Ярослав Веров - Третья концепция равновесия

Шеф тревожно погрузился. Аж до нижних сгибателей. Глубже запрещал Устав Охраны И Обороны.

— Это что ж выходит? — вырвалось у него по ознакомлении.

— Это то выходит, что тебе надо свою покрышку спасать. Ты ведь не уследил. Ты прогавил. Галактическая Безопасность таких шуток не понимает. А мне ничего не будет, вот я тебе и помогаю.

— Что, заставят сдать жетон? — слегка похнюрился Шеф.

— Тут одним жетоном не отмажешься.

— Двумя?! — обреченно выдохнул Шеф, чувствуя себя припертым стенкой.

— Ты, Корнилыч, не отчаивайся. Мне тоже не сладко. Такие катаклизмы. Давай, подписывай, да пошли-ка выпьем, здесь рядом у меня…

Шеф охраны еще раз тревожно погрузился в текст. Посмотрел на Крюгера. Снова на бумагу. Хмыкнул и, наконец, все-таки приложил к ксетобумаге именную чиркалку. Крюгер, не мешкая, правой верхней начертал Двоичный Символ, и впускатель личного потайного бара всхлопнулся.

— Вот диван, вот испускатель. Закроемся, переждем, может все обойдется, — Крюгер поместил в передние Шефа Охраны увесистый блюм с психоизоморфином.

— Буль-буль-буль. Всщхрм…

Передние Шефа с опустевшим блюмом бездарно повисли. Гляделки помутнели, грушевидное туловище осело на пол.

Крюгер затворил за собой впускатель бара. И когда тот громко всхлопнулся, Крюгер опустился в седадло, неторопливо взял черный лист и со вкусом заправил его в щель личного канала Верховного. Надо было ждать дальше. А ждать уже было нечего. Уже все происходило. Наступало время сумерек. За окнами усиливался шум проносившихся всюду движителей-чуе. Вечерело. Слабый свет догорающих лучей почти не различался.

Но и пять лун не были почему-то видны на небосводе. Да и вообще, потемнение что-то не наступало. Напротив, все заливал таинственный мягкий свет. Казалось, что как-то странно светает…

В это самое время в недрах Внутренней Технички очнулся от тяжкого забытья неудачливый абориген. Попытался нащупать пространственно-временную локализацию, но безуспешно, и, заметив спину прикорнувшего под Деревом Лукреция, озабоченно осведомился:

— Ты кто таков будешь?

— Я-то? Лукреций, — зевнув, ответил тот и перекатился на другой бок.

— Да? Так это к тебе у меня дело есть! — встрепенулся хоботком и всеми прочими частями тела «борец за независимость».

— Дело — это хорошо. Только договоримся, что убежище предлагать не будешь.

Как не буду, — взволновался абориген и осекся. — Это ты что ж, сам догадался что ли? Это же Секрет Первого Порядка!

Абориген подозрительно огляделся. Ярко-пупырчатая фруть отчетливо проступила на его теле.

— Зачем сам? Ты все и поведал.

— Я? Когда? Во сне разговаривать стал? Первый признак старости… А которая сейчас доля?

— Да смеркаться, должно быть, стало, не иначе.

— Значит, опоздал, — пискнул абориген и начавшаяся было вставательная последовательность закончилась неторопливым сползанием назад.

Улетела птичка рыпда? — иронично усмехнулся Лукреций.

Абориген вяло махнул конечностью, и в тот же миг Внешняя Техничка озарилась яростным фиолетовым огнем. Впускатель Внутренней Технички содрогнулся.

Началось, — восхищенно крякнул абориген. — На выход с вещами, как говаривал Цыц. Лукреций неспешно оглядел интерьер Внутренней Технички, как будто бы что-то искал, прикидывая одновременно напряженность внутреннего поля.

Абориген, перехватив его взгляд, отреагировал:

— И не надейся. Волновые проникатели третьей степени, сам понимаешь.

— Так ведь они только у Галактической Безопасности.

— А ты, никак, подумал, что это группа Техврачей с плановым техосмотром? Просто торопятся очень?

— Ах вот даже как, — произнес свое дежурное Лукреций. Во Внешней Техничке просматривались неясно обозначенные контуры. Контуры суетились и метельшили.

— Метельшат, — обозначил ситуацию абориген. Лукреций уже все просчитал. Он повернулся к Белому Разумному Дереву, с чувством произнес:

— Не бойся, тебя я им не отдам.

И щелкнул какой-то скрытой в нише под баром штучкой. С проступающим на передней пластине чувством Глобального Смыва Лукреций шагнул к впускателю оранжереи.

— Эй, — жалобно запищал абориген, — а я как же тут? Умирай в одиночку, с Гимном Смелых на устах?

Лукреций оглянулся на аборигена. После соответствующего раздумья, в течение которого абориген жалостным, умоляющим взглядом смотрел снизу вверх на Лукреция, подошел к бару и всосал свой любимый золотистый блюм.

— Эх, — горестно вздохнул Лукреций. — А какова коллекция-то! — И он грустно пропел:

Затем развернулся к аборигену, крепко ухватил того за хоботок и раздельно произнес:

— А ну-ка, выметаемся отседова. Отсчет пошел! До трех. И уже, стало быть, два с половиной, — и твердой походкой вытолкнулся вместе с аборигеном из оранжереи.

Он извлек из нагрудного рета очередную штуковину и, не отпуская аборигенового хоботка, левой верхней принялся чертить на впускателе оранжереи Магнолистый Знак. Абориген из деликатности сделал попытку отвернуться. Как бы не так: хоботок крепко зажат в передней хватательной Лукреция, да и ни к чему это было. Оранжерея исчезла, как не было ее. Техничка приобрела вид ничем не отличающийся от прочих Техничек в других Секторах. И вовремя. Силовой свод уже вовсю протекал, тяжелые стЕдЕнистые капли падали и растворялись в воздухе, не успевая долетать до пола. Силовые стены с натужным скрежетом прогибались и оплывали. Смутные силуэты в пределах Внешней Технички неотвратимо сгущались, обретали четкость.

— А вот теперь — своевременно совершаемый смыв.

— Куда? — не понял абориген.

Лукреций — бывалый малый — лишь снисходительно хрустнул промежуточными. Ему нравились напряженные сюжеты и горячие действия. Тонус повышался сам собой. Дышалось и легче, и приятней. Думалось тоже.

Не говоря лишних слов, да и вообще ничего не говоря, он потащил почему-то упирающегося аборигена к искусно замаскированному под переговорный фильтр дуплу. Дупло оно и было дуплом. В него можно было забраться, и не в одиночку. А дальше оно свое дело знало. Что и зафиксировало короткое сиплое жужжание.

— Приехали, — в плане констатации пояснил Лукреций.

— Куда? — вновь не понял абориген.

— К «Сверхновой». В винный погреб. Трактирщик — в курсе.

— Да-а, — протянул, озираясь, абориген. — В натуре приехали.

В сумраке винного погреба совершенно отчетливо обозначились того же кроя фигуры, что и во Внешней Техничке. И было теперь видно, что облачены они в доспехи Абсолютной Обороны, и не фигуры это вовсе, а самые натуральные Охранники Галактической Безопасности во всей своей величественной красе. А имен но: впереди выступали Ведущие, за ними Наблюдающие, далее, как положено, основная группа захвата. А уже за всеми торжественно возвышался сам Церемониймейстер Ареста, отсвечивая по сторонам неисчислимыми гранями Официального Жезла.