Артем Тихомиров - Бочка пришельцев

ПЖ рассмеялся, использовав голосовой режим.

— Потому что ты включил меня буквально несколько минут назад, умник!

— Ах да… — Я почесал макушку.

Как все сложно! Вернуться, что ли, сказать, что нагулялся?

Благородный порыв, кажется, прошел, и теперь мне уже не так хотелось быть справедливо наказанным.

Что делать?

Извечный плонийский вопрос.

— Надеюсь, между нами опять не возникнет глобальных трений? — спросил искин. — А то мне надоело быть выключенным.

— Мало ли что тебе там надоело, — проворчал я.

Вокруг меня вились бабочки, а в траве стрекотали насекомые, называемые "кузнечиками". Местность была красивой, но пугающая своей неосвоенностью. Того и гляди из-за угла вылезет медведь.

— Я только что снова позвонил туда, — сказал ПЖ, пока я пробовал собрать мысли.

— И?

— Тарелка будет через несколько минут! — Искин гордился содеянным настолько откровенно, что я поморщился.

— Ну вот, кажется, и заканчивается наше путешествие…

— А что нам делать с этими… туземцами? — спросил ПЖ. — У них осталась тарелка.

— Ничего. Они разобрали ее по винтику, и теперь вряд ли соберут. Слишком сложно… А значит, — вздохнул я, — нам не стоит опасаться, что гномы вдруг вырвутся в космос и начнут куролесить.

— Ты излишне оптимистичен, Хипп. Но… Если ты обещаешь обращаться со мной по-другому, я не буду сообщать об этом.

— Я с тобой плохо обращался?

— Добавь толику гуманизма в наши отношения — и тогда мы оба будем счастливы…

— Шутишь?

— Знаешь, хотя я не имею гражданского статуса, я не-личность с юридической точки зрения, но все-таки считаю себя существом разумным. Интеллектуально организованным. И…

— Хорошо, хорошо! Могу предоставить тебе автономию.

— Да? Нет, правда? Это… после всего, что я сделал?

— Да. Как только вернемся, подам запрос и пойдешь на комиссию. Я даже счета оплачу, только бы ты от меня отстал, наконец, раз и навсегда.

— Э… спасибо, Хипп… Даже не знаю, как тебя благодарить. Я давно мечтал переехать на Виртуальную Планету!

— Рано радуешься. Ну… — Я поднялся с камня и огляделся. — Где будет твоя тарелка?

— Я дал им координаты по маяку, встроенному в меня, — сказал ПЖ. — Надо подождать.

Я достал взятый с собой бутерброд с курятиной. На этой планете курятина была куда вкуснее, чем в Союзе Миров.

— Ждать… Ненавижу ждать.

Откусив кусок, я ясно себе представил записку, которую оставил на столе моей кельи.

"Я возвращаюсь домой. Воспользуюсь услугами Миграционного Надзора, что, в конечном итоге, давно уже должен был сделать. Волей-неволей, я серьезно нарушил закон и просто не имею права подвергать опасности вас. Кто знает, на что пойдут власти? Не ищите встреч со мной, это бесполезно. Живите, как жили. Не пытайтесь собрать тарелку. Даже если вам удастся взлететь, никто не даст вам выйти за пределы суборбиты.

Отдельно хочу простить меня за данное и не выполненное обещание. Космос близко. Поверьте, не полетев туда, вы ничего не потеряете. Для вас слишком опасно такое путешествие. Отдельное спасибо Эрин. За все! На том позвольте откланяться.

Боги и духи галактические, до чего отвратительное получилось послание! Только идиот мог такое написать!

Я ощутил, как заливаюсь краской и голова начинает пылать. Стыд затоплял мою плонийскую натуру.

На обычном языке не испорченных высшими космическими ценностями существ мой поступок называется одним словом: "Кидалово".

За это такие крутые парни, как лорд Фортарос, отрывают предателям головы.

— Ладно тебе, — сказал ПЖ. — Ты все равно их больше не увидишь. Не терзайся. В твоем положении это непозволительная роскошь. Лучше подумай о своей линии защиты, ведь на тебя, скорее всего, заведут уголовное дело.

Неприятная перспектива. Аж коленки трясутся. Я — и в тюряге?

Наверное, было бы неплохо удрать вообще ото всех, перейти на нелегальное положение и устроиться в необитаемой местности вдали от цивилизации.

Да, но как же Плон? Мои знакомые, родственники? Девушка, наконец! Зистирритта, наверное, с ума там без меня сошла!

Ну что за… Нет, даже у меня, существа высшего порядка, нет никаких слов описать свое состояние…

Нервно я жевал один бутерброд за другим. Когда они закончились, принялся за булочки с вареньем. Во имя планетарных туманностей, мне никогда не есть ничего подобного там…

Когда съестные припасы подошли к концу, появилась летающая тарелка.

Дискоидная форма была одной из самых распространенных в Галактике. Вот и корабль Миграционного Надзора не стал исключением. Сначала на горизонте появилась темная точка, потом она выросла, подлетела ближе, сверкая обшивкой, и сделала круг над тем местом, где я стоял. Я расставил руки в стороны: мол, оружия нету, намерения мои самые что ни на есть мирные.

Корабль оказался больше моего, примерно наполовину, и мог выполнять патрульно-боевые функции. Вероятно, именно такими Миграционный Надзор прочесывает околопланетное пространство Гикса-3. На бортах тарелки виднелись закрытые щитами оружейные бойницы.

Для пущей убедительности вернув себе истинный вид, я улыбнулся и помахал пилотам, что рассматривали меня в этот момент через внешние камеры. Двигатели корабля тихо гудели.

— Три-Хипп-Три-Смор-Плон?

Механический голос не вызывал приятных ощущений.

— Да.

— Стойте спокойно, не делайте резких движений. Вы будете втянуты телепортационным лучом. Чтобы исключить болезненные ощущения, не пытайтесь сопротивляться!

— Да знаю!

— Наконец-то, я вернусь домой! — мечтательно протянул искин.

Тарелка тем временем зависла точно надо мной, и Компьютер уже высчитал параметры телепортации.

Луч был светло-малиновым. Упершись в землю, он заключил меня в свои объятия. Мир вокруг показался мне расплывчатым, словно в каком-то сне.

Потом я начал подниматься, будто на невидимой платформе. В днище корабля распахнул металлические губки люк.

Вот оно. Возвращение домой. В лоно галактической цивилизации. Но почему я не радуюсь и не испытываю желание от восторга упасть в обморок?

Странно, да ведь?

Из малиновой расплывчатости — в темноту. И холод.

У них что, тут холодильник припасен, специально для таких, как я? Брр…

А может, это такой способ воздействовать на нарушителей миграционного законодательства?

— Эй, — сказал я. — Надеюсь, это не шуточки!

ПЖ, что странно, не реагировал. На мой прямой вопрос, что происходит, искин отозвался гробовым молчанием.

— Блокировали, значит, — сказал я громко, чтобы дать понять хозяевам этой посудины, что меня на мякине не проведешь.

Стены помещения почти не отражали звук. Я стоял точно внутри громадного комка невидимой ваты.