Ирина Боброва - О бедном вампире замолвите слово

Дреплюза горестно хрюкнула, посмотрела на застонавшего Тлибзюзюка. Зомби захрипел, пытаясь что-то сказать, и умер. Страшная медсестра замерла, глядя в выпученные, остекленевшие глаза коллеги, и снова заплакала. Жалость к себе охватила все ее демоническое существо. Ведь скоро и она перестанет существовать, оставив после себя только старое, заплывшее жиром тело. Да и тело очень скоро исчезнет, и никто не вспомнит о том, что когда-то была такая Дреплюза. Никто не вспомнит, что она жила, плакала и страдала, радовалась и мечтала о любви…

И тут демоница перестала на мгновение дышать, вспомнив, что был еще один поклонник. Увидев ее впервые, он тут же объяснился в любви и предложил встречаться. Единственный, кто в глаза не видел ее квартиры в элитном доме, кто не знал о родстве с князем Астаротом и все же начал за ней ухаживать, а она… Она оттолкнула его, не поняла, что на такое способен только тот, кто действительно любит! Демоница улыбнулась, забыв о недавнем отчаянии, и прошептала имя мужчины, которому понравилась сразу, с первого взгляда:

— Бомж Коля…

Страшной медсестре вдруг стало легко, обручи боли, сжимавшие сердце, лопнули, и она глубоко, полной грудью, вдохнула воздух. Ароматы весны пробивались сквозь запах лекарств, шум листвы становился все громче и громче и наконец заглушил стоны больных, звон инструментов и прочие больничные звуки. Дреплюза почувствовала всю прелесть своего мира, всю его силу и мощь. Стены больницы поплыли мелкой рябью, задрожали, и умирающая дама не поняла, что рябит у нее в глазах.

— Ты мне тоже нравишься, бомж Коля, — прошептала Дреплюза, чувствуя, что жить осталось несколько часов. — Я сразу поняла, что ты — моя судьба. Ты один захотел жениться на мне…

Страшная медсестра вспомнила о Сервизе. Стон сожаления вырвался из клыкастой пасти, и демоница всем сердцем пожелала оказаться на месте бывшей соперницы, в мире человеков.

— Мой родной, единственный, любимый… — прохрипела влюбленная дама и сползла с кровати на пол. Встав на четвереньки, с трудом поворачивая голову, она осмотрелась. Шкафов в палате не было. Дреплюза подползла к тумбочке и, не подумав, что в эту дверцу она точно не влезет, горячо зашептала: «Ни здесь, ни там; ни здесь, ни там; ни здесь, ни там; ни здесь, ни там…»

О Кирпачеке фон Гноре, которого еще недавно хотела заполучить любой ценой, несчастная демоница даже не вспомнила…

Молодой вампир тоже не думал о Дреплюзе. Выбежав из палаты, он помчался на пост, не замечая удивленных взглядов коллег и пациентов. Кирп боялся, что Сервиза снова исчезнет и вся его бесконечная жизнь будет полна боли и горя. Впервые он подумал о смерти. Смерть куда лучше нескончаемой жизни без любимой, лучше вечного одиночества. Увидев за стойкой сестринского поста любимую, Кирп с облегчением вздохнул и остановился.

За столом сидела дежурная медсестра, рядом с ней на краешке другого стула примостилась Сервиза. Подошла санитарка Яграфья и, облокотившись на барьер, спросила:

— Бешенки хотите? Я тут сушеных грибочков принесла.

Девушки не стали отказываться от угощения. Упыриха вообще никогда и ни от чего не отказывалась, а Сервиза взяла грибочек, чтобы перебить неприятный привкус во рту, оставшийся после посещения мира человеков. Во рту до сих пор стоял вкус воды и темных плиток, которыми угощали ее монстры. Поражаясь реалистичности сна, девушка вспоминала, как называется кушанье, купленное человеками специально для нее. «Гематоген» — вспомнилась надпись на фантике. Странно, но ей вдруг показалось, что бешенка по вкусу совсем не отличается от гематогена человеков. Сервиза, подняв глаза, замерла. Она увидела возлюбленного, смутилась и прошептала:

— Кирп…

— Сервиза…

— Я здесь.

