Людмила Астахова - НЧЧК. Командировка

На прощание одарив присутствующих несколько напугавшей их яростной улыбочкой, я рванула домой, по пути продолжая обдумывать, как бы подобрать из моего скудного гардероба одежды, достойные грядущего Подвига. Впрочем, это оказалось совсем не сложно – учитывая, что выбирать особо не из чего. В итоге из больничного душа я вышла чистой душой и телом, обновленной и просветленной – хоть прямо сейчас в последний бой. Черная футболка приятно льнула к телу, темно-красная рубашка добавляла образу решительности, а повязанная поперек лба скрученная бандана придавала мне вид сумасшедшего спецназовца. Опять же, юркой рыбкой проскользнула мысль о том, не изобразить ли на лбу рунами тенгвар нечто вроде «Да сдохнет подлый Враг в страшных мучениях от моей недрогнувшей руки!» или хотя бы «А Элберет Гилтониэль!», но пришлось отказаться. Слишком вызывающе, к тому же – надпись длинновата…

В дверях Заринова кабинета я столкнулась с этим слабовольным предателем, достойным лишь жалости, и окинула его взглядом, соотносимым с его ничтожеством. Впрочем, он тоже посмотрел на меня как-то странно. Не иначе, устрашился моего полыхающего праведным гневом взора.

Из всех обитателей Колдубинска, за исключением Зарина, Кальмар Карпович оказался самым нормальным. Обыкновенный чиновник, с какой стороны ни посмотри, включая избыточный вес, как следствие малоподвижного образа жизни. Дорогой костюм, золотые часы, шелковый галстук, черный «Андуин» и телохранитель-орк – стандартная комплектация руководителя районного масштаба. Кальмар Карпович разговаривал спокойным и ровным голосом, взгляда не отводил, и никаких тебе птичьих чучел, нервного тика, истерических припадков и замогильного шепота. И все это тем более выглядело в глазах капитана ап-Телемнара чрезвычайно подозрительно. Хотя бы просто потому, что все вокруг вели себя более чем странно. Секретарша-орчанка прятала за темными очками здоровенный фингал под глазом, уборщицы прямо при Эрине лупили друг дружку половыми тряпками, у начальника отдела образования из кармана пиджака торчало что-то, очень сильно смахивающее на кружевные женские трусики. А Кальмар Карпович даже ухом не повел. Скажите, просто так?! А вот и нет. Это часть коварного плана.

На вопрос о Фреде Кругере мэр лишь усмехнулся:

– О! Эта легенда – наша гордость и достопримечательность. Некоторые туристы специально сворачивают с трассы, чтобы своими глазами увидеть знаменитого колдубинского призрака.

– Знаменитого? – усомнился Эринрандир.

– После того, как «Тиф-ИНФО» в прошлом году напечатал большую статью, народ просто валом стал валить. Не читали, капитан?

Энчечекист отрицательно покачал головой, и тогда Кальмар решил немедленно просветить гостя, подсунув ему ту самую статью, сохраненную на память. Эльф быстро пробежался по тексту глазами. Большинство статей скандального издания не имели к правде никакого отношения, а, кроме того, история колдубинского привидения имела сексуальный уклон, характерный для всех остальных публикации. Тратить драгоценное время на этот бред Эрин не хотел и не мог. Пока он будет мозолить глаза об теоретические рассуждения про половую жизнь привидений, Колдубинск сгинет в колдовском омуте. И, кстати, статья в «Тиф-ИНФО» – очередное доказательство того, насколько глубоко пустил корни злодейский заговор. Ниточки ведут чуть ли не в Столицу.

– А что вы сами думаете по поводу Фреда Кругера? Вы видели призрак?

Сирен скорбно улыбнулся:

– Я не употребляю алкоголя в таком количестве. Но разговоры ходят всякие.

– А почему вилы на памятнике трезубые?

– Ах, вы про это, – понимающе булькнул мэр. – Считается, что вилы у Фреда были волшебные. Именно с их помощью он заманивал в болота назгулов-захватчиков.

