое множество вдоль побережья Ксанфа. Так что на поиски, возможно, уйдет немало времени. Хотя.., постой… Мы ведь не расшифровали еще одно странное слово – «восходится»! Надо подумать, надо подумать… А не кажется ли тебе, – после довольно продолжительной паузы произнес Косто, – что в слове «восходится» на самом деле два слова? И они неким магическим образом соединились, как кентавр, в одно целое.

– ВОСХОДтся, – повторил Дольф. – ВОСХОД… ВОСТОЮ. Хамфри намекает, что остров находится на востоке!

– На твоем месте я бы не торопился с выводами, – попытался остудить его пыл скелет.

– Если на востоке, то какой там остров находится? – не слушая, спросил принц.

– Кажется, остров Иллюзий.

– Остров Иллюзий! Прекрасно, наш путь лежит туда! – решил принц.

У скелета было столько возражений, что он не знал, какое выбрать. Поэтому махнул на них рукой и согласился.

Утром Дольф превратился было в птицу-рок, но, взмахнув крыльями, понял, что сил на перелет не хватит. И они пешком отправились в сторону острова Иллюзий.

Они пошли по заколдованной тропе на север, а потом свернули на восток и дошли до перепутья.

Это была та самая тропа, на которой встретились когда-то Эхс и Чекс. Дольф видел Эхса и кентаврицу на Гобелене. Потом Эхс влюбился в медную девушку Розу и все стало сладким-пресладким, словно вместо одной ложки сахара в стакан насыпали десять.

Дольф знал, что пить такой чай невозможно. И он поклялся самому себе, что никогда, ни-ког-да не влюбится. Что он дурак, чтобы влюбляться! Все девчонки зануды. Как его сестра. Настоящие мальчишки от этих глупых девчонок держатся подальше. Королева немилосердно командовала своим супругом Дором, а вслед за ней и Айви вообразила, что ей тоже можно командовать, и в качестве жертвы выбрала младшего братца. И Дольф вывел для себя правило: хорошая девчонка та, которая находится от тебя как можно дальше, лучше всего – на другой планете.

– Ты ведь знаком с Эхсом? – обратился Дольф к скелету.

– Конечно, знаком, – кивнул Косто.

– Огр называется, а сам приключения на тыкву променял, – с презрением произнес Дольф. – Как повстречался там…

– Эхс повстречался в тыкве со мной, – гордо, но с некоторой обидой ответил скелет. – И я от своего тыквенного мира никогда не отрекусь.

– Да я не тебя подразумевал, дружище Косто, а эту медяшку Розу. Видел на Гобелене, как они целовались. И зачем только Эхс с ней связался? Что он в ней нашел?

– Со временем ты поймешь, когда повзрослеешь.

– Повзрослею, но никогда и ни за что не стану дружить с девчонками! – запальчиво произнес Дольф.

Скелет не ответил, но, кажется, улыбнулся.

– А ты, Косто, когда-нибудь целовался? – горячо вопросил Дольф.

– Живой девушке, боюсь, это не доставило бы удовольствия, – пожал костяшками плеч скелет.

– Ну, а если не живой, а.., такой, как ты?

– Мы, скелеты, выражаем свои чувства по-своему, не так как вы, живые. Но если бы мы с ней полюбили друг друга, то конечно же… А, что зря говорить, ведь здесь, кроме меня, ходячих скелетов нет. Я одинокий странник в вашем мире.

И Дольф для себя решил так: Косто хоть и хороший парень, но все же взрослый, а значит, ему присущи все пороки этого сословия. К примеру, он вполне одобряет разные сюси-пуси с девчонками. И хорошо, что он здесь единственный скелет. А то чего доброго встретил бы какую-нибудь скелетку – и тогда прощай дружба.

От усталости Дольф еле волочил ноги. Он мог превратиться в какое-нибудь животное, но это превращение его не спасло бы. Ведь животные тоже устают. Позавчера, когда у него устали ноги, он превратился в птицу и полетел, но птица поранила крыло, то есть палец. В общем, теперь у него болели не только ноги, но и руки. Там, в замке, глядя на Гобелен, он не предполагал, что в странствиях есть и свои неприятные стороны.

– Тебе не кажется… – произнес скелет.

– Что настало время отдохнуть? О, конечно кажется!

– ..что я мог бы понести тебя? Я не чувствую усталости, и если ты превратишься в какую-нибудь не очень крупную зверюшку, то смог бы путешествовать на мне.

– Согласен! – обрадовался Дольф и тут же превратился в мышонка. Косто опустил руку, и юркий мышонок взобрался на него. Скелет подобрал с земли мешок и, с принцем на плече, двинулся в путь.

Дольф чувствовал себя прекрасно – он и отдыхал, и в то же время продвигался к острову Иллюзий.

Но с каждым часом заколдованная тропа становилась все уже. Дикие заросли с обеих сторон наступали на нее. Скелет, пусть и неутомимый, вынужден был продираться сквозь чащобу, а на это уходило время. А древопутаны? А драконьи берлоги? Их ведь надо было обходить, причем десятой дорогой.

Мысль, что в любой момент можно превратиться в грозное растение или животное и вступить в бой с врагом, согревала Дольфа, и вместе с тем он не хотел вот так попусту тратить магические силы. Их надо беречь, потому что никто не знает, какие опасности ждут впереди.

Путешественники подошли к реке. Скелет зашел в воду, но тут же ретировался на берег. «Кто-то ущипнул меня за ногу», – объяснил Косто. И не удивительно, ведь под водой стайками шныряли речные собачки, и их становилось все больше. Скелет предпочел держаться от собачек подальше. Где уж ему, сухопутному обитателю гипнотыквы, угнаться за верткими, быстрыми речными хищницами.

Вернее, гнаться будут они, а скелет, очутись он в воде, стал бы для них легкой, но лакомой добычей.

Косточки считались у собачек самым большим деликатесом. Обычно они уносили косточки в своих зубастых рыбьих ротиках и закапывали в укромном месте поглубже в ил.