Евгения Гордеева - Естественный отбор

Вторыми целовались Селена и Жорж. В щечку… неинтересно! Потом Джордж и опять я. Меня радостно чмокнули в нос. А потом… Жорж и Хлоя. О-о-о! Это был первый поцелуй в губы. Правда, обычный чмок, но все-таки! И понеслось. Как бы я ни была пьяна, но заметила, как мило смущается Селена, когда ей в пару выпадал Алекс. Сам Александр целовал дам с серьезным лицом, чаще выбирая шейку или запястье. Выглядело очень интимно.

Мне больше всего поцелуев досталось от Джорджа – братских – и от Алберта. Тоже не особо чувственных. Так я и не надеялась. Но один поцелуй отрезвил меня на раз. Хотя мы и во время игры продолжили уничтожать горячительное. Единственный поцелуй с Вольфом.

Он нежно, почти невесомо коснулся моих губ, словно обнимая их своими. Мгновенное касание, но это был не дружеский поцелуй, это был… поцелуй-признание. Или я хотела это так понимать.

Хмельной туман слетел с меня мгновенно, и я поймала внимательный, абсолютно трезвый взгляд Сарториуса. Нервно сглотнула. Кровь моя непривычно вскипела, в голове что-то забумкало. Ну и что это значит?

В реальность меня вернул дружный смех друзей. Не знаю, что заклинило в голове Хлои, но при очередном попадании ей в пару Жоржа она хищно оскалилась, схватила его за уши и поцеловала в губы от всей души.

– Вот! – Лицо ее раскраснелось, глаза полыхали синим огнем, грудь учащенно вздымалась. Подруга погрозила смеющемуся Жоржу пальчиком. – Так!

– Согласен, – захохотал Жорж, схватил ее за руку и утащил за собой на палубу. Хлоя не сопротивлялась.

– Одни есть, – констатировал Алберт и почему-то уставился на меня.

– Я вам мешаю? – сделала я попытку обидеться, чтобы скрыть смущение.

– Пока нет. – Он крутанул бутылку. Она указала на Джорджа. – Выбирай!

Фортуна сегодня улыбалась ему во все тридцать два зуба. Выпала Эрсель. Он посмотрел на нее тем взглядом, от которого девушки или бросаются в объятия мужчины, или бегут от него сломя голову. Не произошло ни того ни другого. Эрсель улыбнулась ему в ответ и протянула руку для поцелуя. Джордж припал к ней, как жаждущий к роднику.

Умеют же некоторые девушки вести себя достойно! Мне никогда так не научиться.

Взяла со стола понравившийся ликер, рюмку и ушла на палубу. Забилась там в уголок, стараясь не мешать увлеченно целующимся Жоржу и Хлое. Обнялась с бутылкой и устремила взгляд в открытое море.

Что ж, за судьбу короны теперь можно не переживать. И за подругу я рада. Только вот как она отреагирует на то, что ее выбор пал на принца? И когда он ей в этом признается? Вон как взбесился, когда узнал, что на нее покушались! Именно на нее! Интересно, а Хлоя в качестве жертвы была выбрана случайно или нет? Берта, конечно, может мстить за прикушенный язык, но…

Этих «но» так много, что анализировать их на тяжелую голову нет никакой возможности. И поцелуй Вольфа все еще горит на губах, словно он не губами меня коснулся, а жгучим перцем.

– Петра, не пей одна, – рядом со мной уселся Алберт, – сопьешься!

– Я не пью, – продемонстрировала ему пустую рюмку.

– Тогда чем ты тут занимаешься?

Он не выглядел очень пьяным. Даже не очень пьяным не выглядел.

Признаться в своих мыслях? Да еще ему?! Нет, я тоже не такая уж пьяная. А вот ему я этого не скажу!

– Завидую, – сложила губки трубочкой.

– Этим целующимся голубкам?

– Угу. А меня, бедненькую, никто не любит!

– С чего ты взяла? Только свистни, и желающие сразу найдутся, – ткнул он себя кулаком в грудь.

Напрасно он пытался изобразить пьяного человека. Я ему не верила. Не верила в его игру, не верила в его намеки.

– Я свистеть не умею.

– Да-а-а?

– Дамы и господа, – на палубу выглянул Джордж, – приглашаю всех на мороженое! В холодильнике нашел!

– Крем-брюле?! – радостно завопила я.

– Да! Хлоя, Алеа-а… а ты любишь крем-брюле?

Конспиратор пьяный…

Мне абсолютно не хотелось идти спать в здание резиденции. Да, собственно, и спать не хотелось. Устроила себе лежанку из шезлонга у самого прибоя, укуталась в плед и стала слушать море. Густая чернота безлунной южной ночи сужала видимое пространство. Но сейчас я смотрела не глазами, а душой. Смотрела и слушала. Слушала тот самый шепот моря, который поразил меня днем, когда я, раскинувшись, качалась на волнах у Сизого мыса.

Капля к капле…

Этот звук завораживал душу, звал за собой, приглашая соединиться с бескрайним морем, стать с ним единым целым, раствориться в первозданной стихии.

Мы с тобой одной…

Я слушала и боялась пошевелиться. Казалось, что любое мое неловкое движение прогонит странное наваждение, окутавшее мое тело. Боялась больше не услышать море. А оно все звало и звало меня к себе. Я чувствовала, что, если пойду на его зов, произойдет что-то невероятное, чудесное. И еще я боялась разочароваться.

Между нами нет различий…

Поверить? Довериться зову. Войти в пенные воды и позволить морю самому решать мою участь? Страшно? Нет. Надо просто решиться… Но как приятно мучительное ожидание, как захватывает неизвестность…

Капля к капле…

Край моря чуть посветлел. Уже рассвет? Я пойду навстречу солнцу, которое скоро вынырнет из дрожащего марева. Море зовет меня, долго зовет, приглашая испытать неизведанное.

Я поднялась с лежака, скинула плед и тунику и сделала первый шаг в прибой. Теплая вода омыла мои ноги, взбадривая щекочущими пузырьками застоявшуюся кровь. Тело невольно содрогнулось от нервной приятной волны, пронесшейся под кожей. Голова поплыла, следуя за зовом моря. Я перестала анализировать происходящее, отключив мозг, и отдалась во власть своих инстинктов. Они древнее моего разума, они сделают все, как надо.

Задышала глубоко, следуя ритму прибоя. Почувствовала, как вода набежавшей волны проникла в сосуды, соединяясь с моей кровью.

… одной крови.

Морская вода при необходимости может заменить человеческую кровь…

Соленый вкус появился на губах. Пора. Делаю первый шаг, ловлю набегающую волну и снова шагаю. Повторяю телом движение откатывающейся воды. Шаг. Волна увлекает меня от берега. Шаг…

Шепот моря слышу уже как рокот, в который вплетается незнакомая прекрасная мелодия. Каждой клеточкой тела ощущаю причастность к мощи первой стихии. И иду…

Иду по упругой надежной волне все дальше от берега. Иду от ненужной суеты, от боли потерь, от горечи обманов и предательств, от разочарований, от любви… Иду к солнцу.

Желтый раскаленный шар уже показался над горизонтом. Золотая мерцающая дорога легла под ноги.

Музыка моря звучит уже на форте, заглушив собой все остальные звуки мира.

Счастье! Блаженство! Эйфория свободы!

Я растворяюсь в рассвете…

– Петра, – тихий голос с трудом прорывается через симфонию моря, – осторожно садись в лодку.