Людмила Астахова - НЧЧК. Теория Заговора

– Какой-такой подарок? – Дроу польщено заухмылялся и склонился над моим компом.

– Хороший! – Я спрыгнула со стола и подмигнула. – Вот увидишь! Ну, так я оставляю ноут?

– Оставляй. – Темный махнул рукой.

– Спасибо! – Я добавила в голос проникновенности и даже руки сложила этак трогательно. – Ты настоящий друг! Я часа за четыре развяжусь с этим столичным засланцем и вернусь. А ты сегодня куда-нибудь собираешься?

– В такую жару? – Дроу вздернул брови. – Разве что теракт какой случится. Заходи. Мы с парнями будем тут.

– О! И мальчики будут! – я кровожадно улыбнулась и потерла ладошки. – Как это кстати… Я обязательно зайду. С подарочком. Им, я думаю, тоже понравится.

После прохлады и свежести в антикварном магазине жара на улице показалась эльфу просто невыносимой. Рубашка под кителем мгновенно пропиталась потом, ремни кобуры врезались в плечи, а ноги в туфлях разве что не вскипели от соприкосновения с раскаленным асфальтом. Он уныло побродил от одного магазинчика к другому, из-под одного кондиционера к другому, никак не решаясь направить стопы в сторону подвальчика Золотой Р. Не хотелось возвращаться в управление ни с чем, но и в гости к русалке Эрин отнюдь не стремился. Ему ж сегодня дежурить, и вообще… не время сейчас для сомнительных подвигов.

Русалки и водяные – самое многочисленное рас-меньшинство, если так можно выразиться. На самом деле, их гораздо больше, чем корриган или кикимор. Виной всему уединенный образ жизни. И если уж русалка решает променять тихую заводь в лесной глуши на городскую суету и сухость, то на это есть множество причин.

Из каких соображений Золотая Р перебралась жить в Распадок, не знали даже в НЧЧК. В заявлении на разрешение ведения магической деятельности в разделе «причины смены места жительства» русалка каллиграфическим почерком указала «личные».

Купив в магазине три литровые бутылки «Тол-Эрессеа Голд» и упаковку с дюжиной банок «Черного Самайна», Эрин отправился к одной из самых известных медиумов Распадка и области – Золотой Р. И не следует думать о русалке ничего дурного. Этиловый спирт требовался ей для нормализации обмена веществ в экстремальных городских условиях, а пиво она просто любила. И хотя Эрин прекрасно знал, что Золотая выпивала из горла бутылку и не пьянела, но смотреть на это ему всегда было страшновато.

Надо отдельно заметить, что на неподготовленного зрителя русалки производят неизгладимое впечатление. Представьте себе среднестатистическую пышнотелую и очень красивую женщину, которую равномерно надули до роста в два с половиной метра. Пропорции те же, но размер всех частей тела весьма устрашающий. Огромные голубые глаза, густые шелковые локоны с зеленоватым оттенком до самого пола, а все остальное… масса упругой плоти, скажем так.

К тому же, есть еще один серьезный и немаловажный фактор, о котором Эрин, при всем его желании пообщаться с магичкой, не забыл и постарался подстраховаться заблаговременным звонком в офис русалки.

Уже давным-давно цивилизованные ундины не заманивают одиноких путников-мужчин в свои объятия и не убивают столь экстремальным способом, как в прежние времена, но аура безумного соблазна осталась прежней. И ничего тут не поделаешь.

Секретарша Золотой заверила, что обязательно предупредит патронессу о визите уполномоченного следователя НЧЧК. Эротическая аура у прославленного медиума настолько мощная, что рисковать не стоит. Как-никак в планы капитана ап-Телемнара не входило изнасилование своей напарницы прямо в коридоре управления. Ему и так сегодня дежурить, следовательно, мучиться совершенно дикими фантазиями всю ночь. Такой вот побочный эффект от визита к русалке, но работа есть работа.

«Когда госпожа покидает колесницу, кони резвее бегут, и радостно вознице!» Именно такой вариант орочьей поговорки «Баба с арбы, ишаку веселей!» предпочитают поэтичные сиды. Пожалуй, стоило бы озадачиться и составить список изречений, общий для всех миров и рас. Не остались в стороне и мои доблестные предки. Говорят, именно нечто подобное, но с поправкой на местность и средство передвижения, изрек Феанор, глядя, как тает за кормой берег Валинора, где осталась его гордая супруга.

И в кои-то веки я готова была подписаться под каждой из этих цитат! Воистину, не описать словами то немыслимое облегчение, что испытала я, переложив на широкие плечи хитроумного Дзира все подозрения и домыслы, связанные с новенькой. Все! Избавилась! Не теперь, но уже совсем скоро я смогу, наконец-то, свободно вздохнуть. Не смею загадывать, какие именно методы дознания применит мой злобный Темный сородич, но то, что отныне Тавариль станет не до того, чтоб сверкать стрингами перед моим Эрином, не подлежит сомнению. Прямо-таки гора с плеч! Вот я ее еще в дровский подвальчик свожу – и, считай, дело сделано. Если барышня после посещения темного-претемного логова кровожадных и злобных дроу, жаждущих светлоэльфийского тела, снова осмелится явиться на работу в таком наряде, как сегодня, я… я свои погоны съем! Клянусь честью предков!

А раз я столь удачно спланировала акцию по устранению стажерки, то теперь самое время заняться своими прямыми обязанностями. Лейтенантом ап-Айкалнаром, то бишь.

Настроение мое стремительно исправлялось, и посему я решила, что сегодня из Нолвэндэ Злобной превращусь в Нолвэндэ Изысканно Вежливую и постараюсь наладить контакт со столичным гостем. В конце концом, у меня с ним достаточно общих тем для беседы.

Впрочем, первый же взгляд, брошенный на породистый профиль поджидавшего меня у входа в пансион ваниара, несколько остудил мой пыл. Может, я все-таки погорячилась насчет множества общих тем? Казалось бы, происхождение и положение в обществе наших семей должно нас сближать, но вот чего мне точно делать не хочется, так это именно сближаться с этим во всех отношениях наверняка безупречным Дивным эльфом. В сиятельной фигуре златоволосого сородича словно бы сконцентрировались все худшие черты высшей аристократии – спесь, непередаваемое занудство, до которого Эрину еще расти и расти, высокомерие и самолюбование. Я вздрогнула, поймав небесно-синий взгляд подопечного. Проклятье, на миг у меня возникло странное и не слишком приятное ощущение, что я… смотрюсь в зеркало. Балрог!

«Покончу с этим побыстрее и бегом обратно к дроу, – решила я. – Точно! Оставлю им Тави на растерзание, а сама смотаюсь в тир. Зараза. А ведь, останься я в Столице…»

Я не хотела додумывать эту мысль, но она настигла меня сама, не спрашивая позволения.

Останься я в Столице… в каком-нибудь аналитическом центре или штабе… сколько времени прошло бы, прежде чем к моему лицу не приросла бы точно такая же безупречно-прекрасная маска?