Александр Экштейн - Лунные бабочки

— Ну да, — только и смог произнести подполковник Абрамкин, разворачиваясь и покидая двор. Тут-то на улице его и увидел вышедший покурить из здания УФСБ на свежий воздух оперативник Зубов…

…Подполковник Абрамкин ехал на электричке в Ростов. Все работало в его пользу. Это был шанс, и он собирался его использовать. Как всегда, удача наткнулась на него неожиданно…

Чисто случайно его окликнул на улице бывший кинолог, когда-то подрабатывавший в должности консультанта в собачьем питомнике Сочинского УВД, Эрнест Туполев.

— Ты ли это, Сидор Аврамович? — притормозил он свой «мерседес» у обочины рядом с медленно и солидно вышагивающим по тротуару подполковником. — Вот так встреча!

«Эх! — огорчился Абрамкин, сразу же узнав Туполева. — Уже на «мерсе», и по лицу видно, что живет хорошо, а ведь недавно сам как овчарка был, с утра до вечера на тарелку супа зарабатывал».

— Здорово, Эрнест, — величественно взглянул на земляка Абрамкин, останавливаясь перед «мерседесом». — Что за дела у тебя в Таганроге?

Туполев, знавший Абрамкина еще капитаном в Сочи, сразу смекнул, что ставший подполковником в Таганроге бывший коллега явно большая шишка. Сочинцы, как и москвичи, считают, что если кто-то и покидает их город ради других городов, то лишь для того, чтобы стать «большой шишкой».

— Дела, — вышел Туполев из салона, чтобы поздороваться с подполковником. — Я сейчас турбизнесом занимаюсь и слегка собачками дворянских кровей подторговываю.

— Хвалю. — Абрамкин похлопал ладонью по крыше «мерседеса». — Я всегда говорил, что туристы и собаки — друзья человека.

Через некоторое время, как водится среди земляков, встретившихся на чужбине, они стали пить. Сначала на балконе кафе гостиницы «Темеринда». И тут Эрнест Туполев поведал подполковнику о случае на шоссе, когда к нему на ходу подсел молодой человек, добирающийся в Нахапетово.

— Хороший парень Славка Савоев, — похвалил попутчика уже ставший нетрезвым Эрнест Туполев. — Жизнь мне спас, когда я хотел на всей скорости выпрыгнуть из машины под колеса «КамАЗа».

«Ага!» — сразу же представил подполковник Абрамкин ростовско-московский кабинет, из которого он названивает Самсонову в Таганрог, не заметив мистическую сторону встречи Туполева с Савоевым.

— А где это Нахапетово? — вкрадчиво-равнодушным голосом поинтересовался он у земляка.

— А хрен его знает, — отмахнулся от него Эрнест Туполев. — Где-то на Азовском море. А ты кто такой? — вдруг заинтересовался он личностью подполковника Абрамкина и, взяв со стола тарелку с нарезанной колбасой, надел ее на голову Абрамкина.

…И вот подполковник, никого не поставив в известность, на свой страх и риск, ехал в Ростов, чтобы уже оттуда предпринять бросок на логово Славы Савоева в Нахапетове. Он был одет в удобный камуфляжный комбинезон, в рюкзаке лежали консервы, хлеб, средство от комаров, полевая аптечка военного разведчика, восемь гранат РГД-5, которые он взял из вещдоков в управлении, фотографии семьи и Аллы Юрьевны Вострецовой, газовый спецназовский баллончик и большой десантный штурмовой нож «Катран». Абрамкин шел ва-банк, и это было хотя и придурковатое, но все-таки настоящее мужество.