– И где они теперь?

– Согласно легенде, Кругер погиб на болотах вместе с вилами. Убили его, – глаза сирена канонически затянулись пеленой едва сдерживаемых слез. – Ах! Это такая грустная история.

– Значит, вилы до сих пор лежат где-то в трясинах? – не унимался энчечекист.

– Не исключено, – всхлипнул Кальмар.

«Или не лежат? – уже мысленно вопрошал себя Эрин. – Может, надо слазить на памятник и проверить, из чего сделаны эти вилы?»

Предъявлять обвинения мэру Колдубинска было пока преждевременно. Но Эрин уже начал подумывать о вызове сюда областного ДОБРа в полном составе. А еще лучше – сразу требовать поддержку из центра. Не помешает так же несколько взводов автоматчиков и бронетранспортер. А вид барражирующего над Колдубинском и окрестными лесами боевого вертолета вообще стал бы для капитана ап-Телемнара целительным бальзамом на истерзанное тревогой за судьбы Родины сердце.

А вообще-то… самым лучшим выходом стал бы бомбовый удар, чтобы стереть с лица земли это гнездо пиндостанского шпионажа. Пока Эрин домаршировал в подвальчик, кровожадность его замыслов увеличилась на порядок. Мысленно он уже командовал зачисткой территории, и только осознание недостатка полномочий удерживало эльфа от решительных действий в этом направлении.

Войдя в кабинет Зарина, я на долгие минут десять застыла без движения, вдумчиво созерцая появившуюся на стенке композицию из журнальной вырезки и конфетной коробки. Конечно, должной торжественности не хватает, но все же, все же… Вернувшийся из архива, где он договаривался о моей работе, гном застал меня копирующей позу и взгляд моего героя. Прищур все никак не удавался! Ну, никак! Зарин осторожно обошел меня вокруг и тихонько позвал:

– Миледи?

– Хм?

– Все в порядке, архив вам откроют и дадут ключи. Занесете, как закончите.

– Благодарю, – я изобразила короткий рубленый кивок и с тревогой покосилась на портрет. Похоже, нет? Вроде, похоже…

Так. А это еще что за новая папка? Вчера ее не было. Ну-ка, ну-ка… Ага!

– Что это? – прошипела я, обвиняющее тыкая пальцем то в гнома, то в стопку листов, исписанных убористым и четким почерком моего околдованного шефа.

– Протоколы, – прошептал Зарин и, попятившись, наткнулся на стул. – Уй!.. Протоколы допроса…

– Какого такого допрос-с-са?

– Ночного… – Гном-предатель, чувствуя, что я его вот-вот раскушу, пятился все дальше. – Ночного допроса… Капитан гражданочек допрашивал.

– Гражданочек? – От еле сдерживаемого гнева у меня потемнело в глазах. – Дриадской национальности?

– Их самых, – Зарин часто закивал. – Всю ночь допрашивал… без сна и отдыха…

– Утомился, наверное? – язвительно посочувствовала я. – Ну-ну, и как только справился – один? Какие жертвы во имя правосудия, подумать только!

Чувствуя, как вместо членораздельных слов в горле моем зарождается глухое рычание, я резко развернулась на пятках и проследовала в архив, не оглядываясь и печатая шаг. Кровь моя кипела. Нет, ну это уже наглость! Мало того, что он в открытую… допрашивает! ха! теперь это так называется! – …всех этих развратниц, так еще и документирует всю эту… мерзость! Какое неприкрытое издевательство над благородным званием слуги Закона! Опошление самой идеи Правосудия! Да за это мало сорвать погоны – вместе с мундиром, да! – и сломать церемониальный меч о преступную голову! За такое расстреливать надо! А прежде – устроить публичную порку! И кастрацию! Проклятье… ну как, скажите мне, как он мог? Мой долг мне абсолютно ясен. Я сама, своими руками, накажу этого предателя. Непременно. Да!