Виктор Кувшинов - Ангел во плоти

— Здравствуйте Станислав Егорович, я посмотрел в лаборатории, вроде дела идут неплохо…

— Привет Женя, ты уже успел туда наведаться? — разговор потек в нормальном русле. Оказалось, что общаться с начальством легче всего. Достаточно было с умным видом кивать и вовремя ахать или произносить слова, типа «конечно!», «а как же!», «да, надо посмотреть». Чувствуя, что шеф выговорился, я закруглил беседу стандартными «обязательно», «постараемся» и «все будет хорошо», а сам уже вознамерился дать деру, как вдруг почувствовал, что шеф очень подозрительно на меня воззрился.

Что-то было явно не так, и что-то весьма серьезное. «Может, надо спросить о здоровье его жены или детей? А есть у него жена и дети? Или они с Женькой о чем-нибудь договаривались, а тот позабыл рассказать? А может, я сейчас ляпнул что-то явно неположенное по этикету?» — вопросы роем жирных навозных мух носились в моей голове, будто почуяли, что там что-то сильно стухло. Помощь неожиданно пришла от самого шефа:

— Женя, ты ничего не сказал о тестировании аланопентоната? Как там, ребятам удалось поставить достоверный иммуноанализ? — я со стыдом почувствовал по несколько просящему тону, что шеф плавает в этом вопросе, а я, как свинья, ничего не сказал, вынуждая того признавать свою слабость.

— Ой! Мы же как раз сейчас это выясняем, я к вечеру Вам все доложу! — самым убедительным тоном заверил я шефа и выскочил из кабинета, вспоминая, что Женька в спешке о чем-то таком говорил.

«Да, вот теперь пришло время для серьезной проверки, на что ты пригоден, кроме пьянок и ухлестывания за девицами!» — я нутром чуял, что первый раз всерьез влезаю в ситуацию на Земле, в которой от моего поведения зависели люди… ну если не считать той драки в бессознательном состоянии, о которой я ничего не мог вспомнить.

Я, как ужаленный, влетел в лабораторию и сходу подскочил к Витьку, решив начать с расспросов:

— Слушай, что там с аланопентонатом?

— Ты что, забыл? — воззрился на меня Витек. — Его же Ирчик пыталась на антителах гонять, а там все фонит — сигнала не видно.

— Погоди, погоди! Столько дел, что запамятовал, — прикинулся я, что с трудом вспоминаю. — Давай ее позовем и вместе обсудим. Вы сначала расскажете, что пытались сделать, а потом поищем решение.

— Давай, — кивнул Витек и крикнул в лабораторию. — Ир! Ты можешь подойти? Нам надо с АП разобраться.

Как мне показалось, ребята с удовольствием попытались сгрузить на меня все проблемы. Мышей кололи новым препаратом и делали все замеры, но содержание лекарства в сыворотке крови не определялось. Был слишком сильный фон. «Я» на прошлой неделе посоветовал им прогнать Вестерн-анализ, но даже на нем пачкотня была знатная. Витек с унылым видом подвел итог:

— Нужны новые антитела. Но поликлональные опять наверно грязные будут, а моноклональные слишком слабые и дорогие. Да и ждать их… мы и так из всех графиков выбились — замеры делаем вслепую, на планшеты несколько сот проб скопилось. А Вестерн, как мертвому припарка, там десяток сэмплов за день не прогонишь…

Пока он так жаловался на тяжелую ситуацию, я впал в транс, буквально сканируя вкаченные в меня в астрале знания: «Так! Сильный фон возникает от того, что антитела липнут к белкам крови… передо мной плыли картинки каких-то методик. Чтобы избавится от грязи, нужно провести очистку. Элементарная очистка…

— Вить, — спросил я, очнувшись. — А много у нас этих антител?

— Да до хрена! Больше миллилитра. Они же козьи — дешевка.

— Тогда делаем так… — я выдал им нехитрую методику очистки, которая почему-то произвела чуть ли не фурор у молодых сотрудников. Ребята только недоверчиво смотрели на меня, боясь поверить в легкое счастье.

— Слушайте, — я попытался напустить туману. — Это стародавний метод, я просто забыл, что антитела нужно и можно чистить. А вы не пользовались за ненадобностью.

— Так, может, ты и сделаешь? — с надеждой спросила девушка.

— Э-э нет! — возразил я, испуганно представив, как я трясущимися руками пытаюсь попасть микролитровой пипеткой в миллитровую пробирку. — Я вас проконсультировал, а вы уж будьте добры…

— Да сделаем! Тут делов-то, раз плюнуть! — уверенно заявил Витек, спасая меня от лабораторных мук, а я чувствовал себя полководцем, выигравшим великое молекулярное сражение и спасшим шефа с ребятами от научного фиаско.

«Интересно, а Женька додумался бы до этого?» — проскочила хитрая мыслишка, но подумав, я все-таки признал, что наверно додумался бы. И все-таки я был в эйфории — так как впервые почувствовал, что такое решить реальную проблему, выручить людей и хоть чуть-чуть двинуть прогресс вперед. Причем, сделал я это самостоятельно, и даже не проколовшись перед сотрудниками. Оставалось только заскочить к шефу и обнадежить его спасительной информацией, что я незамедлительно и проделал, смотавшись из лаборатории до следующей недели.

— Федя! — я названивал приятелю, выходя из института. — Это надо отметить! Впервые мне что-то удалось в реале!

— А стоит ли? — осторожно «спросила трубка». — Последний раз твоя гулянка окончилась в обезьяннике.

— Вот именно! — напирал я. — Мне просто необходимо научиться праздновать победы под твоим чутким руководством. Сейчас это самая сложная задача, стоящая передо мной!

— Ладно, давай вечерком прошвырнемся по «Бродвею»! — сломался друг. — Но только неукоснительно слушаться моих советов!

Я охотно согласился и припустил домой, чтобы припудрить носик. Или это дамы так говорят? Ну ладно, я просто для храбрости приму немного на грудь — так, кажется, правильнее будет.

Федька пошел просто на королевский жест, решив не слоняться по забегаловкам, а завалиться в ночной клуб. Как он сам сказал, пора было меня вводить в курс реальных развлечений. Для того чтобы не топтаться по клубу в поисках компании, друг озаботился пригласить пару, как он выразился, не только симпатичных, но и приятных собеседниц. Короче: гулять, так гулять!

Мы встретились с Федькой прямо у входа в означенное увеселительное учреждение, подойдя к нему почти одновременно.

— Ну что, готов, ангел всенародного похмелья? — усмехнулся друг и добавил. — Видно, даром времени не терял — лучшие вещи из Женькиного гардероба повытаскивал!

— А как же! — весело ответил я в предвкушении интересного вечера. — Федь, а чего ты все на своей Ниве ездишь и одеваешься как-то просто. Ведь деньжата же есть?

— Ты верно подметил, что деньги есть, но пока еще не понял, что если хочешь сохранить в этой стране, как впрочем и в любой другой стране, человеческие отношения, то нужно скрывать свой достаток как можно глубже.

— А что иначе? — не понимая, о чем он говорит, переспросил я.