Вампирелла поднялась из-за стола, протягивая руки к любимому. Кирпачек сжал маленькие ладошки и, заглянув в глаза девушки, прошептал:

— Мне надо тебе многое сказать…

Медсестра не отвела взгляда, страсть в глазах избранника не смутила ее.

— Мне тоже, — прошептала она.

Дежурная медсестра, пожилая упыриха, смотрела на влюбленных, открыв рот.

— Пошли отсюда, — дернула ее за рукав ведьма Яграфья. — Пошли, пошли…

Влюбленные не заметили их ухода.

— Любимая, я так много хочу сказать тебе! Я люблю тебя, и если ты согласишься выйти за меня замуж, то я буду самым счастливым вампиром на земле, — на одном дыхании выпалил Кирпачек и замер, ожидая ответа.

— Я простая деревенская девушка, — потупив взгляд, прошептала вампирелла, — а ты виконт и, возможно, когда-нибудь станешь графом. Твоя семья не примет меня.

— Что ты, они будут рады тебе! — уверил ее Кирпачек. — Ты только не перебивай, ладно, дорогая? — Девушка кивнула. — Я много думал о нас, о том, как мы будем жить, какие у нас будут дети. Я не решался говорить с тобой о браке, боялся, что жизнь может стать хуже и ты будешь несчастна со мной. Боялся того, что нашим будущим детям придется расти в мире, полном злобы и зависти, боли и страданий. Страх сжимал мое сердце, стоило только представить, что они смотрят на меня голодными глазами, а мне нечего им предложить поесть. Я хотел изменить этот мир, сделать его лучше, счастливее, чтобы ты тоже была счастлива в нем…

— Кирп…

— Не перебивай, иначе я не смогу сказать тебе всего, — прошептал Кирпачек, целуя ладошки вампиреллы. — Не перебивай, родная.

— Но, Кирп, я уже счастлива…

— Я тоже. Я только сейчас понял, как я счастлив оттого, что ты рядом. И мир, подаривший мне тебя, подаривший такую любовь, не нуждается в переделке. Я беру тебя в жены, Сервиза, и пусть здесь нет священника, чтобы обвенчать нас, ты все равно моя жена. И что бы жизнь ни уготовила и нам, и всему Королевству, мы все пройдем — вместе. Когда ты пропала, я почти что умер. Без тебя даже самая благополучная жизнь не сделает меня счастливым. Ты выйдешь за меня?

— Да! Да, да, да!!! — воскликнула сияющая вампирелла, обнимая Кирпачека.

Молодой вампир прижал девушку к груди, приподнял ее и закружился. Он забыл обо всем. Забыл, что они находятся на рабочем месте, что уже глубокая ночь и больные спят. Он целовал девушку, которою только что назвал своей женой.

— Кирп, Кирпачек! Отпусти же! — Сервиза стучала кулаками по плечам. — Послушай, чем так странно пахнет? И тихо так, как в склепе.

— Неудивительно, ведь глубокая ночь, все спят.

— Что-то не так. Кирп. Ты принюхайся.

Кирпачек втянул носом воздух. Сладковатый запах болотного газа заглушал привычные больничные ароматы и кружил голову, вызывая сонливость. Вампир, отметив, что от недавнего возбуждения не осталось и следа, осмотрелся. В конце коридора, прикорнув на свободной кушетке, крепко спала санитарка Яграфья. Ни один больной из тех, что лежали на кушетках, не храпел, не стонал во сне. Неподвижная, безмолвная тишина насторожила врача, он и сам чувствовал вялость, клонило в сон. Кирпачек посмотрел на вампиреллу: Сервиза присела к столу, голова девушки упала на грудь, глаза закрылись.