Саша Стариков уже несколько раз проходил мимо красивого старинного особняка, расположившегося между Старым и Новым Арбатом, и мысленно чертыхался. Было в особняке, как и в деятельности вокруг него, нечто такое, что мешало ему жить. Саша нутром, инстинктом оперативника чувствовал, что в этом так называемом престижно-респектабельном месте живет и действует изощренно-мошенническая уголовщина, обслуживаемая армией высококлассных адвокатов. Саша тяжело вздохнул. УК России на девяносто девять процентов вступает в противоречие с русским характером, несмотря на то что большинство считает его чрезмерно гуманным. «В принципе все понятно, — подумал Саша, глядя, как к особняку подъехал побитый «жигуленок» ржаво-лишайного вида. — Брать от жизни можно, только забирая у других людей». Из «жигуленка» вышел молодой мужчина и позвонил в двери особняка. Саша подошел почти вплотную к мужчине. «Козел, — удовлетворенно нашел он подтверждение своим подозрениям. — Оделся как гастарбайтер, строитель из Молдовы, придурок, а на руке часы за двадцать тысяч баксов».

— Мальчики, — произнесла полковник ФСБ, ведущая курс «Альфонсы» в закрытой высшей школе СВР, Степанида Исаковна Грунина. — Надеюсь, — она строгим преподавательским взглядом обвела аудиторию, состоящую из той категории мужчин, ради которых женщины готовы подсыпать яд в пищу своему мужу, застрелить любовника и застрелиться сами, — что жен у вас не будет. Помните, — полковник Грунина взяла со стола дистанционный пульт и озарила экран образом женщины с тяжелым, почти квадратным подбородком и грушевидным носом, — что чаще всего вам придется работать с красавицами такого типа, которые при встрече с вами через пять минут должны верить в то, что они превосходят и Синди Кроуфорд, и Клаудиу Шиффер, и даже королеву ночи Наоми Кэмпбелл. Повторяю, — полковник Грунина сделала паузу, — верить, а не самообманываться. Дамы такого типа очень реально мыслят. Шаблин! — повысила голос полковник. — Прекратите корчить рожи, изображающие отвращение. Если бы это было не начало первого года обучения, а конец, то вы бы вылетели не только с курса, но и вообще выше быка-производителя в селе Втулове в своей дальнейшей жизни не поднялись бы. Вы все дали подписку и добровольно присягнули, назад пути нет, вы не на коммерческом курсе МГИМО, где я иногда читаю лекции, а в секретной школе разведки. Поэтому при слове «женщина» вы должны быть в полной боевой готовности во всех аспектах, даже если эта женщина страшнее самого черта. Вы должны чувствовать романтическую влюбленность и тягу к сексуальному контакту даже при виде покрытой коростой бомжихи, вылезающей из канализационного люка. Вас учат тайным знаниям о женственной сути сущего, а не тому, как манипулировать просто с женщиной. Эта чепуха для МГИМО, поэтому, — лицо Груниной озарилось улыбкой, — не надо корчить рожи, Шаблин. — Степанида Исаковна Грунина вновь указала на экран с изображением дамы. — Это супруга Масалика Турбенрогмана, астрофизика из Швейцарии, его предположение об активном существовании разума на Юпитере имеет какой-то странный подтекст опасности для мироустройства. Недавно его стали плотно опекать из ЦРУ. Жену он боготворит, она у него и научный секретарь, и лаборант, и архивариус, и горничная. Вацлавский! — вновь прервалась полковник Грунина. — Не изображайте на лице недоумение. Ученые — люди среднего рода, мужчина и женщина в одном флаконе, вместо детей они рожают гениальные идеи. Если же случается, что они обзаводятся женами и настоящими детьми, у них или рождаются дебилы, а идеи полноценные, или наоборот. В этом случае, — Грунина кивнула на экран, — идеи гениальные, детей нет, все отразилось на жене. Теперь представьте, что она может сделать для человека, который освободит в ней женщину и научит получать удовольствие от холодного мартини в жаркий полдень? Так что, дети мои, специализация «альфонс» в разведке — это высший пилотаж, и через пять лет, когда я провожу вас в большую жизнь, вы станете грозным оружием в арсенале российской государственности…