Питер Дэвид - Сэр Невпопад из Ниоткуда

«Лишь бы от них уйти живыми и невредимыми, — думал я. — А там можно и выбраться на прежнюю дорогу, сделав крюк, обогнув единорожье пастбище».

Карта, к счастью, осталась при мне, так что мы в любом случае не заблудимся.

Мы с Энтипи уходили все дальше от негостеприимных лошадок, спиной чувствуя их свирепые взгляды. Нас бесконечно радовало, что они по крайней мере не пытались пуститься за нами вдогонку. Я в душе даже упрекнул себя в том, что дал волю своему не в меру разыгравшемуся воображению и допустил, что эти бессловесные твари умеют читать мысли и улавливать настроения людей. Что за абсурдная идея, в самом деле! Животные, мифические они или нет, — всего лишь безмозглые, примитивные существа!

— Слава богу, — облегченно вздохнул я, когда мы очутились на вполне безопасном расстоянии от единорогов. — Кажется, пронесло. Спасибо, что посоветовали не бежать, а идти спокойным шагом. Видимо, это нас и спасло.

— Спасибо, что поверили мне, — отозвалась Энтипи. — Кому как не мне знать, что вы никому на свете не верите. С полным на то основанием. Я польщена, что для меня было сделано исключение.

— Рад был вам хоть чем-то угодить.

— Между прочим… мне понравилось с вами целоваться.

Принцесса фамильярно похлопала меня по спине, потом рука ее скользнула ниже и так чувствительно сдавила мою ягодицу, что я едва не подпрыгнул от неожиданности.

Единорогов, которые все это время за нами наблюдали, столь откровенный жест принцессы привел буквально в исступление.

Из их многочисленных глоток вырвался пронзительный вопль негодования. Казалось, это жители ада вопят от ужаса и отчаяния. Мы с Энтипи оглянулись, и глазам нашим представилось жуткое зрелище: опустив головы и выставив вперед свои загнутые, покрытые легким пушком рога, животные шли на нас в атаку. Вот и верь после этого написанному в книгах! Мы ведь не делали ни малейшей попытки от них бежать.

— Вперед! — крикнул я и рванул к тропе что было сил, увлекая за собой принцессу и совершенно позабыв о своей хромоте.

Единороги остались далеко позади, но даже это немалое расстояние было им нипочем. Они передвигались куда быстрее нас. Каменистая и довольно широкая тропа шла в гору. Бежать по ней нам было тяжело, мы оба прерывисто дышали, судорожно хватая воздух раскрытыми ртами, и то и дело спотыкались, однако неслись вперед и вверх со скоростью ветра. Чтобы не потерять друг друга, мы держались за руки. В свободной руке я нес посох, который почти заменил мне бесполезную правую ногу.

Под копытами единорогов дрожала земля. Мы мчались прочь во весь дух, понимая, что если стадо нас догонит, мы и нескольких секунд не проживем, эти взбесившиеся легендарные твари безжалостно растопчут нас, копыта их превратят наши тела в месиво из крови, раздавленной плоти и раскрошенных костей.

В какой-то миг во время этого сумасшедшего бегства я вдруг почувствовал, что дух мой словно бы покинул тело: глядя себе под ноги, чтобы не расшибиться о какой-нибудь из валунов, что встречались на пути, я в то же время словно бы видел несущееся вслед за нами стадо, и более того, оказался вполне способен оценить всю его красоту.

О, на них и вправду стоило взглянуть, на этих красавцев. Представьте себе белоснежное облако с единичными зелеными и коричневыми мазками, стремительно несущееся по горной тропе. Сильные, великолепно сложенные, со светящимися гривами и сверкающими копытами, двигающиеся синхронно, словно единый организм, эти персонажи мифов и легенд являли собой поистине пленительное зрелище, от которого трудно было отвести взор. В особенности если наслаждаться им с вершины холма, пребывая в безопасности. В подобном случае я бы даже расплакался от умиления и восторга.

Теперь же я без слез рыдал от ужаса, от сознания надвигавшегося конца. Я уже почти чувствовал, как эти переливающиеся всеми цветами радуги загнутые рога-бивни вспарывают мне живот, а сверкающие копыта крушат мои кости. Земля все ощутимей тряслась под нашими ногами, и мы с Энтипи попеременно обгоняли друг друга, тащили друг друга за руку, спотыкались, выравнивали шаги и неслись дальше.

— Быстрей! Быстрей! — то и дело бормотал я, хотя мы оба и без того развили невероятную скорость.

Вдруг принцесса споткнулась и упала. Я рывком поднял ее на ноги, словно она была невесомой, и мы помчались дальше.

Единороги нас догоняли. Нам не на что было надеяться. Объятый ужасом, я подумал было, а не попытаться ли нам уклониться в сторону от преследователей, но от этой идеи пришлось тотчас же отказаться. Тропа, по которой мы мчались, шла вдоль узкого ущелья, с обеих сторон ее стискивали горы, — о том же, чтобы взобраться наверх по каменистым склонам, нечего было и мечтать. Стадо неумолимо приближалось к нам с принцессой. Даже сами горы, казалось, вздрагивали от ужаса перед этой живой волной ярости. Но хуже всего было то, что легендарные твари принесли с собой и свой проклятый запах — аромат цветущей сирени. Выходит, нам предстояло принять мучительную смерть, вдыхая нежный запах весенних цветов. Я не знал, смеяться мне или плакать, и из горла моего вырвалось нечто среднее между смехом и рыданием — пронзительный визг. Это было неоспоримым признаком такого презренного малодушия с моей стороны, это получилось у меня так по-бабьи, что Энтипи наверняка стала бы меня презирать, услышь она этот звук сквозь оглушительный топот копыт, в котором тонули все прочие шумы.

И тут прямо перед нашими ногами на тропу упал громадный ком снега и льда. Мы обогнули его и припустили дальше, но следом за первым с вершины сорвался еще один увесистый снежный комок, за ним другой, третий. Мы машинально, не останавливаясь ни на секунду и не задумываясь над тем, что делаем, метались по узкой тропе из стороны в сторону, обегая вокруг неожиданно возникавших препятствий. Грохот сотен копыт слышался все ближе, и все новые глыбы снега и льда срывались на тропу сверху, с вершин и склонов гор. И вдруг… Вдруг мне почудилось, что шум погони стал понемногу стихать. Не веря своим ушам, я оглянулся… И оказалось, что слух меня не подвел: единороги и впрямь прекратили нас преследовать.

— Мы спасены! — воскликнула Энтипи, которая, как и я, повернулась лицом к наступавшему стаду.

Принцесса была права, и я не мог с ней не согласиться, вот только…

Вот только…

Вместо топота копыт единорогов отовсюду слышался не менее грозный шум. Казалось, что вокруг нас трещат и грохочут раскаты грома. Мы с Энтипи очутились словно бы в середине грозового облака. Неистовый гул раздавался отовсюду — сверху, снизу, спереди и сзади. Комья снега, падавшие на тропу, становились все крупнее. Один из них краем своим задел мое плечо. Я чуть было не полетел вниз, в пропасть, которая разверзлась слева от нас, и лишь чудом сумел сохранить равновесие.