Сергей Палий - Братство

— Предлагаю пригубить чудного нектара за Фантика, нашего незаменимого троглод… то есть сотрудника! — провозгласил наконец Кулио. — Долгую неделю мучил его страшный недуг. Долгих семь дней мы страдали вместе с ним…

— Конечно, сортир-то один, — вставил Бюргер. Кулио неодобрительно покосился на него, церемонно продолжил:

— Фантик, прими от нашего коллектива скромный подарок.

Маг Шу щелкнул пальцами. Кухонная дверь распахнулась, и в зал, мерно покачиваясь, влетел роскошный торт. Изгнанный король от восторга аж привстал на цыпочки, когда творение неизвестного китайского кулинара вознеслось над головами и поплыло к нему.

Шу величественно вел рукой, поддерживая торт в воздухе. Однако не суждено было Фантику полакомиться трехъярусным кулинарным шедевром с розочками и крошечной короной из безе. У Мага некстати засвербело в носу. Он дернул ноздрями, сморщился, хватанул ртом воздух и громко чихнул.

Торт со смачным шлепком упал на голову Бюргеру. В зале повисла тишина. На Фантика было жалко смотреть.

Затянувшуюся паузу прервал заляпанный кремом ариец. Он сплюнул на пол сбитые сливки, схватил из тарелки вареного лобетсра и запустил им в Мага. Членистоногий с хрустом отрикошетил от выставленного силового поля и улетел аккурат в пылающий камин. Сыпанули искры. Запахло жуткой смесью озона и гари.

Опять стало тихо.

— М-да, народ, — нарушил молчание Кулио, откинувшись на спинку кресла. — Как говорится, век живи — век удивляйся… Шу!

— Чего? — откликнулся Маг. Степан заметил, что Шу всегда сдвигает плечи, когда ожидает головомойки. — Чихнул я малость.

— Будь здоров малость. Живо соскреби ништяки с Бюргера и принеси Фантику новый торт! Ничего нельзя поручить, ёлки-палки.

— Ща, — просветлел Шу и расправил плечи. — Только одну маленькую опрокину… пока холодная…

Он шустро наполнил стоящие перед собой три стопки. Бюргер вздохнул и пошел умываться самолично.

— Ладно, давайте есть, — придвинув к себе блюдо с пельменями из яка, сказал Кулио. — Фантик, насчет торта не серчай. Чих запланирован не был. Но все-таки признай: неожиданно получилось, да?

— Очень, — грустно кивнул король, намазывая на лаваш малиновое варенье. — Только в следующий раз ты лучше просто скажи, где лежит. Я сам возьму.

Кулио пожал плечами: мол, хозяин барин.

— Самурай, передай во-он тот огурчик, — попросил Эльф.

— Фантик, ты пойми, мы ж хотели, чтоб красиво получилось, торжественно, — объяснил Маньякюр, поддевая кончиком шпаги стерлядь. — Красивый полет торта, все дела.

— Лопал бы ты лучше молча свою рыбу, Маньякюр, — буркнул Фантик. — Всё настроение размазали.

— А что, — хмыкнул Шу, — по-моему, классно размазали. Бюргер вон до сих пор бисквит с себя пластами снимает…

После возвращения хмурого арийца из ванной мероприятие продолжилось. Потекли неспешные беседы, рассуждения о таинствах мироздания, споры на околонаучные темы.

Братство насыщалось с чувством, с толком, с расстановкой.

После четвертого стакана чудного нектара Кулио, как и положено, загрустил. По его просьбе Самурай исполнил на ложках «Билет на луну» ELO. Затем Кулио нашарил под стулом гитару и сам уже сбацал «Лунную сонату» Бетховена. Шефа поддержал Викинг. Бородатый детина заломил шлем и без аккомпанемента проревел какой-то шансон про воющего на Луну волка.

— Эх, — вздохнул Кулио, — братья вы мои, кузены-шурины…

Степан уже знал, что будет дальше. За этими словами Кулио обычно выдавал душещипательный монолог о космических буднях, опасных путешествиях в облака темной материи на периферии соседнего войда, прохождении на полной скорости сквозь черные дыры и о том, что этот противный земной шар никогда не спасти, потому что спасать пока что не требуется.

Однако на этот раз соплеизлияния не случилось: в разговор вклинился Киборг. Он напомнил страдальцу:

— Там. У тебя. Телеграмма. Кажется. Или. Депеша.

Кулио вскинул голову и долго смотрел на Киборга исподлобья. Наконец устало произнес:

— Я уже говорил, что больше не стану сотрудничать с этим ушлепком.

Киборг поскрипел сервоприводами под заунывный перезвон самурайских ложек. С нажимом сказал:

— Надо.

— Ни фига, — насупился Кулио.

Степан отметил, что, несмотря на показуху, в глазах у того сверкнул хитрый огонек.

И это могло означать все что угодно, кроме спокойного вечера.

После нескольких второстепенных тостов Кулио, пошатываясь, встал. В его крепко сжатом кулаке безмолвно исходил соком малосольный огурец.

Братство притихло. Степан уже знал из опыта прошлых посиделок: огурец в руке подвыпившего лидера означает, что речь будет краткой, но яркой.

— Короче, — молвил Кулио. — Тут такой замут есть. Наш любимый и всеми нами обожаемый Мох, чтоб ему пусто было, в гости зовет. Я еще не читал телеграмму, которую прислал этот прохиндей, но подозреваю, что в его мерзких планах — заставить нас вкалывать на Орден.

— А кто такой Мох? — шепотом поинтересовался журналист у Самурая. — А почему я еще ничего не знаю? А какой еще Орден?

Самурай поправил очки и продолжил теребить клинышек бородки.

— Трепло твой Мох, — сказал Маньякюр, воинственно зыркая единственным глазом. — Я однажды пол-Тихого перебороздил, атомную бомбу на поплавке искал. И что?

— Просто ты дебил, — проворчал Бюргер. — А Мох — скотина.

Степан поглядел на арийца. Он силился понять, почему братья чертыхаются в адрес Моха. «Кем бы этот таинственный Мох ни был, — подумал журналист, — но насолить он ребятам успел порядочно».

— Мох — глава международного Ордена хранителей планеты, — соизволил, наконец, объяснить Самурай. — В этом Ордене тринадцать рыцарей ромбовидного стола. Или адептов, или монахов… Не помню, как они там себя называют. Уже на протяжении нескольких тысяч лет берегут покой на Земле. Правда, согласно каким-то там их мудреным заповедям, сами члены Ордена ради спасения планеты делать ничего не могут. Раздают субподряды и фриланс.

Степан непонимающе поднял брови. Самурай растолковал:

— По идее, Мох со своими монахами, или рыцарями, как их там… делает доброе дело: спасает Землю от всякого рода армагеддонов, апокалипсисов, постхолокостов и эпидемий гриппа. Контролирует баланс между светом и тьмой. А на деле, — Самурай понизил голос, — он гад, развратник и тот еще махинатор. Атомной бомбы, которую Маньякюр недавно искал по наводке Моха, чтобы выхлопотать для Кулио помилование, в океане так и не оказалось. А все найденные по пути драгоценности с затонувших кораблей Мох экспроприировал как не относящиеся к заданию и принадлежащие человечеству. Вот морской волк на него обиду и держит. Впрочем, этот пройдоха почти каждого здесь так или иначе подставил.