Лоуренс Уотт-Эванс - Отмеченный богами

— Может быть, он надеется, что вы все одновременно оступитесь, споткнувшись о собственную ногу, и признаетесь в своей измене, — высказал предположение Маллед.

— Не исключено, — не очень уверенно молвил Вадевия.

К концу дня потребность спутников в отдыхе начала кузнецу досаждать, и он едва не отказался остановиться на приглянувшемся Дарсмиту и Вадевии постоялом дворе. Но после того как те заявили, что не сделают больше ни шагу, ему пришлось капитулировать.

Этот трактир оказался не таким переполненным, как предыдущий, у хозяина даже нашлось время спросить:

— Вы прямиком из Зейдабара?

Путники ответили утвердительно.

— Большинство сейчас направляются в противоположную сторону, — сказал трактирщик. — Даже те, кто подался на восток торговать с солдатами, начали возвращаться, после того как дела там пошли скверно.

Маллед промычал нечто невнятное.

— Если вы собираетесь там что-нибудь продать, то выбрали удачное время, — заметил хозяин. — Конкуренции у вас не будет.

— Мы ничего не продаем. — Дарсмит покосился на Малледа. — Хотя, пожалуй, и могли бы кое на чем подзаработать.

Маллед бросил на приятеля яростный взгляд.

— Может быть, уже скоро появится армия, — с надеждой промолвил хозяин. — Я слышал, авангард несет тяжелые потери.

— Мы об этом ничего не знаем, — буркнул Маллед.

— А знать, пожалуй, следовало бы, — ввернул Вадевия. — Поведайте нам, что вам известно, дорогой хозяин.

— Те, что уходили на запад, рассказывали, будто Бредущие в нощи постепенно истребляют авангард, а оставшиеся в живых уже так обессилели, что не способны контратаковать. Они ждут Лорда Кадана с подкреплением. Я и подумал, может, вы слышали, когда следует ожидать его прихода.

— Боюсь, нам это не известно, — покачал головой жрец.

— Лорд Комиссар Армии обычно не делится своими планами с простыми кузнецами, — прибавил Дарсмит.

— Что ж, остается надеяться, что он подоспеет вовремя, — сказал трактирщик. — Я не хочу, чтобы Бредущие в нощи появились здесь. Я плохо сплю последнее время, мне все время кажется, будто они уже стоят за дверью.

Вадевия произнес что-то сочувственное, а Маллед уже перестал вслушиваться в разговор.

Он вспомнил рассказы Сегуны, которыми она обожала пугать мальчишку. Сестра рассказывала жуткие истории о всеми любимых мирных людях, которые, восстав из мертвых, безжалостно убивали своих прежних друзей и родственников.

И вот сейчас он идет, чтобы сразиться с этими монстрами, вооруженный лишь мечом, который сам сковал. При мысли, что он едва умеет с ним обращаться, Маллед содрогнулся.

Пока нет никаких признаков, что Имперская Армия под руководством Лорда Кадана вообще намерена стронуться с места. Если верить слухам, Лорд Кадан озабочен опровержением разного рода обвинений, поисками шпионов и предателей.

Будучи военачальником, он наверняка считает Баэла своим небесным патроном, подумал Маллед. Значит, Баэл действительно руководит всеми его действиями? Неужели Лорд Кадан, сам того не зная, ведет дело к уничтожению Зейдабара? А не может ли он сам оказаться предателем из Имперского Совета, которого сейчас все пытаются разыскать? Вадевия слышал, как Лорд Шуль и Апирис обсуждали подобную возможность и, судя по всему, до конца от неё не отказались.

Что, если Лорд Кадан оставил авангард на гибель, а вместе с авангардом — и его, Малледа?

Что ж, в таком случае придется умереть, решил кузнец, стряхивая внезапно овладевший им страх. Ведь, в конце концов, он, как простой смертный, может умереть в любое время, в любом месте. Все зависит от воли Рока и от везения.

— Принесите-ка мне ещё кружечку эля, — велел Маллед. — Не хочется отправляться в постель, не утолив жажды.

— Или оставлять пиво для Бредущих в нощи, — пошутил Дарсмит.

Никто почему-то не рассмеялся.

Третью ночь они провели на постоялом дворе, будучи единственными посетителями; еда там была практически несъедобной.

На четвертую ночь они оказались у постоялого двора, заколоченного досками. Какой-то фермер, увидев, как они топчутся перед входом, предложил путникам для ночлега свой амбар — за умеренную плату, естественно.

Теперь Маллед был рад, что рядом с ним находится Вадевия, у которого имелись деньги, в то время как собственные ресурсы он уже исчерпал.

На пятый день они увидели двух Новых Магов, пролетающих в небе над их головами. Маги летели с востока на запад. Путники постояли, наблюдая, как сверкающие фигуры постепенно исчезают у горизонта.

— Как, по-вашему, убегают? — спросил Вадевия.

— Наверное, летят с донесениями, — предположил Дарсмит.

— Для этой цели у них есть подлинные маги, — возразил жрец.

— Вы хотите сказать, прежние маги? — негромко осведомился Маллед.

— Я имею в виду специально подготовленных жрецов, — стоял на своем Вадевия, — а не артель стеклодувов, забавляющихся предметами, в которых ни бельмеса не смыслят.

— Но, может быть, старым способом донесения посылать невозможно? — покосился на жреца Дарсмит.

— Это почему же? — вскинул брови Вадевия.

— Да потому, что всех магов уже перебили, — отрубил Маллед.

Вадевия изучающе посмотрел на кузнеца, а затем перевел взгляд на запад, где при желании ещё можно было рассмотреть две искорки.

— Скорее всего, эта парочка просто струхнула и сбежала, — пробормотал он.

Постоялый двор, который они нашли этой ночью, стоял с распахнутыми дверями и был совершенно пуст. Они использовали брошенный дом в качестве убежища и, обшарив кладовые и подвалы в поисках пропитания, нашли только затверделый сыр и вино, напоминавшее уксус.

На следующую ночь им попался постоялый двор, в котором ещё находились обитатели. Но двери были заперты, а окна плотно прикрыты ставнями. Кроме обычных запоров, на дверях и ставнях обнаружились железные, увитые цветами скобы. Прежде чем пустить путников в дом, хозяйка долго и внимательно их изучала. Она даже приложила ухо к груди каждого, дабы убедиться, что их сердца все ещё бьются. Только удостоверившись в этом, она впустила странников под крышу.

— Я никогда не видела нежитей, — объяснила дама, — и не хочу их видеть.

— Но почему же вы не ушли? — спросил Маллед.

— Куда мне идти? — вопросом на вопрос ответила она. — Здесь мой дом, и я слишком стара для странствий. Кроме того, я уверена, мне ничего не грозит. Боги защитят меня. Я всегда была благонадежной верноподданной Империи, в моих жилах на три четверти течет домдарская кровь.

— Вы слышали хоть что-нибудь о сражении на реке? — спросил Вадевия.

— До вашего прихода я пять дней не видела ни единой живой души. — Хозяйка печально покачала головой. — Не слышала ни слова. Вся надежда на Заступника, — со вздохом заключила она.