Светлана Захарова - Покушение Аллисы

— К чему вся эта дикая кампания с трендуном? — спросил Голубой.

— Это вы отравили несчастных терминаторов? — спросил Полозков.

— А коки в таких ситуациях тоже уничтожаются варварским способом? — спросил Можейка.

— Знакомая ситуация, — ухмыльнулся доцент. — Но, так и быть, по порядку. Дневники капитанов мне нужны были самому. Для чего? Чтобы узнать, куда подевался Второй капитан. К чему же? Чтобы, ха-ха, отобрать у него философский камень!

— Значит, — я не мог оправиться от удивления, — Второй капитан здесь?

— Здеся, здеся, — закивал Юй. — Где зе ему бить? В лакета сел. И не выизаит. Какая нигадяя!

— Обложили меня, обложили! — раздался многократно усиленный наружными динамиками голос, принадлежавший, вероятно, Второму капитану. — И сказали: «Нельзя за флажки!»

— Можно! — заорал в ответ доцент. — Можно за флажки! Добро пожаловать! Только камень отдай!

Второй капитан был краток.

— Фиг, — сказал он, после чего затянул какую-то медленную, но очень тоскливую песню.

— Ну и пес с тобой, — Ползучий повернулся к нам. — Итак, к чему трендун? Просто так, чтобы сбить вас со следа. Все одно, знать он ничего не знал, зато мы очень надеялись, что вас растерзает безумная толпа плантагенетцев. Слишком уж упорно вы шли по нашему следу!

— Между прочим, — обиженно сказал наш капитан, — это именно ВЫ посоветовали нам лететь на Грустную и те пе! Сами нам маршрут проложили! А теперь лезете!

Мамочка свирепо посмотрел на доцента. Тот и глазом не моргнул.

— Да! — порывисто сказал он. — Это была моя мысль! Мы так резко расстались, что мне пришлось выложить вам наш маршрут, чтобы вы подумали, что я вас надуваю, и лететь совершенно другим курсом!

— Мудьено, — почесал в затылке Хай Сан Хоп Сан.

— Вот сейчас правильно слово подобрал, — поддержал я. — Твой ненаглядный доцент просчитался! И теперь мы знаем все ваши коварные планы! И не раскроем их лишь за очень большое, просто неприлично большое вознаграждение!

— Да мы просто оторвем вам ваши любопытные головы и бросим их вон туда! — показал доцент.

— Это плохо, — и я загрустил.

— Терминаторов, само собой, отравили именно мы, — продолжил конференцию Ползучий. — Почему они отказали нам в законном праве набрать наемников?

— Законном?

— Нет, блин, незаконном! А что? Нигде не воспрещается набирать себе тягловую силу!

— У вас же есть роботы! — я показал на выкрашенных в черный цвет штурмовиков, которые, собственно, нас и скрутили.

— Во первых, их у нас немного. Во вторых, вы их сравниваете с терминаторами? Не смешите.

— Но войны в нашей галактике не ведутся вот уже несколько десятков лет!

— Я знаю! Мне и не войны были нужны! А сила! Чтобы напасть на Второго капитана и отнять у него, применив эту самую силу, камень! А он не отдает!

— Ни адает, — печально покачал головой Мамочка.

— И взорвать дверь мы тоже не можем — философский камень чрезвычайно хрупок и может пострадать, свести тем самым наши усилия в бебеху.

— Кстати, вот тоже интересно — как вы узнали про укрытие капитана?

— Конечно же, из дневников Первого капитана! — горячо воскликнул Ползучий. — Я же говорил! Поэтому и не показал вам ни странички.

— Неужели Первый был так глуп, что написал об этом в своих мемуарах? — не мог взять в толк наш капитан.

— Нет, конечно. Он просто рассказал, как после одного из путешествий они — тогда еще Три капитана — сделали привал на планете, полной говорящих цветов. Там ими был найден отличнейший грот. Вот.

— И все? Да они, наверное, сотни планет находили с тысячами гротов! Как вы-то догадались?

— Просто, — сказал, выйдя из тени, один из спутников парочки. — Я им сказал.

— Третий капитан? — ухнул я. — Простите, я уже совсем ничего не понимаю! Вы-то как здесь оказались?

— Да запросто. Ползучий взял меня в долю, — хмыкнул фиксианец и сплюнул.

— Не плюй на пол, — автоматически сказал я.

— Отлезь, гнида, — равнодушно ответил фикс.

На борту «Зимородка» Второй капитан тем временем заливался про какое-то шоу, которое, как понял я с моим скромным знанием английского, должно было непременно продолжаться.

— Но позвольте, почему же вы не смогли провернуть это дело в одиночку? — удивленно спросил Голубой.

— И получить заряд в тушку? — уточнил Третий капитан. — Большое спасибо, жрите сами.

— Когда я понял, что марсианин никуда не девался из нашей галактики, и что его вполне можно взять за жабры с его камушком, — взволнованно рассказывал доцент, — я первым делом…

— Подождите про первым делом, — торопливо сказал кок. — Во-первых, мне еще не ответили на вопрос, а, во-вторых, у меня уже созрел новый.

— Коков тоже режут на куски, — любезно отозвался доцент. — А второй вопрос?

— После первого мне что-то расхотелось его задавать, — уныло сказал кок, — но я все же поинтересуюсь — так сказать, для общего развития. Как вы узнали, что марсианка никуда не девался?

— Я анализировал дневники, — принялся объяснять доцент. — Я опросил множество свидетелей. Я с большим трудом пробрался к Прусаку и выяснил у него про все обстоятельства уничтожения его конвоя — правда, потом долго лечил простреленные части тела. Я запускал свои спутники-шпионы во все концы и края вселенной. И наконец узнал! Он никуда не девался! Все это время он был здесь, у меня под носом!

— Хорошо, — сказал я, пока Можейка ошеломленно тряс бородой, пытаясь понять, получил ли он ответ на то, о чем спрашивал, или нет. — А как же сам Первый капитан? Почему вы не взяли и его?

— Дело в том, — сказал Третий капитан, — что наш отважный друг, — он всхлипнул, — неожиданно скончался.

— Боже мой! — всполошился я. — Что же с ним случилось?

— Боимся, что у него была оспа, сударь, — ответил доцент, шмыгая носом. — Она так изуродовала его лицо…

— Значит, вы видели его?

— Конечно. Я же забрал у него дневник. Вынул, можно сказать, из слабеющих пальцев.

— Подлец! — взревел Полозков. — Ты убил его! Иду на «ты»! Отсеку тебе голову лазерным мечом! Развалю на половинки! На квадратики! Или вдоль — как предпочитаешь?

— Ну, ну, — сказал успокаивающе доцент. — Не надо так строго судить охотника за сокровищами. Все с этого начинали. Все равно он никому уже не был интересен! Сидел, перышком чирикал, на пенсию переходил. Это разве капитан? Гроза космоса? Ха! Позвольте посмеяться.

Он в самом деле взял себя за живот и долго тряс им, изображая буйное веселье. Потом отпустил взятое и строго посмотрел на нас.

— Что хочу сказать: выбирайте, когда вас устранить — до того, как мы смело и отважно захватим «Зимородок», или после того, как мы смело и отважно захватим «Зимородок»?

— Не надо вообще нас устранять, — сказал Можейка. — Отпустите нас, пожалуйста.