Андрей Черноморченко - Интерферотрон Густава Эшера

— Так мне было сказано высшими силами.

— У нас нет оснований им не доверять, не правда ли?

— Ложь — сугубо человеческое изобретение.

— Несомненно, и к тому же укладывающееся в общую картину: непропорциональный и слабо задействованный мозг, очевидно, выполняющий функции конденсатора психической энергии; непомерно развитые речевые навыки и сопутствующее этому умение лгать… Интересно, сколько всего было этих системообразующих снов? Десятки? Сотни? Миллионы?

— Думаю, совсем немного. Несколько тысяч, скорее всего. Да и происходили они наверняка много лет назад.

— Почему вы так считаете?

— Ну как же… если рассуждать логически… должна быть последовательность…

— Вот как раз если и рассуждать логически, то в последовательности совершенно нет необходимости. Явление, находящееся в произвольной точке событийного клише, может воздействовать на любые другие явления, независимо от того, находятся они в будущем или прошлом. Какой-нибудь эпохальный сон, приснившийся городскому сумасшедшему в XIX веке, мог повлиять на формирование всей земной фауны миллионы лет назад. Или же великие изобретения человечества могли проскользнуть в возбужденном мозгу кроманьонца, обожравшегося тухлого мяса.

— Неужели такое может быть?

— Это мне вас надо спрашивать. Пока что я строю гипотезы. Вы как-нибудь поинтересуйтесь у ваших знакомых в высшем космическом свете, возможно ли такое. Я считаю, что возможно. Но подобные сны должны быть очень сильно разбросаны вдоль всей истории человечества.

— Интересно было бы заглянуть внутрь такого сна.

— С помощью интерферотрона это реально.

— И что же, эти сны, как и траектории, можно изменять?

— Естественно.

— Вы подскажете, как это можно сделать?

— Просмотреть — да, насчет изменить — я подумаю.

— Да я, собственно, ничего не собираюсь переделывать в этих снах.

— Верю. Но дополнительные меры предосторожности не помешают. Между прочим, я совершенно не уверен, что эти системообразующие сны представляют собой нечто связное. Скорее всего, это хаотические обрывки, мешанина цветов и звуков.

— Почему вы так думаете?

— Уж больно мощные выбросы психической энергии при этом происходят. Мозг разряжается; ему некогда заниматься художественным оформлением видений. Это при заурядных снах выстраивается некое подобие сюжета, и фигурируют знакомые персонажи. К тому же, такой системообразующий сон должен быть по необходимости абстрактен: он не может вмещать в себя все разнообразие последующих явлений. Это сновидение — импульс, толчок, теорема. При таком психическом выбросе постулируется некая общая программа, а насыщают ее остальные возникающие траектории.

— Но какой-то сон все равно оказывается первым?

— В принципе, да. Если ограничиться рамками земного шара — а меня, откровенно говоря, космос совершенно не интересует — то должен существовать исходный сон, приведший к образованию основного макропучка.

— Что вы вкладываете в понятие основного макропучка здесь?

— Это может быть микромир. Элементарные частицы. Кирпичики мироздания, как их еще называют. Конечно, с теми психическими или даже физическими свойствами, которые свойственны им в пределах Земли. Или наоборот, первичное сновидение с таким же успехом может вмещать в себя образ планеты в целом.

— На мой взгляд, здесь опять назревает парадокс. Получается, что человек мог сам создать планету, на которой живет?

— В общем, да. Но не вижу здесь никакого противоречия. Если вы опять имеете в виду хронологическую последовательность, то забудьте о ней, когда речь идет о событийном клише. Еще раз повторю: любое явление внутри «слоеного пирога» может влиять на любые другие, независимо от их времени и места. Теоретически первичный сон может присниться кому-нибудь из нас завтра, — может быть, вам, и тогда вы станете основателем планеты Земля.

— Мне еще не вполне понятно, каким образом высвобождаемая мозгом психическая энергия, пусть даже колоссальной силы, в состоянии инициировать такие глобальные процессы.

— Для вящей наглядности опять прибегну к сравнению. Представьте себе насыщенный солевой раствор. Стоит в него добавить буквально щепотку соли, и начнется процесс кристаллизации. Аналогично обстоят дела с событийным клише. В нем содержится практически вся энергия, необходимая для кристаллизации — иными словами, образования траекторий и пучков. Не хватает только самой малости, чтобы они возникли, и туг на помощь приходит сновидение, — та самая щепотка, образующая узоры кристаллов. Ведь внутри клише все события уже имеются, но не реализованы в виде явлений. Вернее, иначе: события и есть безусловная реальность, но чтобы появилась иллюзия — явления — необходим внешний толчок. Первичный толчок дополняется остальными сновидениями, и внутри «слоеного пирога» образуется система взаимосвязанных траекторий.

— Этот исходный импульс, тем не менее, должен исходить от какой-то уже существующей трассы, не так ли?

— Да.

— То есть, мы неизбежно приходим к выводу, что внутри событийного клише так или иначе должна существовать самая первая траектория, которую никто не создавал, — которая, иначе говоря, никому не приснилась.

— Что касается нашей планеты, то ее происхождение следует искать в окружающем космосе. Ваши знакомые, полагаю, знают об этом и могут подтвердить. Если же представить всю нашу Вселенную заключенной внутри одного огромного событийного клише — я считаю, что так оно и есть на самом деле, — то да, возникает вопрос о том, кто инициировал самую первую траекторию, которой приснился исходный сон.

— У вас есть ответ на этот вопрос?

— Думаю, что да. Но предлагаю поразмыслить над ним вам со Стивом. Можете даже привлечь Филомелу. Если через неделю не догадаетесь, — тогда отвечу.

— Хорошо, договорились. А интерферотрон в его нынешнем виде сможет по цепочке дойти до исходной траектории?

— Применительно к Земле — вполне вероятно. В более широком плане — нет. Чтобы заглянуть в корни Вселенной, пришлось бы строить аппарат размером со звездную систему, а то и галактику. Можете заняться этим на досуге.

— Благодарю покорно.

— Не стоит благодарности. Знаете, Морис, мне почему-то захотелось пофантазировать насчет содержания первичного сновидения здесь, на Земле. Представьте себе неподвижный кадр, фотографический снимок, как вспышка, мелькнувший в голове неведомого спящего: кирпич, лежащий в траве, а на нем в лучах солнца греется ящерица. Ведь этого, по сути дела, вполне достаточно, чтобы по цепочке реконструировать всю планету с ее историей: начиная с кирпича, далее — через мастерскую, где его отожгли какие-то люди, каждый — с многочисленными родственниками и знакомыми, живущими в городе или деревне, в стране с многовековой историей. А если начать с ящерицы, то можно узнать, кого ест она, а кто ест ее, что за трава растет на грунте и что находится под землей. Падающие на ящерицу лучи солнца позволят установить, что это за светило и как оно расположено по отношению к нашей планете. Наконец, глина, из которой вымесили кирпич, представляет собой останки многочисленных организмов и растений. Более того, Морис: даже зацепившись за одну молекулу водорода или, скажем, азота, и проследив ее путь по поверхности земного шара, можно в принципе воссоздать все. В этом придуманном мною первичном сне заложены начало, середина и конец, — даже то, что мы с вами сейчас разговариваем таким странным образом на закате цивилизации. Впрочем, это лирика, мой досужий вымысел. Реальность может оказаться иной.