Питер Дэвид - Сэр Невпопад из Ниоткуда

— Я невредима! Цела и невредима, — сообщила Энтипи, поднимаясь на ноги.

— А мне что за дело? — сердито засопел я, с трудом оторвав от земли голову и усаживаясь на корточки. — Вы себя повели просто по-идиотски! А я ведь предупреждал, что этим все и кончится!

— Я — принцесса! — высокомерно заявила она. — И делать могу все, что пожелаю.

— Если желания ваши сводятся к тому, чтобы шею себе сломать, то вы близки к их осуществлению, как никогда прежде. Возможно, вам бы это уже удалось, если б я не ринулся вас ловить.

Энтипи, взглянув на меня с нежной задумчивостью, быстро опустилась на колени. Лицо ее осветила улыбка.

— Да, все так и было. Вы снова меня спасли. До чего же здорово!

От запаха сирени у меня снова началось легкое головокружение. Я подумал, интересно, Энтипи он тоже кажется слишком густым и терпким или она его вовсе не замечает? Но тут она вдруг обняла меня за шею и, притянув к себе, поцеловала в губы. Я не мог противиться искушению и ответил на ее поцелуй со всей страстью, на какую был способен. Я ее крепко обнял, и меня буквально захлестнуло чувство восторга, счастья, какого я прежде не испытывал. В этот миг я позабыл, что она непредсказуема, что с ней надо постоянно быть начеку, что сближение с принцессой крови может закончиться для меня плачевно… Словом, доводы рассудка были мной отброшены… Их полностью вытеснили новые ощущения. Где-то в глубине души у меня росло и крепло убеждение, что в этом жестоком и циничном мире я встретил свою судьбу, прелестную девушку, в которой воплощено все то, чего мне так недоставало. Обрел то необходимое дополнение к себе самому, без которого моя жизнь была бы пустой и тоскливой, тягостной и беспросветной… И все это сотворил со мной один-единственный поцелуй…

Единорог снова заржал, но теперь звуки, вырвавшиеся из его глотки, уже не показались мне мелодичными. В голосе зверя звучала угроза. Более того, этому звуку принялось вторить все стадо.

Мы с Энтипи, отпрянув друг от друга, с недоумением воззрились на животных. Теперь я затруднился бы узнать того из единорогов, которого принцесса сдуру пыталась приручить: сомкнув ряды, все они надвигались на нас единым фронтом. Со всех сторон в шеренгу вливались все новые и новые особи. Хвосты их больше не покачивались из стороны в сторону, как было прежде, теперь животные напряженно вытянули их параллельно спинам или опустили вниз. Кисточки на кончиках подрагивали, что могло свидетельствовать лишь об одном — единороги распалились лютой злобой, все до одного.

«О господи, — с ужасом подумал я. — Они знают! Знают, что я сделал с их Тэситом! Знают, что я не должен тут находиться!»

Ведь единороги — животные волшебные. Кому как не им ведать о том, что назначено судьбой нам, простым смертным. Кому как не им служить исполнителями повелений фортуны? И вот перед ними я, Невпопад, нахально занявший место их приемного сына, подлинного героя повествования, и явившийся нагло похвастаться своим краденым триумфом. Неудивительно, что они встретили мое появление без всякого восторга.

Но Энтипи ничего этого не знала.

— Это всего лишь поцелуй, слышите, вы, рогатые ханжи! — напустилась она на единорогов, вставая с земли и отряхивая колени. — Он меня спас! Он… — Воодушевленная собственными словами, она порывисто схватила меня за руку. — Он — мой герой!

Ответом ей был душераздирающий злобный вопль, исторгшийся из глоток всех единорогов, которые находились в ложбине. Такого жуткого звука я отродясь не слышал и надеюсь не услыхать никогда впредь. Звери начали надвигаться на нас подобно гигантской белоснежной волне. Я в отчаянии взглянул в ту сторону, откуда мы с Энтипи пришли, но путь назад был отрезан — все бесчисленное стадо двигалось на нас именно оттуда. Мы с принцессой сделались центром недоброжелательного внимания нескольких сотен легендарных животных.

Спиной я ощутил порыв холодного ветра и оглянулся в надежде на спасение. За долиной простиралась гористая местность, земля, лишенная растительности. Для единорогов она, разумеется, не представляла интереса, и тропа, которая туда вела, осталась, к счастью, свободной для прохода. Окажись мы с Энтипи со всех сторон окружены этими разъяренными рогатыми пони, и нам оставалось бы только молиться. Хотя и теперь я не стал бы переоценивать наши шансы на спасение.

Однако попробовать улизнуть от злобной стаи все же стоило. Даже Энтипи вполне осознала степень угрозы, нависшей над нами. Голубые глаза единорогов, казавшиеся такими безмятежно-прекрасными, пока они мирно паслись на поляне, теперь буквально прожигали нас насквозь, столько в них было ненависти, такой жаждой мести они горели. Принцесса перепугалась не на шутку. Я с трудом удержался, чтобы не напомнить ей слова, которые она произнесла несколько минут назад, — о том, какой величественной представлялась ей смерть под копытами этих сказочных существ. Побьюсь об заклад, теперь она больше так не думала…

— Похоже… нам пора удалиться. — Эти слова она прошептала побелевшими от страха губами.

Я как раз начал осторожно пятиться назад, не сводя глаз с единорогов.

— Полностью разделяю ваше мнение. Итак, на счет три…

— Нет! — уверенно возразила она. — Бежать ни в коем случае нельзя!

Она обхватила меня рукой за талию. Это движение не ускользнуло от взглядов передней шеренги единорогов и еще пуще их разозлило. Они даже начали рыть землю копытами.

— По-моему, они требуют, чтобы мы поскорей отсюда убрались, — предположил я.

— Я в одной книжке читала, что нельзя спасаться бегством от бессмертных существ. Этим их можно разозлить настолько, что они пустятся в погоню. И наверняка настигнут…

— Вот уж не знаю, что у них на уме и удастся ли нам, с какой бы скоростью мы ни удалялись, избежать погони.

— Все же попробуем… уйти с достоинством. — Набрав полную грудь воздуха, Энтипи медленно повернулась спиной к стаду и направилась к горной тропе неторопливым, размеренным шагом. Лично для меня куда предпочтительней было припустить во все лопатки, но не мог же я обогнать принцессу и умчаться восвояси, бросив ее одну. К тому же не знаю, далеко ли я смог бы продвинуться при своей хромоте.

Поэтому я в точности повторил ее маневр, и вскоре мы неспешно зашагали рядом, бок о бок. Единороги остались позади. Впереди виднелась горная тропа, путь к которой был свободен. Стадо по-прежнему не делало попыток перекрыть его. Вместо этого оно лишило нас возможности вернуться к дороге, по которой мы ехали, прежде чем очутиться здесь, к лошадям, к нехитрым нашим пожиткам, притороченным к седлам. Горная тропа, к которой мы направлялись, казалась довольно крутой и опасной. Кто знает, куда она нас приведет? Но проклятые мифические недомерки-пони не оставили нам никакого выбора.