Сенкия Сияда - В Школе Магии Зарежья

Точку в раздумьях поставил Маркус, который, приплясывая, сказал, что пойдет куда угодно, если перед этим посетит одно уединенное место. Остальные поддержали его в этом желании, а уж заодно и в идее пойти куда угодно, а именно — на горки. Мы по очереди сходили к нужнику на заднем дворе трактира, неимоверное количество выпитого давало о себе знать, и довольно бодрым шагом направились к Старому оврагу. Новый овраг, со стен которого молодежь каталась на санках и скользодосах, в отличие от Старого находился за стенами города, поэтому в ночное время мы к нему без проблем бы не выбрались. А вот Старый овраг, который зимой окатывали водой на потеху ребятне, для наших целей подходил идеально и располагался недалеко, правда в другой стороне от школы, но нас это сейчас мало смущало.

Маркус, Сапень и Кафык, сцепившись друг с другом в ряд, петляли впереди нас, прокладывая путь. Я повисла на Лорге и выспрашивала у него подробности о соревнованиях.

— И что, прямо перелом? — ахала я.

— Да, я-то думал, что там стандартная одинарная оплетка, а он умудрился сделать двойную. Я даже ему потом руку пожал своей целой, говорю, силен, я бы не успел так быстро.

— А он? — уточняла я.

— Ничего, дружелюбный, даже проводил меня до знахцентра, — вещал Лорг и размахивал правой рукой, не задействованной в поддержании моего заплетающегося тела. — Я потом два дня не участвовал, пока рука заживала, а временным капитаном Сапня ставили.

Я восхищенно покачала головой. Неожиданно идущая впереди троица слаженно ухнула, и завела развеселую песенку «Про кувалду и любовь»:

Тамарка привзвизгнула и мы все радостно присоединились во всю мощь наших легких:

Из какого-то дома в нас швырнули глиняным горшком с криком «ночь на дворе, дайте поспать», но не попали, уж больно ловко мы лавировали по улице вдоль домов.

Никас, слева от меня помогающий передвигаться Тамарке, задрал голову на небо. Я тоже стала смотреть вверх, надеясь что-нибудь высмотреть.

— Что там? — поинтересовалась я.

— Небо! — мечтательно ответил Никас.

— А-а-а! — поняла я.

Путь до оврага несколько затянулся вследствие небольшой скорости нашего передвижения и увеличения фактического пути за счет зигзагообразности траектории. Я пожаловалась Никасу: — Мне надоело идти, я хочу уже кататься! — остановилась и топнула ножкой.

— Так мы сейчас прокатим, — откуда-то подскочили ко мне Кафык и Маркус. Соединили за моей спиной руки и, сделав подсечку под коленки, подняли и побежали вперед. Бежали они вразнобой, меня трясло хуже, чем в телеге на ухабах, и я, опасаясь за содержимое желудка, закричала, рискуя прикусить себе язык:

— А-а! Остановите повозку! Я хочу на горках кататься-а, — тут Маркус зацепился ногой за другую ногу и рухнул, и ситуация разрешилась сама собой.

— Я хочу на горках кататься, — повторила я, когда милейший Лорг подал мне руку, помогая подняться.

— Так мы еще не дошли, — вполне логично ответил он, — а здесь кататься неоткуда.

— А я бы тоже так прокатилась, — только и успела вякнуть Тамарка, как ее уже подхватили Сапень и Кафык и, радостно гогоча, побежали вперед по улице, которая на их беду дальше спускалась под довольно крутым углом. По инерции ребята набрали приличную скорость и вряд ли смогли бы достойно остановиться, если бы не сугроб, геройски вставший на их пути. Парни исполнили роль метателей, Тамарка — снаряда, улетев в конец сугроба и побив все рекорды в таком виде спорта, как метание девиц. Заодно стряхнула снег с забора, перед которым и накопился тот сугроб.

— Вот они и прокатились с горки, — резюмировал Никас.

Как ни странно, все трое вылезших из сугроба были абсолютно счастливы, радостно смеялись и отряхивались.

— Как это неоткуда? — вернулась я к прерванному разговору и, чувствуя себя капризной барыней, опять топнула ножкой. — Давайте кататься с крыши.

Лорг, Никас и Маркус синхронно посмотрели на крышу ближайшего дома. Судя по тому, как задумчиво они смотрели, мое предложение вполне могло вскоре воплотиться в жизнь. К нам, весело переговариваясь, подошли Тамарка, Сапень и Кафык, и тоже стали смотреть на крышу.

— Чего там? — спросил наконец Сапень.

— Крыша, — задумчиво ответил Никас.

— А-а-а! — понимающе протянул Сапень.

— Нет, я думаю, ничего не получится, — произнес через какое-то время Лорг, — хозяева не пустят.

— Но мы же им все объясним! — возмутилась я на непонятливых хозяев.

— А давайте пойдем в Холий укрень? Там дома ничейные, никто нам слова не скажет, — неожиданно выдал Маркус. Все удивленно и с уважением посмотрели на Маркуса, сегодня гениальных мыслей от него уже почему-то и не ждали. А вот поди ж ты.

Тамарка неуверенно сказала, что там, наверное, страшно ночью. Но большинством голосов мы постановили пойти.

Мы, выкинув из головы ледяные горки, немного воротились назад и свернули в нужный переулок. Холий укрень — сгоревший год назад троллий район, не очень большой по площади. С тех пор его так и не восстановили, и он чернел балками, перекрытиями и обугленными стенами домов и лавок.

Сейчас была зима, но снег не смог скрыть всей черноты пепелища. Мы шли в полной тишине и вертели головами, оглядывая черные тени и глядевшие из-под снега горы досок и хлама, скелеты домов. Фонарей здесь не было, они тоже сгорели, и мы спасались луной, желтым блином висящей на небе, и огненными шариками, которых с перепугу наделали десять штук и теперь толкали этот табун в воздухе перед собой. Ой, и права была Тамарка! В таком жутковатом месте хмель выветривался с утроенной скоростью, правда, мы все равно были в чрезвычайно сильном опьянении, чтобы оно нам не казалось и в десятой доле таким страшным, каким оно на самом деле было. Сам район был по пояс завален снегом, но сквозь него проходила короткая дорога из Квасного в Серый район, сейчас она была покрыта небольшим слоем нетронутого белого покрова. По ней-то мы и шли, снежинки под сапогами зловеще поскрипывали.