Терри Пратчетт - Монстрячий взвод

— Это был лорд Раст, сэр?

— Нет, некто по имени Вильям де Слов. Не знаю, сталкивались ли вы с этой его газетой. Нам интересно знать, как он узнал, что вас захватили.

— Ну, уж мы-то ему точно не говорили! — ответила Полли.

— Это делает все несколько… запутанным, — продолжал Клогстон. — Хотя, с вашей точки зрения, более обнадеживающим. Кое-кто в армии, скажем, обдумывает будущее Борогравии. То есть, хотят, чтобы оно было. Моя работа — представлять ваше дело на трибунале.

— Это военный суд? — спросила Полли.

— Нет, они не настолько глупы. Сказать, что суд военный, значит признать вас солдатами.

— Но вы признали, — напомнила Шафти.

— Фактически не значит законно, — ответил Клогстон. — Теперь, как я и говорил… расскажите мне свою историю, мисс Перкс.

— Капрал, сэр!

— Прошу прощения. Теперь… начинайте… — Клогстон открыл свой пакет и достал очки в форме половинок луны, надел их, вынул карандаш и что-то квадратное и белое. — Как только будете готовы, — добавил он.

— Сэр, вы и в самом деле собираетесь писать на сэндвиче с джемом?

— Что? — майор посмотрел вниз и рассмеялся. — А. Нет. Прошу прощения. Мне не стоило пропускать обед. Чертов сахар, понимаете…

— Он капает. Не беспокойтесь. Мы уже поели.

Рассказ, со множеством перебиваний и поправок, занял час и еще два сэндвича. Майор исписал почти весь блокнот, порой останавливался и смотрел в потолок.

— … а потом нас бросили сюда, — сказала Полли.

— Вообще-то толкнули, — поправила Игорина. — Подтолкнули.

— Ммм, — произнес Клогстон. — Вы утверждаете, что капрал Страппи, как вы его назвали, внезапно… передумал идти на войну?

— Да, сэр.

— А в таверне в Плёне вы, в самом деле, ударили князя Генриха в…?

— Да, или рядом, сэр. И тогда я не знала, что это он, сэр.

— Но вы не упомянули о стычке на холме, когда, согласно лейтенанту Блузу, благодаря вашим быстрым действиям удалось заполучить книгу с кодами…

— Не думаю, что стоит упоминать об этом, сэр. Мы почти не использовали ее.

— Ну, не знаю. Из-за вас и этого милого человека из газеты союзники отправили в горы два полка на поиски некоего партизанского лидера по имени Тигр. Князь Генрих настоял на этом, и сейчас командует там. Он, можно сказать, обиженный неудачник. Очень обиженный, судя по слухам.

— Газетчик поверил всей этой чепухе? — Полли была поражена.

— Не знаю, но он определенно написал об этом. Вы говорите, что лорд Раст предложил вам тихо уйти домой?

— Да, сэр.

— И ваш ответ был…

— Застегнуть это на его джемпере, сэр.

— А, да. Не могу прочесть собственный подчерк. Д… Ж… Е… — Клогстон осторожно записал слово заглавными буквами, а потом спросил: — Я этого не говорил, но кое-кто… из влиятельных… людей с нашей стороны хотел бы знать, вы бы ушли…?

Вопрос повис в воздухе, точно труп с балки.

— Значит, я записываю, как «джемпер», да? — спросил он.

— Некоторым из нас некуда идти, — сказала Тонк.

— Или не с кем, — добавила Шафти.

— Мы не сделали ничего плохого, — произнесла Полли.

— Стало быть, джемпер, — завершил майор. Он сложил свои очки и вздохнул. — Они даже не скажут мне, какие обвинения выдвинуты против вас.

— Были Плохими Девочками, — хмыкнула Тонк. — Кого мы обманываем, сэр? Враги просто хотели тихо избавиться от нас, и генерал хочет того же. Вот в чем проблема плохих и хороших парней. Они все парни!

— Нам бы вручили медали, сэр, если бы были мужчинами? — спросила Шафти.

— Мда. Разумеется. И подозреваю, Блуз получил бы продвижение по службе. Но сейчас идет война, и не самое подходящее время…

— … благодарить кучку Отверженных женщин? — предположила Полли.

Клогстон улыбнулся.

— Я собирался сказать «терять внимание». Именно политики настаивают на этом. Они хотят пресечь слухи на корню. А главнокомандующие хотят покончить с этим по той же причине.

— Когда все это начнется? — спросила Полли.

— Примерно через полчаса.

— Это же глупо! — возмутилась Тонк. — Война в самом разгаре, а они собираются тратить время, чтобы осудить несколько женщин, которые не сделали ничего плохого?

— Генерал настоял на этом, — ответил Клогстон. — Он хочет разобраться с этим поскорее.

— А какова сила этого трибунала? — холодно спросила Полли.

— Тысячи вооруженных людей, — ответил Клогстон. — Простите. Дело в том, что, когда спрашиваешь у генерала «И какая армия тебе поможет?», ему достаточно лишь указать на окно. Но я намерен доказать, что суд должен быть военным. Вы все поцеловали герцогиню? Взяли шиллинг? По мне, так это уже дело военных.

— И это хорошо, так?

— Ну, это значит, что будут процедуры. Последнее Отвержение Нуггана касалось головоломок. Они разбивают мир на части, сказал он. По крайней мере, это заставляет задуматься. Армия может быть сумасшедшей, но она сумасшедшая в целом. Она надежно безумна. Э, эту спящую девочку… вы оставите ее здесь?

— Нет, — отряд ответил, как одна женщина.

— Ей нужно постоянное внимание, — сказала Игорина.

— Если мы оставим ее, у нее может случиться приступ внезапного и бесследного исчезновения, — добавила Тонк.

— Мы держимся вместе, — закончила Полли. — Мы не оставляем своих за спиной.

Для трибунала выбрали бальный зал. Захватили уже большую часть крепости, узнала Полли, но распределение территории было беспорядочным. Союзники все еще удерживали центральные здания и арсенал, но были полностью окружены борогравскими силами. Сейчас шла борьба за комплекс главных ворот, которые были сконструированы вовсе не для отражения нападения изнутри. Это можно было бы назвать потасовкой, полуночной дракой в баре, но в гораздо большем масштабе. И поскольку различные боевые машины на башнях были в руках обоих сторон, крепость стреляла сама в себя, в лучших традициях круговой расстрельной команды.

Пол здесь пах мастикой и мелом. Столы были сдвинуты, образуя грубый полукруг. Должно быть, здесь более тридцати офицеров, подумала Полли. Потом за полукругом она заметила другие столы, карты, людей, скользящих туда-сюда, и поняла, что все это не только ради них. Здесь был штаб.

Отряд промаршировал внутрь и встал по стойке смирно. Игорина заставила двух охранников нести на носилках Уоззи. Круг стежков под ее глазом значил больше, чем трубка полковника. Ни один солдат не хотел бы поссориться с Игорем.

Они ждали. Иногда офицер посматривал на них и возвращался к карте или разговору. Наконец Полли услышала перешептывание, головы снова повернулись, и люди двинулись к полукругу кресел. Было такое чувство, будто им, к сожалению, нужно сделать некую надоедливую работу.

Генерал Фрок не смотрел прямо на отряд, пока не занял свое место в центре и не поправил свои бумаги. И даже тогда его глаза лишь быстро скользнули по ним, будто боясь остановиться. Полли никогда прежде не видела его. Он был красивым мужчиной, а голова все еще была покрыта белыми волосами. Шрам на одной стороне лица, чуть было не задевший глаз, был заметен поверх морщинок.