Елена Власова - Межмировая таможня

На последней, конечной остановке «Заповедник. Загородное шоссе» Лорд не спеша вышел из почти пустого трамвая, который тут же направился на круг. Собственно шоссе ему было не нужно, а вот небольшое ответвление дороги с указателем «Музейно-архитектурный комплекс „Замок“ 300 м» вывело его на смотровую площадку, где толпились туристы различных рас и народов — в основном из-за грани, из других миров. Пожилой человек-экскурсовод что-то вещал, тыкая указкой то в холм, то в лес, то собственно в мрачный Замок из черного камня, венчающий вершину холма. Грозная надпись на шлагбауме «Проезд и проход категорически запрещены. Ведутся археологическо-реставрационные работы с высокой степенью магичности» преграждала дорогу, вверх по склону холма через лес поднимавшуюся к Замку. Про себя Лорд выругался, но делать было нечего — это не экскурсантов привезли в неурочное время, это он пришел изрядно раньше… Туристы были серьезные — насколько он успел услышать, речь шла об основании Вельдана, — эту программу могли себе позволить очень немногие. Поэтому он не стал прерывать представление, а просто, нагнувшись, пролез под шлагбаумом и двинулся дальше по дороге. За спиной загомонили. Он улавливал только отдельные слова: «Ходят!.. Платим!.. Почему нельзя?!.. Безобразие!» Наконец все перекрыл голос экскурсовода: «В чем дело, господа? Это работник музея, у него допуск…»

Возмущение улеглось, и человек продолжил рассказ, а Лорд — свой путь.

Когда-то дорога через этот безмерно древний лес была шикарной подъездной аллеей, а среди обросших серым мхом древесных гигантов были те, кто помнил его еще молодым.

Лес и сейчас умел его успокоить — Лорд всегда любил возвращаться домой.

Чистая прохлада Замка после полуденного путешествия по жаре помогла сосредоточиться, и он сразу же направился в кабинет. Техники тут было не меньше, а то и больше, чем в конторе — немагическое и неживое иномирное оборудование никак не нарушало взаимодействия Замка с Миром, не сбивало настройку, не отвлекало и не раздражало. Удобно устроившись в прохладном пластиковом кресле, Лорд набрал на пульте видеофона рабочий код кабинета Кравлина. Тот подключился почти сразу.

— Какого… а-а, это ты, прими извинения.

— Принимаю.

— Ну что, есть что-нибудь новенькое?

— Отрицательный результат — тоже результат.

— Ним, это не твоя утечка.

— А что я тебе говорил сначала!

— А что было бы, если бы я каждый раз верил тому, что ты говоришь?

— Ладно, я сам понимаю, что завожусь по пустякам, но ведь причина-то существует.

— Ты не со своими банкирами разговариваешь, и не с криминальными инвесторами…

— А откуда ты?!..

— Работа у меня такая — все знать. Поэтому прекрати морочить мне голову.

— Но грош-то пропал.

— Вот ты мне и скажи, грош — в любой системе стандартный?

— Силы с нами, мне моя голова еще дорога, чтобы на такое идти.

— Голова дорога, а кресло дороже? Или нет? Я тебя уже пару раз ловил, будет надо, и впредь поймаю, согласен.

— Да будет тебе, все мы грешны. Но про этот грош — чистый он, понимаешь? Совсем чистый. Я тебе клянусь, я такой монетой не побоялся бы и Перевозчику заплатить, понял?

— Это серьезно. И заметь, я тебя за язык не тянул. Соврал — заплатишь.

— Не соврал… и выходов у меня из казначейства никаких нет.

— Это-то мы уже проверили. Ладно, тогда больше у меня к тебе вопросов нет.

— А может, на мой ответишь?

— А?

— Откуда ты звонишь? У меня по всем определителям одни нули… Интересно все же. Или секрет? Лорд улыбнулся:

— Ну какие у меня от тебя могут быть секреты? Из Замка я звоню…

— О-о, ах ты… Так вот кому он принадлежит, бороду тебе в мясорубку! А налоги где? Где налог на недвижимость, историческую ценность, магический ценз-предел? Не платишь ведь налогов-то? — Ним Кравлин тихонько хихикнул.

— Так ведь я могу и заплатить, — голос Лорда стал опасно мягок, — мне что, грошиков для тебя жалко? Только вот тогда мне, понимаешь, к делам возвращаться придется. Не хотелось бы, но придется. Чтобы твоя финансовая полиция меня по миру не пустила.

— Я пошутил!

— Я тоже.

— С тех пор как ты от дел ушел, ни соперников, ни соратников достойных…

— Ничего, подрастут.

— Зато, опять же, работать спокойнее. А я уже не мальчик, покой ценю.

— Не прибедняйся.

— Нет, правда. Давай, как вы это дело свалите, сходим в какой-нибудь тихий ресторанчик, посидим, молодость вспомним.

— Обязательно. И я тебе все расскажу по старой дружбе.

— Все?

— Ну, что не составит служебную тайну.

— А-а, тогда опять одни анекдоты травить будешь. Ну ладно, до встречи, а то ты канал заблокировал, а у нашей службы безопасности и так штаны почти полные.

— Ну-ну. — Лорд погасил экран. Ним был редкой умницей и то, что сказал сейчас ему, означало, что грош таки ушел наружу.

Теперь нужно было убедиться, что за этим не стоит какая-либо из Семей, хотя зачем Семье лезть в такое дело, он не понимал. Номера пяти Повелителей Гнезд у него были. Пять лиц быстро сменили друг друга на экране. Разумеется, все они были в курсе. Их словам Лорд мог доверять без всяких проверок, поэтому, когда через несколько часов все они снова связались с ним и уверили в непричастности к этой краже, как членов Гнезд, так и членов Семей, и поручились за это, ему оставалось только ждать результатов от остальных сотрудников бригады. Если Семьи были ни при чем, и государственные финансовые махинации тоже, то оставались одиночки. Одиночек-профессионалов проверит Ринель. А Артуро, будем надеяться, сможет уточнить свои результаты по магическому анализу. Что касается Свободной — это работа Барса, и он с ней справится. И если все результаты у всех будут отрицательные, как и предполагалось, надо будет начинать думать серьезно. Что-то столь новое, немагическое, неживое и способное обходить все ловушки казначейства могло в принципе прийти только из-за портала. Технических гениев своего Мира в их бригаде знали поименно. Кстати, это не значит, что их не надо проверять. Впрочем, все это завтра. Лорд поднялся из кресла, потянулся, разминая кости. А сегодня, собственно, осталось только поужинать и выспаться.

Раздав всем рабочие задания или попросту избавившись от всех, Ринель несколько мгновений наслаждалась изумительно приятными тишиной и покоем. Пусть иллюзорными, но от этого не менее восхитительными. Больше всего она злилась именно в ситуации, в которой ничего не могла изменить. Вытряхнув из пачки последнюю сигарету, она затянулась, положила ноги на стол и постаралась расслабиться, отложив обязательный звонок на время перекура. Звонить Айронду не хотелось — но эта была та часть работы, которую никто, кроме нее сделать не сможет. Она в последний раз затянулась, вышвырнула окурок, набрала номер — телефон, как всегда был на автоответчике. Подождав, пока ее же голос объяснит, что никого нет дома и что сообщение можно оставить после звукового сигнала, она, проглотив про себя многоэтажную конструкцию, рявкнула: