Дуглас Адамс - Путеводитель по Галактике для автостопщиков

В полной темноте сверкнула ослепительно яркая точка света. Она начала расползаться в стороны, превращаясь в узкий полумесяц, и через несколько секунд показались два солнца: огненные светила, сжигающие белым пламенем черный край горизонта. Яркие цветные сполохи струились сквозь разреженную атмосферу.

— Пламя зари!… - прошептал Зафод. — Двойное солнце Сулианис и Рам!…

— Или какое-нибудь другое, — сказал Форд тихо.

— Я сказал, Сулианис и Рам! — упрямо сказал Зафод.

Солнца ярко светились среди космической бездны, а над мостиком плыла тихая заунывная музыка: это насмешливо напевал что-то Марвин, демонстрируя свою неприязнь к человеческим существам.

Глядя на открывшееся им зрелище, Форд испытывал будоражащее его волнение, но его волновало лишь то, что он видит незнакомую ему планету, и больше ничего. Его раздражало то, что Зафод пытается примешать к этому еще какую-то нелепую фантазию, чтобы набить себе цену. Вся эта чепуха о Магратее казалась ему ребячеством. Разве недостаточно просто любоваться прекрасным садом, и не воображать при этом, что там водятся феи?

Артур ничего не понял в разговорах о Магаратее. Он подобрался к Триллиан и спросил ее, что же происходит.

— Я знаю только то, что мне рассказал Зафод, — прошептала она. — Кажется, Магратея — это какая-то древняя легенда, в которую никто всерьез не верит. Что-то вроде земной Атлантиды, но только на Магратее якобы делали планеты.

Артур, моргнув, посмотрел на экраны, и вдруг почувствовал, что ему чего-то не хватает. Потом он понял, чего.

— А на этом корабле есть чай? — спросил он.

Планета все больше открывалась им по мере того, как «Золотое Сердце» двигался по орбите. Вся пиротехника рассвета осталась позади, солнца были теперь высоко в черном небе, и поверхность планеты оказалась при свете дня пустынной и мрачной. Серая, пыльная, имеющая какие-то расплывчатые контуры, она выглядела мертвой и холодной, как склеп. Время от времени на горизонте возникало что-то обещающее — расселины, горы, может быть, даже города — но, когда они приближались, очертания таяли, и там ничего не оказывалось. Поверхность планеты была истерта временем и медленным движением разреженного воздуха, ползшими над ней столетие за столетием.

Было ясно, что она очень, очень стара.

Сомнение овладело Фордом, когда он смотрел на серый ландшафт, плывший под ними. Неизмеримость времени тревожила его, он физически ощущал ее. Он прочистил горло.

— Ну, предположим, что…

— Не предположим, а так и есть, — сказал Зафод.

— Что, конечно, не так, — продолжал Форд. — И что ты будешь делать дальше? Ведь там ничего нет.

— На поверхности нет, — сказал Зафод.

— Ладно, допустим, что-то там есть. Ты ведь не собираешься устраивать археологические раскопки. Что тебе нужно?

Одна голова Зафода посмотрела в сторону. Другая оглянулась, чтобы посмотреть, куда смотрит первая, но там ничего не было.

— Ну, — сказал Зафод небрежно, — отчасти это любопытство, отчасти любовь к приключениям, но главное, наверное, это слава и деньги.

Форд пристально посмотрел на него. У него было сильное впечатление, что Зафод сам не имеет ни малейшего понятия о том, ради чего он здесь находится.

— Вы знаете, мне совсем не нравится вид этой планеты, — сказала Триллиан с дрожью.

— Не обращай внимания, — сказал Зафод. — Она может позволить себе быть неряшливой, когда в ней зарыта половина богатств бывшей Галактической Империи.

Ерунда, подумал Форд. Даже если предположить, что здесь когда-то существовала цивилизация, превратившаяся теперь в пыль, даже если предположить еще много маловероятных вещей, все равно огромные богатства не могли бы сохраниться здесь в форме, представляющей какой-либо интерес. Он пожал плечами.

— Я думаю, это всего лишь мертвая планета, — сказал он.

— Неизвестность сводит меня с ума, — сказал Артур раздраженно.

Стресс и нервное напряжение являются в наше время серьезной социальной проблемой во всех частях Галактики. Поэтому, во избежание усугубления данной ситуации, следует, заглянув вперед, открыть следующие факты.

Рассматриваемая планета — это на самом деле легендарная Магратея.

Результатами смертоносного ракетного залпа, который вскоре будет дан древней автоматической системой защиты, будут всего лишь три разбитые кофейные чашки, поломанная клетка для мышей, ушиб кое-чьей верхней руки, и преждевременное появление на свет и внезапная кончина горшка с петуниями и ни в чем не повинного кашалота.

Для того чтобы все-таки сохранить ощущение тайны, мы не откроем вам, кто ушиб свою верхнюю руку. Данный факт вполне годится для создания напряжения, поскольку он не имеет ни малейшего значения.

После довольно сумбурного начала дня мысли Артура начали восстанавливаться из руин, в которых пребывали в результате вчерашних событий. Он отыскал синтезатор напитков «Нутримат», который выдал ему пластиковый стаканчик с жидкостью, которая напоминала, но весьма отдаленно, чай. Этот автомат работал очень интересным образом. При нажатии на кнопку «Напиток» он выполнял моментальное, но очень подробное исследование вкусовых почек субъекта и спектральный анализ его обмена веществ, а затем посылал по нервным проводящим путям пробные микросигналы к вкусовым центрам мозга субъекта, чтобы посмотреть, что и как ему пойдет. Правда, никто не знал, зачем он все это делает, потому что в результате он неизменно выдавал порцию жидкости, которая напоминала, но весьма отдаленно, чай. «Нутриматы» разрабатывались и производились Кибернетической Корпорацией Сириуса, отдел жалоб и предложений которой занимает в настоящее время все основные массивы суши трех первых планет звездной системы Тау Сириуса.

Артур выпил жидкость и нашел, что она бодрит. Он снова посмотрел на экраны и увидел еще несколько сот миль проплывающей по ним серой пустоши. И тут ему пришло в голову задать давно беспокоивший его вопрос:

— А эта планета безопасна?

— Магратея мертва уже пять миллионов лет, — ответил Зафод. — Конечно, она безопасна. Даже привидения на ней уже осели и обзавелись семьями.

И в этот самый момент на мостике раздался странный и необъяснимый звук — приглушенный, гулкий и призрачный, похожий на грохот фанфар где-то вдалеке. Вслед за ним зазвучал такой же приглушенный, гулкий и призрачный голос. Голос сказал:

— Приветствуем вас.

Кто-то с мертвой планеты говорил с ними.

— Компьютер! — крикнул Зафод.

— Привет!

— Что это, фотон побери?

— А, это просто пятимиллионолетняя запись, которую нам проигрывают.

— Кто? Запись?

— Тихо! — сказал Форд. — Она не кончилась.

Голос был старым, учтивым, почти приятным, но в нем безошибочно угадывалась угроза.