Лякмунт - Смерть - понятие относительное

— Наше сотрудничество закончилось, не начавшись, — и тут же скомандовал:

— В наручники их… Они мне больше не нужны. Оба.

Я вспомнил слова Петрова о том, что эти отморозки уже кого-то убили в погоне за секвенциями, и понял, что сдаваться нельзя. Я резко встал и поднял стул. Одна рука ухватила увесистый предмет мебели за стойку спинки, другая — за сиденье. Четыре ноги стула были угрожающе направлены в сторону неприятеля. Чак Норрис в аналогичных случаях отламывал у стула ножки и уже ими в две руки колотил противников, но я не был уверен, что у меня получится выполнить даже первую часть этого плана — стул производил впечатление монументального и очень прочного сооружения. Потом случилось странное — Хия, стоявшая у меня за спиной, вдруг оказалась передо мной и в два прыжка приблизилась вплотную к дружинникам. Там девушка, как мне показалось, немного замешкалась, потом резко развернулась, непостижимым образом очутилась возле меня на столе, и сильно ударила губастого ногой в голову.

— Молодец, — сообразил я, — нужно брать его в заложники.

Я ловко перепрыгнул стол и всем своим немаленьким весом подмял под себя губастого. Я не сразу понял, что он не сопротивляется, а тихо лежит с закрытыми глазами. На полу, рядом с его рукой я увидел пистолет и тут же его схватил: теперь посмотрим, кто кого! Не вылезая из-под стола, я осмотрел оружие: точно знаю, что где-то должен быть предохранитель, но не имею понятия, как он выглядит. Со стороны двери донесся лязг запираемого засова. Я свечой взлетел вверх на крышку стола, развернулся на спружинивших ногах и направил пистолет в сторону двери, держа оружие на вытянутых руках. Там обнаружилось неожиданное зрелище. Охранников уже было не четверо, а шестеро, и все они лежали вповалку. Дверь была заперта изнутри на железный засов. Рядом с дверью, положив руку на запор, стояла Хия и выжидательно на меня смотрела.

— Откуда взялись еще двое? — наверное, это не самый умный вопрос, который можно было задать, мелькнуло у меня в голове.

— Сами пришли. Пока ты под столом сидел.

— А почему все лежат?

— Положила, вот и лежат, — логично объяснила девушка.

— Губастый что-то говорил о наручниках. Надень на них, пока не очухались, — кажется мне удалось показать, что я совсем не растерялся.

Девушка молча и очень сноровисто принялась выполнять распоряжение. Перевернула на живот лежащего навзничь дружинника, и я увидел браслеты наручников, прикрепленные к его поясу сзади. Хия нагнулась, отцепила их, завела охраннику руки назад и с неприятным хрустом защелкнула браслеты у него на запястьях. Затем взяла тяжелое тело за ногу и без видимых усилий оттащила его метра на три в сторону. Следующий охранник лежал на животе, широко раскинув руки. Девушка приложила руку к шее дружинника, отцепила наручники от его пояса и, не воспользовавшись ими, потащила тело в другую сторону.

— Почему браслеты не надела? — спросил я.

— Ему не надо, — не поворачиваясь, объяснила Хия.

— Почему не надо? — страшный смысл ее слов дошел до меня не сразу.

— Он уже не опасен.

— Ты что, убила его? — мне очень не хотелось верить очевидному.

— Их было четверо. Я не могла рисковать, — в голосе девушки я не услышал ни капли сожаления. Просто подчиненная объясняла туповатому начальнику, каким именно способом она исполнила свои служебные обязанности.

— Все четверо? — тупо спросил я.

— Еще не знаю, подержи, — Хия, не глядя в мою сторону, протянула наручники.

Мне неприятно было смотреть на то, чем занимается девушка, поэтому я начал изучать это незнакомое украшение — прежде я видел такое лишь на киноэкране. Почему-то раньше мне казалось, что наручники представляют собой два браслета, соединенных цепочкой. По-видимому, я их путал с ручными кандалами или какими-то другими оковами. Кандалы, решил я, должны позволять выполнять работу, например, в каменоломне, для этого и цепь. А задача наручников — максимально ограничить движения пленника. Действительно, в изделии, которое я держал в руках, никакой цепочки не было — левая и правая части являлись единым целым. Я увидел отверстие для ключа, как на навесном замке и зачем-то спросил:

— Ключи одинаковые? Для всех наручников один и тот же?

— Да, для этих один, — коротко ответила Хия. Она продолжала возиться с телами охранников. Снова послышался хруст закрываемых наручников. Значит, еще один жив. Вскоре я услышал, как защелкивается еще одна пара наручников и девушка сообщила:

— Готово.

Счет 3:3, сделал я вывод. Удивительно. Боксеры, огромные мужики, колотят друг друга на ринге часами, но поединок далеко не всегда заканчивается нокаутом. А тут я даже не успел ничего заметить, как четверо, нет, шестеро здоровых агрессивных бойцов лежат без движения, и трое из них уже никогда не будут двигаться. 3:3. Сомнений, что Хия правильно классифицировала своих жертв — кто относится к живым, а кто — к покойникам, у меня не было. Профессионал.

— Давай займемся этим, — я показал взглядом на стол, за которым валялся хозяин кабинета. — Он-то, хоть жив?

— Не беспокойся, — девушка обогнула стол, взяла подмышки тело и усадила в кресло. Тело попыталось завалиться набок, но Хия его выправила и пристроила закинутую голову с торчащим вверх подбородком на подголовник. Я обратил внимание на то, что, несмотря на пережитые неприятности, очки, абсолютно целые, по-прежнему находятся на своем месте — на носу губастого. Хия склонилась над телом, и послышался, уже хорошо мною узнаваемый, звук закрываемых наручников. Ну и правильно, от этого хорька можно чего угодно ожидать. Я обнаружил, что по-прежнему держу в одной руке пистолет, а в другой наручники, подошел к журнальному столику и положил обе железяки поверх газет. Хия приблизилась, достала какой-то небольшой предмет из кармана джинсов и протянула мне. На небольшой ладони девушки лежало что-то напоминающее ириску.

— Разверни, разжуй и проглоти, — сказала она.

— Что это? — поинтересовался я, развертывая бумажку.

— Тебе часто приходилось убивать людей?

— Я никого не убивал! — возмутился я.

— Скорее клади в рот, — скомандовала Хия, — иначе тебя сейчас начнет колотить.

На вкус ириска напомнила прессованный изюм, сдобренный пряностями. Если правду говорят, что настоящее лекарство должно быть горьким, то эта ириска — не настоящее лекарство. Интересно, с чего Хия взяла, что меня должно начать колотить?

— Что дальше делаем? — спросил я шепотом. Хоть губастый продолжал сидеть, безвольно закинув назад голову, полной уверенность в том, что он не подслушивает, у меня не было.

— Продолжаем выполнять задание, разумеется, — с легким удивлением ответила девушка.

— Я не про то. Конечно, я сейчас попытаюсь договориться о чем-то с позиции силы. А если не получится? Мы сможем вырваться отсюда?