Анжела Высокосова - Сила Семи Магов

Зеркало затуманилось и показало нам Люську… сидящую на дереве.

— Она жива! — радостно подпрыгнула я и, вернув Вицемиру зеркало, возбужденно сказала: — Веди нас к ней! Ты ведь чувствуешь ее.

Защитник кивнул и полетел прямо через кусты.

Мы блуждали по лесу уже добрых два часа. Наверное, он явно преувеличивал, говоря, что может с точностью определить местонахождение разыскиваемого лица.

— Ну и скоро мы придем? — я начала терять терпение. — Уже почти стемнело и ничего не видно!

— Она просто далеко находится, — отмахнулся Вицемир, а я заподозрила, что он элементарно заблудился.

— Кхе, кхе, кхе… — деликатно покашлял Манка.

— Что? — обернулась я к нему.

— Мне кажется, — неуверенно пробормотал он, извиняющимся взглядом покосившись на Вицемира, — что мы уже здесь проходили, — и быстро добавил: — Нет, я, конечно, не ставлю под сомнение способности Вицемира, но, может, это случилось нечаянно?

— Рыжий, — перебив его, строго сказала я, — не тяни резину!

— А я ничего и не тяну, — растерялся он. — Я говорю, что, может быть, нечаянно как-то получилось…

— Да скажешь ты, наконец! С чего ты вдруг решил, что Вицемир водит нас кругами? — нетерпеливо перебила я его.

— Да, откуда вдруг такие мысли? — с заносчивым видом спросил защитник, уперев пухлые ручки в свои необъятные бока.

Манка кивком головы указал на скомканный пучок травы с капельками засохшей крови.

— Я чистил меч этим пучком травы, — пояснил он. — Там даже моя кровь, потому что я порезался, — виновато добавил он.

— Мало ли кто здесь и что чистил! — возмутился защитник. — Может, какой-нибудь путник, открывая банку, порезался ножом.

— Вицемир! — строго прикрикнула я. — Это так?

Защитник потупил взор, что ему, в общем-то, совсем не свойственно.

— Ну не знаю я, где она! — наконец признался он.

— Ты уверял нас, что знаешь! — возмутилась уже я.

— Да у меня почему-то так иногда получается: то срабатывает интуиция и чутье, то нет. Я не знаю, от чего это зависит. Но в самом начале я довольно четко ощущал ее энергетику, — ответил Вицемир, уже оправившись от смущения.

— Ты мне прекрати тут ромашку изображать «знаю — не знаю», «чувствую — не чувствую», — окончательно взорвалась я. — Мы тут уже из сил выбились, а он кругами нас водить вздумал!

— Может, покричим ей? — предложил Манка.

— Покричи, — безнадежно махнула я рукой и, сев на землю, облокотилась о ствол дерева.

— Люся! — во всю глотку заорал рыжик.

Надо же, как он умеет орать! Вот это способности!

Вдруг с дерева, на ствол которого я облокотилась, на меня посыпалась какая-то труха, я задрала голову и в громадном изумлении увидела Люську, неподвижно сидящую на толстой ветке и судорожно сжимавшую в руках какой-то синий плод. Вицемир, тоже подняв голову, расхохотался.

— Ты что? — набросилась я на него. — Люська не может пошевелиться от страха, даже откликнуться не смогла, а ты смеешься, как ненормальный!

— Да это не от страха она так застыла. Нечего было жрать что попало! — продолжал хохотать он. — Нет, ты только подумай, — весело воскликнул защитник, — не успела, так сказать, заново родиться, как тут же вернулась к дурным привычкам!

— А что она такое съела? — не поняла я и посмотрела на дерево, которое было просто усыпано синими плодами.

— Это паралит, — ответил Манка, не сводя глаз с застывшей Люськи.

— А что это такое и чем грозит? — встревожилась я.

— Это такие плоды, которые парализуют тело часов на пять-шесть, — пояснил Манка.

— А последствия какие? — обеспокоилась я за Люську.

— Абсолютно никаких, — успокаивающе ответил он.

— Тэкс… — я стала подсчитывать. — До леса мы добрались где-то за полчаса, блуждали еще часа два по нему…

— Меньше, — перебил меня защитник.

— Итого, — продолжала я, не обращая на него внимания, — прошло где-то два с половиной часа. Можно устраиваться на ночлег. Вряд ли мы сможем двигаться дальше, когда Люська придет в себя. Дело движется к ночи.

— Может, попробовать снять ее с дерева? — сердобольно предложил Манка.

— И как ты себе это мыслишь? — с сомнением спросила я, еще раз глянув на свою подругу, которая могла лишь дико вращать глазами. — Она ж сидит на шестиметровой высоте!

— Пять метров и тридцать три сантиметра, если точнее, — гордо констатировал Вицемир.

— Вот именно! — воскликнул Манка. — А что, если она, не дай бог, свалится с такой верхотуры?

— Ну до сих пор же не свалилась!

— Это еще не гарантия того, что она не свалится спустя какое-то время!.

— Знаешь что, — устала я спорить, — она быстрее шандарахнется в тот момент, когда ты будешь пытаться ее снять.

Защитник с интересом переводил взгляд с меня на Манку, ожидая окончания нашего спора.

— Лучше постелите что-нибудь под деревом, — посоветовал он, едва мы замолчали, — на тот случай, если Люська все же сорвется. А снимать ее… — он посмотрел на рыжика, — я думаю, Лера права. Одно дело помочь слезть нормальному человеку, — а другое — стаскивать парализованное тело. Она ведь даже не сможет ни за что ухватиться, если ты ее не удержишь и уронишь.

Манка с жалостью взглянул на Люську и начал рвать траву и собирать листья, чтобы набросать это все под деревом.

Прошло еще около двух часов. Манка безмятежно храпел на весь лес, позабыв и про Люську, и про все на свете, Вицемира рядом не было, видимо, опять срулил к себе домой, а я сидела и ждала, когда Люська оклемается. Беспокоясь за нее, уснуть я не могла и через каждые десять минут открывала глаза, следя за подругой. А вдруг она и впрямь начнет соскальзывать с ветки, я хоть как-то помогу смягчить ее падение.

Еще часа через два Люська наконец подала голос.

— Эй! Я здесь! — прохрипела она.

Я мгновенно открыла глаза и, поднявшись с земли, задрала голову.

— А мы знаем, — съязвила я. — Что же ты в рот тянешь что ни попадя, как ребенок малый? Прошлый горький опыт тебя ничему не научил?

— Да я думала, что это сливы! — оправдывалась она.

— Сливы! — передразнила я ее и попыталась растормошить Манку.

— А? — всхрапнул он, с трудом разлепив один глаз.

— Вставай, Люська пришла в себя, — сказала я. — Надо бы помочь спуститься нашей любительнице острых ощущений.

Манка тут же вскочил и зачем-то напялил свой шлем. Никак приготовился с кем-то сразиться на дереве?

— Эй, ку-ку! — постучала я ему по шлему. — Есть кто дома?

— Не знаю, — в замешательстве ответил он и закатил глаза, видимо, вспоминая, кто у него остался дома, то есть в родовом поместье.

— Я спрашиваю, зачем шапку свою напялил? Или ты собираешься бой с Люськой на ветке устроить? Так сказать, не сходя с места поучить ее уму-разуму. Авось, проймет ее наконец и она перестанет жрать все подряд.