Людмила Астахова - НЧЧК. Теория Заговора

Дзир автоматически перехватил руку полицейского и молча пригрозил ему пальцем: мол, я тебя очень хорошо понимаю, сам бы пальнул, но в общественном месте так себя вести не следует.

– Клянусь силой Ллос, это пиндостанская разработка, – прошипел Аминаллон. – Они там совсем одурели со своей толерантностью. Скоро запретят вампиров называть вампирами.

– А как? – изумился Дивный, пытаясь собрать глаза «в кучку».

– Ну, скажем, гемоглобинозависимыми хомо пиндосами, – грустно пошутил Меноваззин. – С них станется.

– Ик! – ужаснулся полицейский.

– Ну и кормили бы их собственным гемоглобином, – возмутился его юный сородич.

– Наивный дровский мальчик, их вывели, чтобы поить нашей кровью, – скрипнул зубами Дзир.

Эрин, с тех пор, как отправил спать напарницу, не проронил ни словечка. Ведь частично в том, что случилось этой ночью в Ново-Форменовке, виноват он сам. Пусть косвенно, но все же так оно и есть, если судить по справедливости. Либрусек явился по его, капитана ап-Телемнара, душу, как ни крути. И то, что содержала проклятущая посылка от Элеммира, требовалось вампиру ну просто позарез. Кровосос рискнул жизнью, которой несомненно весьма дорожил, ради еще одного шанса добыть искомое, убежденный в том, что Эрин знает и о сути послания, и о его предназначении, только очень удачно скрывает свое знание за ментальными щитами.

По словам Нолвэндэ, либрусек умудрился даже наложить поверх щитов собственное заклинание, которое при малейшем магическом воздействии должно было взорвать защиту. Вот тогда из мозгов эльфа информацию можно было бы прямо таки ложкой есть. То, что после этого… хм… «взрыва» ап-Телемнар рисковал превратиться в идиота, вампира не смущало ничуть. Ему нужны сведения о посылке из Столицы любой ценой.

Вот и выходило, что часть вины за смерть и кровь на улице Арсенальной лежала на совести Эринрандира. И с этим надо было что-то срочно делать.

Оставлять все как есть нельзя. Ведь неизвестно, что или кого пришлют вслед за либрусеком. А если огненного дракона?

– Ик?! – ап-Айкалнар грозно прядал ушами и внимательно осматривался вокруг в поисках потенциальных пиндостанских шпионов.

Бледные в легкую аристократическую синеву рюмашкинские алкаши на злобных засланцев никак не тянули, чем чрезвычайно опечалили Дивного эльфа.

– Налейте ему еще! – решительно приказал командир антитеррористического отряда, видя, что заезжий гость пребывает в состоянии острого «недопоя», мешая получать удовольствие от употребления не столько окружающим, сколько самому себе.

Пятидесяти граммов хватило, чтобы снять напряженность.

– И-и-ик! – удовлетворенно буркнул полицейский и, улегшись щекой прямо на грязную липкую столешницу, сладко заснул.

Умилившись совершенно детским выражением на его физиономии, энчечекисты сошлись на мысли, что для ощущения счастья, на самом деле, нужно очень немного: хорошие жизненные показатели организма, заряженный АКМ и плечо надежного друга рядом. И тогда никакие либрусеки не страшны.

– Считай, повезло тебе, ап-Телемнар, – хрюкнул Меноваззин, хлопнув Светлого эльфа по плечу, когда они выходили из распивочной (товарищ Хиналгон – с мерно похрапывающим телом ап-Айкалнара на могучем и широком плече). – И жив остался, и задница цела.

– Первое гарантирует второе, – в тон ему похабно ухмыльнулся Эрин. – Либрусеки предпочитают мертвых партнеров. Я для него был… невозбуждающе живой.

– Хватит. Ненавижу вампиров, – отозвался глухо Дзир. – Не хочу больше слышать о них.

Сын Дома Ушшос-Нах очень не любил, когда на улицах его родного города убивают ни в чем не повинных девочек. И, кстати, против безвременной гибели дядечек, тетечек, а так же бабушек и дедушек любой расы он тоже активно возражал.

До дома я добралась без приключений, если не считать, конечно, таковыми, тот факт, что свет все-таки периодически гас, и тогда я продолжала маршировать во мраке, ориентируясь только на ментальные «маяки». Наводненный полицейскими, энчечекистами и спасателями район был сейчас более запружен народом, чем дворцовая площадь в день коронационных торжеств в Столице. И, наверное, даже более безопасен. Когда через каждый шаг буквально спотыкаешься о служителя закона, боевого мага или целителя, ощущение безопасности приятно согревает. И даже вспыхивающие под полусомкнутыми веками эпизоды этой безумной гонки за вампиром утрачивают остроту и яркость. Отчасти. Совсем избыть это море ощущений сразу не получится, нужен некий дополнительный…

Я не успела додумать, как уже уперлась лбом в родную дверь. Подушечка-а… Мурзик…

Сложнее всего оказалось снять ботинки. Боясь потерять равновесие и свалиться прямо в прихожей, я попросту села на пол сразу, а дальше, разувшись, преодолевала последний этап пути до дивана на четвереньках, оставляя за собой след из сбрасываемых по дороге деталей туалета и снаряжения. Каска… бронежилет… где-то на пороге комнаты мне удалось без потерь вывернуться из штанов и рубашки, а уже у самого дивана я с облегчением рассталась с бельем. Сил на принятие душа уже не оставалось. Вздохнув, я полезла в шкаф и на ощупь нашла какую-то майку, чтоб не засыпать совсем уж голышом, в одних носках… и заодно наткнулась на округлый стеклянный бок припрятанной на «особый» день заначки. Колебания были недолгими – слишком уж явственно вспоминались некоторые моменты последних нескольких дней, чтоб можно было безбоязненно заснуть, не опасаясь кошмаров, не применяя неких дополнительных средств против бессонницы. Вот я и применила, хорошо так применила. Присланный папулей в честь моих новых погон коллекционный «Эгладор» в качестве снотворного пошел просто на ура. Обычно не замечающая за собой склонности к бытовому алкоголизму, отнюдь не маленькую бутылку коньяка я ополовинила влегкую, где-то в процессе употребления умудрившись таки снять носок. Один. Избавиться от второго уже не получилось. Автоматически оставив ровно половину ценного продукта для напарника, я повалилась на диван, последним осознанным движением подгребая к себе АКМ, расстаться с которым оказалось все-таки выше моих сил…

Первым, кого увидел Эрин, едва вошел в здание Управления была… Да! Она! Желудьковская! Склочная дриада, мелко потрясая белокурыми кудряшками, усердно терла пол и терпеливо поджидала подконтрольный объект. Чего-чего, а терпения ей было не занимать. Хитрая сволочь!

Ноздри эльфа затрепетали, из груди вырвался сдавленный рык, и сам собой получился злобный оскал.

– Слышь, ап-Телемнар, ты чего? – удивленно прошептал Хиналгон. – Эй! Что с тобой?

В ответ Эринрандир звонко щелкнул зубами, повергнув спецназовцев и дежурных в шок. Они видели эльфа в дымину пьяным, унылым, злым, расстроенным и возмущенным, но чтобы капитан ап-Телемнар рычал аки дикий зверь, а глаза его наливались дурной кровью от гнева, такого еще не случалось на памяти распаднинских энчечекистов.