Юлия Набокова - Легенда Лукоморья.

Опустившись на очередной пенек, я чуть не вскрикнула от радости. Чуть в стороне виднелись кусты малины, которой я лакомилась в самом начале своего пути, всего в нескольких минутах ходьбы от избушки Яги. Вон и ягода оборвана с одной стороны, и лоскут от платья на веточке висит. Надо же, а я гадала, когда умудрилась порвать платье! Убедившись, что путники увлечены рассказом Сидора о жестокой русалке, топивших в омуте только русоволосых парней по имени Иван, а сам Сидор уверенно удаляется прочь от нужной тропинки, я метнулась к кустам малины и что было сил бросилась вперед по тропке, которая будто сама стелилась мне под ноги, указывая верное направление.

— Явилась не запылилась, — приветствовала меня избушка. — Хотя очень даже запылилась, — добавила она, когда я подошла ближе. — Надо срочно баню истопить.

— Какая баня? — отмахнулась я. — Не до того сейчас. Как тут обстановочка?

— Без изменений, — доложила изба.

— Эти, — я покосилась на окошко, — там?

— А где же им быть?

— Могли бы сгонять в деревню за сметанкой и в лес за куропаткой, — хмыкнула я, вспомнив о своем пустом желудке. Хотя о чем я думаю, когда нужно срочно спасаться? С криком "Беда!" я ввалилась в горницу, застав врасплох Ива с котом, которые с увлеченным видом изучали разложенные на столе сухие грибы, листья и желуди. Увидев меня, Варфоломей отчего-то смутился и смахнул продовольственные запасы на край стола.

— Собираетесь варить квас из желудей? — укорила я. — А между тем враг у ворот.

Я быстро рассказала о вооруженной троице, бродящей по окрестностям в поисках избы Бабы Яги.

— Теперь дошло? — взволнованно закончила я. — Нужно срочно отсюда убираться.

— Воля ваша, — невозмутимо обронил кот. — Я не держу.

— Да нет же, опасность в первую очередь грозит избушке и тебе! — повторила непонятливому я. — Разве непонятно? Надо уходить всей избушкой и забиться куда-нибудь подальше в лес, где нас никто не найдет. Избушка, слышала? Подъем, направо, вперед!

— Никуда мы не пойдем, — лениво отрезал кот.

— Но как же... — всплеснула руками я.

— Двигаясь по лесу, изба наделает больше шума, лучше затаиться и остаться на месте, — рассудительно заметил Варфоломей. — Изба и так стоит в укромном месте, куда не всякий Сидор путь найдет.

— Ах, так! — Я топнула ногой. — Но я не могу сидеть сложа руки и ждать, пока эти трое постучат в дверь.

— Вот и ладненько, вот и не надо, — обрадовался кот и, подбежав к сундуку, стоящему у печи, ловко открыл его и нырнул внутрь.

— Это кошачье убежище от агрессивно настроенных богатырей? — ухмыльнулась я. — Умно придумано!

Из сундука шлепнулся на пол тяжелый тряпичный мешочек, подняв в воздух белое облачко, а следом появился и сам кот, держа в зубах связку засушенных рыжиков.

— Шо смотришь? — промычал он. — Помоги!

— Это что? — Я в недоумении взяла в руки нанизанные на веревочку грибы.

— Это работа тебе, пирог печь будешь, — заявил кот, спрыгивая на пол. — Мука вот, — он кивнул на тряпичный мешочек. А потом нырнул под лавку и выкатил оттуда крохотное рябое яйцо неизвестной лесной птицы. — Куропаткино, — пояснил он, глядя на мое озадаченное лицо.

Я в недоумении хмурила лоб, и тут меня осенило.

— Грибы отравлены, да? — Я подмигнула коту, который тут же встопорщил шерсть и выгнул спину.

— Обижаешь, хозяйка, — оскорбленно мяукнул он. — Глаза-то разуй да погляди, это ж рыжики отборные, а не мухоморы с поганками.

— Да вижу, что рыжики. Так они съедобные?

— Сам отбирал, а Василиса заготавливала. Урожай этого года, — горделиво поведал кот.

— Тогда ничего не понимаю, — призналась я. — Мы их травить разве не будем?

— Кого? — вытаращился на меня кот.

— Этих троих молодцев!

Варфоломей закатил глаза и сердито профырчал:

— Вот из-за таких заместительниц Бабу Ягу в злодейки и записывают.

Я смущенно потупилась.

— Тогда что ты предлагаешь?

— Это не я предлагаю, это ты на правах хозяйки должна будешь предложить этим трем дурням пищу и кров.

Я опешила.

— Да они Ягу убить хотят, а избу — спалить. А ты печешься, чтобы они были накормлены?!

— Удальцы твои только на словах Ягу отделать горазды, — сощурился кот. — А как придут, как избушку увидят, так сразу разленятся, начнут требовать, чтобы ты их накормила, напоила, спать уложила.

При последних словах кота Ив ощутимо напрягся:

— Спать? — переспросил он, обводя недоуменным взглядом горницу. — Но их трое, где же они разместятся?

— Кто на печи не уместится, тот пусть в печи ночует, — мстительно предложила я.

— В общем, ты меня поняла? — сощурился кот. — Не накормишь гостей, пеняй на себя!

— Что ж, смысл в этом есть, — усмехнулся Ив. — Находившись по лесу и отведав сытного обеда, они без сил повалятся по лавкам, и им уже не до подвигов будет.

Вот ведь предатель!

— Да даже если я что напеку, как я перед ними предстану? — возразила я. — Они ж меня в лесу видели!

— Ничего, Василису в Ягу превратил и из тебя Ягу сделаю, — обещание кота прозвучало как угроза. — А ну живо к печи!

— Не думаю, что это разумно, — неожиданно вступился за меня Ив.

Я взглянула на него с благодарностью. Как я могла сомневаться в его любви! Не знаю, какая муха его укусила несколькими часами ранее, но сейчас яд этой мерзавки явно рассосался и к рыцарю вернулась его прежняя галантность и забота обо мне.

— По дыму из трубы воины, о которых говорила Яна, отыщут нас без труда, — продолжил Ив, разбив мои надежды на примирение в пух и прах.

Избушка вся затряслась еле слышным хохотом, а кот снисходительно обронил:

— Голуба, весь лес — вековые сосны, а мы находимся в самой чаще. Вычислить по дыму нас можно только с высоты полета Змея Горыныча. Но не думаю, чтобы тот так низко пал, чтобы наняться в услужение трем неотесанным деревенским болванам, возомнившим себя тремя богатырями. Так что, хозяйка, — повернулся ко мне кот, — вставай к печи!

Пирогов я не пекла ни разу в жизни, рецепта мне кот не подсказал, пришлось действовать наобум, припоминая кухонные посиделки с мамой и кулинарные шоу, которые я изредка смотрела, если в гостях были мои любимые артисты. Стоит ли рассказывать, что мука сыпалась в глаза и мимо стола, тесто не месилось и липло к рукам, кот открыто посмеивался, а Ив с жалостью наблюдал за моими попытками приготовить пироги. Вредный кот не помог даже печь разжечь. В результате я вся измазалась в саже, как Золушка, подпалила прядь волос, обожгла пальцы, но с операцией "Печь" все-таки справилась, заставив избушку расчихаться и выпустить из трубы дымок. Разложив криво слепленные пироги на подобие противня и отправив их в печь, я в изнеможении опустилась на лавку.

— Избушка, как там в окрестностях? — поинтересовался кот. — Не видать гостей?