Сергей Мусаниф - Первое правило стрелка

Это в среднем. Получив удар от Муромца, дружинники вставали минут через пять, и было видно, что они не вполне владеют собственным телом. Кулаки младших богатырей и рукоятки револьверов Реджи оказывали гораздо более скромный эффект.

Кощей Бессмертный был уже на середине зала, крутя «мельницу» своим огромным мечом, а тройка богатырей и стрелок почти уперлись в стену, когда в помещении вдруг грянул гром, полыхнула молния, впрочем не устроив пожара и никому не причинив вреда, и резко запахло озоном.

Иван-мудрец обставил свое появление с помпой и поистине голливудскими спецэффектами. Только так в общей сумятице он мог привлечь внимание к своей персоне и остановить бой.

Даже Кощей отскочил к стене и притих, выставив меч перед собой и не подпуская дружинников близко.

— По какому поводу беспредел? — поинтересовался Иван-мудрец. — Чего вы тут ночью не поделили?

— Да я и сам не до конца понимаю, — признался князь. — Такое впечатление, что это не мои личные палаты, а какой-то проходной двор. Ходят, орут, мечами машут. Теперь вот ты заявился, и тоже, хочу заметить, без приглашения.

— Мне приглашения ни к чему, — отрезал мудрец. — Я сам решаю, куда и когда мне приходить.

— Мне кажется или ты на самом деле грубишь?

— А мне кажется, что здесь слишком много народа, — сказал Иван. — И большая часть этого народа здесь лишняя. Не хочет ли кто-нибудь удалиться добровольно?

На пару мгновений в палатах повисло молчание, но удалиться добровольно никто так и не соизволил.

— Ладно, не хотите по-хорошему, будем действовать по-плохому, — сказал Иван-мудрец. — Судя по тому, что здесь сейчас присутствует тройка богатырей, которых я отправил с весьма конкретным заданием, а также Кощей, который имеет к этому заданию непосредственное отношение, я могу сделать вывод, что искомый предмет находится неподалеку. Это так, Илья?

— Ты умный, — сказал Илья. — Ты и думай.

— Я-то умный, — сказал мудрец. — А вот кто-то из присутствующих — не очень. Кощей, где она? Хитрый ход — спрятать свою смерть в княжеском тереме, но, явившись сюда лично, ты сглупил и выдал себя с головой. Где яйцо, Кощей? Обещаю, что не разобью его, но я должен знать, где оно находится.

— Зачем? — спросил Кощей.

— Есть во Вселенной силы, о которых ты не знаешь.

— Я — ровесник этой Вселенной, — сказал Кощей. — Я был здесь с первого дня творения, и нет во Вселенной того, что не было бы мне известно.

— Тогда тебе следовало бы знать, что яйцо с твоей смертью — нечто большее, чем яйцо с твоей смертью. Это один из могущественных изначальных артефактов и мне даже страшно представить, что будет, если он попадет не в те руки.

— Он всегда был в безопасности в моих руках, — сказал Кощей. — И я не уверен, что твои руки окажутся «теми»!

— Опять болтовня, — заметил князь Владимир. — Переливание из пустого в порожнее. Шума много, информации — ноль. Откуда здесь Кощеева смерть? Что за изначальные артефакты? Чьи руки «те», а чьи нет? Ничего не понимаю.

— А тебе и не надо ничего понимать, — сказал Иван. — Не твоя это работа. Ты — мелкий уездный князек, вот и правь своей маленькой немытой страной, а в разборки больших дяденек не лезь, понял?

— Наши волхвы так не говорят, — заметил Илья Муромец. — Не нравишься ты мне в последнее время Иван. Уж не выбрал ли ты темную сторону силы?

— Не твое дело, костолом! — взвизгнул мудрец. — В последний раз спрашиваю: где яйцо?

Тягостное молчание.

— Все здесь разнесу, а до яйца доберусь, — заявил Иван.

— Сначала тебе придется, пройти мимо меня, — сказал Кощей.

— Отлично. Так я и сделаю.

С ладони мудреца сорвалась шаровая молния и ударила Кощея в грудь. Удар был такой силы, что Кощей вылетел на улицу вместе с частью стены, оставив на уцелевших бревнах четко очерченный силуэт.

— Вот такие методы я одобряю, — кивнул князь, и следующая шаровая молния полетела в него.

Следует отдать должное Николе Кожемяке. Несмотря на разногласия с Муромцем, он был истинным патриотом и закрыл своего князя грудью. А поскольку он не был Кощеем Бессмертным и не обладал стойким иммунитетом к летальным исходам, этот подвиг стал его последним поступком в нынешнем воплощении. В дымящейся одежде, со всклокоченными волосами и перекошенным судорогой лицом Кожемяка упал под ноги князя и больше уже никогда не двигался.

— Наши волхвы так себя и не ведут, — заметил Муромец, и привычная палица легла в его правую руку.

— Замри! — скомандовал мудрец.

Богатырь окаменел.

— И вы все тоже замрите, — сказал Иван. Реджи вдруг обнаружил, что никто не может сдвинуться с места. А вот на самого стрелка магия мудреца почему-то не подействовала. Наверное, потому что неместный он, вот и не поддается внушению.

Но на всякий случай Реджи сделал вид, что тоже не может шевельнуться. Только крутанул в правой руке револьвер и схватил его, как и положено, за рукоять, а дуло направил в сторону мудреца.

— Будем логичны, — пробормотал Иван. — Если уж прятать яйцо со смертью здесь, то наверняка в самом труднодоступном месте. А где у нас такое место? Под троном.

Князь Владимир Верный Путь бешено сверкал глазами.

— Отойди, — скомандовал мудрец, и князь сделал четыре шага в сторону, сходя с возвышения.

— Вира, — сказал мудрец, и тяжелое княжеское кресло, в простонародье именуемое троном, взлетело под потолок. — Майна.

Трон обрушился на деревянный помост, проломил в нем дыру и был отметен в сторону движением правой руки мудреца.

Иван сделал пассы руками, и из образовавшейся после падения трона дыры медленно взмыл в воздух опутанный цепями прозрачный гроб.

— Хм, и впрямь хрустальный, — сказал Иван. — Вот значит, почему я не мог его обнаружить. Хрусталь экранирует магические излучения артефакта.

Он щелкнул пальцами, и опутывающие гроб цепи опали, словно перерубленные топором дровосека лианы. Крышка сама по себе отползла в сторону, явив перед мудрецом тяжеленный ларец.

Пошатываясь, в пятнах от травы на одежде, в зал вернулся Кощей Бессмертный. Корона с него слетела, но меч он по-прежнему держал в руке.

— Не тронь, — сказал он. — Хуже будет.

— Отвали, — сказал Иван-мудрец, но от второй шаровой молнии Кощей увернулся.

Шел он медленно, видно было, что каждый новый шаг давался ему с трудом, но Кощей неумолимо приближался к Ивану-мудрецу, и ничего хорошего тот не мог прочитать на лице престарелой нежити.

Иван стукнул пальцем по ларцу. Крышка откинулась, и заяц-русак, тысячелетия проведший в заточении, ринулся на свободу. Мудрец поймал его в полете и, ласково улыбаясь, свернул косому шею. Заяц выпучил глаза в предсмертной гримасе, широко открыл рот, выпуская на волю следующую оболочку Кощеевой смерти, но мудрец был начеку и успел ухватить утку за хвост. Один удар, и несчастная птичка, появившаяся на свет столь противоестественным способом, тоже получила свое. Яйцо выкатываться не торопилось.