Владимир Черепнин - Бесштановый переворот

Так что оставалась единственная надежда на то, что при перемещении в этом мире вместе с одеждой останется и инерция. В противном случае… И думать не хотелось. Запоздало пришла мысль, что мог бы преспокойно раньше провести небольшой эксперимент, и сейчас бы не мучился насчет закона сохранения инерции при переходе в параллельный мир. И не обязательно перемещаться из мчащейся электрички. Можно же было просто-напросто разбежаться, прыгнуть и в полете нажать на кольцо.

И какого я не смылся сразу после оглашения приговора? Подумаешь, бандюки. В принципе, милые ребята. Как-нибудь договорились бы. Да и, скорей всего, они давно ночуют. Братве по утрам полагается спать, дабы вечером, со свежими силами, вновь приступить к своей нелегкой и очень неблагодарной работе.

Итак, хорошего понемногу. Полетали и будет. Пора и честь знать. Требовалось перемещаться, пока тело в горизонтальном положении. По любому больше шансов, хоть на скорости, хоть в состоянии покоя, чем вниз башкой. Очень дурной башкой… С замиранием сердца… Нет. С полной его остановкой от ужаса и, по той же причине, похолодевшим и одеревеневшим туловищем, зажмурившись, я нажал на камень.?

Ожидание, вернее главная жизненно-важная надежда, оправдалась. Инерция осталась вместе со шмотками. Состояние покоя. Я лежал на чем-то мягком. С трудом (потому как ужас — штука хитрая: охватывает мгновенно, а отпускает потихоньку) размежил веки, дабы осмотреться, на что же такое удобное я умудрился приземлиться.

Тогда, очутившись голым в женской бане, подумал, что это невероятное совпадение оказаться в бесштановом состоянии в том месте, где все обнажены. Фигня это все. Можно сказать, и не совпадение вовсе, по сравнению с моим теперешним положением. Интересно, по теории вероятности, один из скольких шансов сработал? Наверное, если бы я в одну неделю выиграл все джек-поты всех существующих лотерей, то такая вероятность была бы на порядок выше, чем в данный момент.

Дело в том, что мягкое и приятно-осязаемое подо мной было, точнее была, загорающая на пляже девушка. Весьма симпатичная. Причем возлежал я на ней так аккуратно и ровненько, словно сам это сделал, а не господин великий случай. Ведь переместись я на долю секунды раньше или позже, и оказался бы в нескольких десятков метров от данного «ложа». Скорость-то была — о-го-го!

Мне понравилось сие приземление. Да и ей, наверное, тоже, не смотря на вытаращенные от удивления глаза. Но ведь не заверещала же! Короче, нам обоим понравилось. БЫ!!! Если бы не одно «но». Это «но», в виде огромного мускулистого бугая, возлежало рядом, на том же покрывале, что заранее хоронило надежду, что это не ее бой-френд (муж?), а просто сосед по пляжу. Парень вытаращив на меня глаза и раскрыв рот, явно «играл в городничего» из немой сцены «Ревизора», в смысле пребывал в ступоре. Не мудрено. Я его понимал. Каково лицезреть что на твоей девушке у тебя под носом разместился посторонний голый мужик? По наливающимся кровью глазам бугая, превосходившего меня по габаритам раза в полтора, я понял — договориться не получится.

Уж не знаю зачем, особенно если учесть, что певец я никудышный, наверное, на нервной почве, но я почему-то затянул песенку из репертуара «Наутилуса»:

То ли на него подействовали мои вокальные данные, то ли ему, как и мне, нравились песни Бутусова, то ли просто, как и все хорошее, закончилось действие столбняка, но громила, дослушав до конца, выпал из ступора. Огромный кулачище просвистел в миллиметрах от моего уха. Я успел скатиться с мадамы в противоположную сторону от явной и смертельной угрозы. Тут же вскочил на ноги и рванулся к воде. Народу тьма. Приходилось кое-где перепрыгивать через разомлевшие тела отдыхающих. Сами виноваты: попадали как придется, разлеглись бы рядками, я бы по меже спасал свою шкуру.

Отовсюду раздавались вскрики, визги, хихиканья и откровенное ржание. Но все эти звуки слышались где-то на втором плане. А самым отчетливым, служа подстегивающей силой, являлись очень близкие почти звериный рык и тяжелая поступь моего преследователя. Не останавливаясь, я влетел в переполненную купающимися воду, забежал по колено и нырнул пологой «щучкой». Сделав несколько мощных гребков, при этом чудесным образом умудрившись ни в кого не воткнуться башкой, понял — надо перемещаться.

Затеряться среди огромного количества купальщиков не получится. Даже если оскорбленный бугай и не запомнил моего лица, хотя и пялился несколько секунд на мою физиономию с полуметрового расстояния. Но была у меня очень существенная примета, по которой он меня легко вычислит, — отсутствие плавок. Эх, не очень-то приживаются у нас нудистские пляжи. Попал бы на такой, и ищи меня свищи.

Не выныривая, в который уже раз за последнее время не туризма ради, а спасая свою драгоценную шкуру, я переместился в параллельность.?

Оказался в лесу. Осматриваться не было времени. Благо — не бурелом, и ладно. Развернувшись в противоположную сторону, я опять ломанулся с максимально возможной скоростью. На сей раз в этом мире надолго задерживаться я не собирался. Это у нас: волков бояться — в лес не ходить. А здесь неизвестно чего надо бояться в лесу. А, вдруг, и испугаться не успеешь?

Да и соответствующее место в родном мире было весьма подходящим. И если бы не мое столь удачно-неудачное точное приземление, то лучшего и не требовалось бы. Где, как не на пляже легче всего стырить какие-нибудь шмотки? И не корысти ради, а лишь для того, чтобы не смущать окружающих своей наготой. Мало ли, у какой-нибудь впечатлительной матроны случится приступ?

Так что в моих планах было вернуться в том месте, где меня совсем не ждут. Еще бы: нырнул в речку, а оказался у кромки леса. Место-то я хорошо узнал, не смотря на сумасшедший темп и, если не смертельную, то точно калечную, опасность. Любимое место отдыха воронежцев. Река Усманка. Одна остановка на электричке от черты города. И аккурат в этом месте, в десяти минутах ходьбы от станции, речка, на всей своей протяженности узкая до безобразия (редко где достигавшая в ширину пяти метров), здесь раздавалась на сколько могла. Плюс пологий песчаный берег. Кому на солнышке жарко — в ста метрах от воды — сосновый бор. Там-то я и собирался переждать немного, обдумать дальнейшие действия.

Увы. По этому миру, даже по самым смелым прикидкам, до родного леса я не дотянул. Откуда-то сзади раздался радостный, скрипучий, паскудный и зловещий одновременно вскрик:

— Ух, ты! Обед!

Я не стал оборачиваться, чтобы взглянуть на обладателя мерзкого голоса, и уж тем более выяснять у него, имел ли он ввиду мою скромную персону, или просто в этом момент сподобился словить какую-нибудь дичь. Я нажал на кольцо, справедливо решив, что пусть эти вопросы навсегда останутся для меня кромешной тайной.?