Вад Капустин - Полковнику нигде…

— Хм! Возможно, медиумы и были правы, но не на его, Брома, счет, — Аурел решил, наконец, высказать накипевшее.

Спокойно выслушав все, что он о себе и так прекрасно знал, а заодно узнав и много нового и поучительного, полковник с достоинством обратился к коллегам с коротким ироническим спичем, стараясь подражать прочувствованному, но неудобопонятному стилю генерала:

— Господа, думаю, что Маня прав. Ошибки свои я осознал и не далее как полчаса назад сделал выводы. Пора уступать дорогу молодым! Спорить с майором Маней не намерен и кандидатуру свою снимаю, — Бром сделал многозначительную паузу, и лучшие сотрудники МУГУ замерли, подозревая подвох.

Полковник вытащил большой клетчатый носовой платок и демонстративно утер несуществующие слезы.

— Правда, Землю, конечно, жаль! Природу там, деревья, животных, — печально продолжал Аурел. — Однако, есть ведь и высшая справедливость. По-моему, кто-то там наверху просто устал… от некоторых людей…

Не повышая голоса и не переходя на личности, Бром недвусмысленно объяснил, что он думает о Вселенной и о наиболее типичных ее представителях, исключая, разумеется, присутствующих:

— Зачем в космосе лишний мусор? Меньше жизни, меньше грязи! (Аурел не знал, чей лозунг повторяет, хотя вел себя как типичный Отрицатель). А если кому-то охота лезть в космический корабль и спасать родное светило от обещанного чужаком взрыва, то он, Бром, пожелает ему всяческих успехов. По его, Брома, скромному мнению, и сегодняшнее совещание лишь укрепило его в этой мысли, нашей планете давно пора получить то, чего она безусловно заслуживает. Не ради кого тут рисковать.

— Умирать, так с музыкой! А на остальное пусть будет Божья воля! — удачным риторическим оборотом закончил полковник, демонстративно перекрестившись, как истинно убежденный атеист.

Его выслушали внимательно — у каждого из присутствовавших были с галактикой свои счеты. Напряженно о чем-то размышлявший Кац внезапно звучно шлепнул себя ладонью по лбу, вырвал из блокнота листок и начал что-то писать. Закончив, он попытался передать записку Брому. На него даже не обернулись. Все честно пытались осмыслить сказанное полковником. Но это было еще не все.

Сделав еще одну эффектную паузу, полковник честно признался, что в инопланетян никогда не верил и потому не считает себя достойным продолжать… Ну, в общем, продолжать. Он тут кое-что набросал и, пока остальные будут бороться с инопланетным пришельцем, спокойно подождет соответствующего решения.

Бром скромно положил в спешке написанное заявление об отставке на стол генерала и без лишних слов направился к выходу из кабинета, чтобы удалиться по-английски, не хлопая дверью. Взяв протянутую Кацем бумажку, он, не читая, сжал ее в кулаке и вышел в приемную, где вновь устроился под фикусом в ожидании результатов обсуждения. Особенно спешить было некуда.

В кабинете генерала воцарилось тяжелое молчание. Казалось, все пытаются переварить полученную информацию, но не могут, так как здорово перегрузились. Что и говорить — денек выдался насыщенный!

Недавние крикуны напряженно уставились друг на друга, внезапно осознав, что хитрое самоустранение полковника поставило под удар всех остальных.

— Ну, что ж! Утверждаем молдавским представителем ООН домнула Маню, — ребром поставил вопрос председательствующий. — Поскольку кандидатура, кроме полковника, была только одна, тем более добровольца…

Итак, молдавским представителем в космическую делегацию Земли стал не ожидавший такого поворота событий Еуджен Маня. Радость и облегчение на физиономиях коллег, которых благополучно миновала чаша сия, не оставили майору никакой надежды на отступление. Сам подставился! Оставалось только «сохранить лицо»…

Поблагодарив за высокое доверие, будущий герой обвел взглядом коллег, стараясь запомнить тех, кто радовался особенно бурно. По возвращении он собирался жестоко отомстить.

— Достойнейший!..Не посрамит…Любимую Родину!.. — лучезарно улыбаясь, захлебывался в дифирамбах генерал, вытирая слезы умиления. Он тоже внимательно смотрел на замов, обдумывая кандидатуру на роль очередного любимого зятя. Маня был уже списан со счетов.

Бром подошел бы — сегодня он проявил неожиданное здравомыслие. Но в этом вопросе Аурел, несмотря на многочисленные намеки, оставался тверд. Одного «счастливого брака» с него было вполне достаточно. Да и отставка… И взгляд генерала упал на Мустяцу. Почему бы нет? Василиу ласково улыбнулся холостому психологу. Тот, как будто угадав мысли начальника, побледнел и, поперхнувшись невысказанным ответом, выскочил в коридор.

Увидев там нервно курившего под фикусом полковника, психолог сообщил ему результаты голосования.

— Скатертью дорога! — раздраженно буркнул погруженный в самоанализ Аурел, до сих пор пытавшийся объяснить себе причины недавней вспышки. — Ни чуточки не жаль, — добавил он, не уточняя, правда, о ком или о чем идет речь. В сжатом кулаке Бром до сих пор держал генеральскую рюмку с остатками коньяка. Не успел допить. Много чего он не успел сделать.

— Выпей таблеточку! Сразу полегчает! Полная ясность! — Мустяца воровато огляделся по сторонам и, вытащив из кармана большой блестящий розовый шарик, протянул его коллеге.

И тут Бром совершил непростительную оплошность. Не раздумывая, он проглотил предложенную психологом таблетку, запив ее оставшимся коньяком.

Аурел мгновенно почувствовал страшную слабость. Ладонь его самопроизвольно разжалась, взгляд упал на смятый листок бумаги, и он прочитал написанные Виорелом слова:

«Думаю, сегодня утром, в машине, был Джон».

Поздно — Аурел даже не успел удивиться тому, что Кац знает об утреннем покушении. Увидев торжествующую улыбку Мустяцы, полковник понял свою ошибку.

— Это ты — убийца! — с трудом прохрипел Бром. — Ты во всем виноват, — ответом ему был только равнодушный взгляд холодных глаз Мариоары, как будто внезапно сошедшей с портрета, чтобы попрощаться с поклонником.

Как Бром добрался до дома и рухнул на диван в собственной квартире, он так никогда потом не смог вспомнить.

Избавившись от главного героя, Грыз-А-Ву вздохнул с облегчением: возможный спаситель человечества был устранен. Немного смущало, что главным отрицательным персонажем внезапно оказался он сам, Грыз. Но у писателя было отличное оправдание: он действовал во имя Литературы!

С детективом покончено. Убийца обнаружен. Его еще предстояло наказать, но с этим не следовало спешить. Месть должна быть хорошо продуманной, медленной и жестокой. Тогда она особенно сладка.

А во второй части можно будет вернуться к фэнтэзи. Если, конечно, удастся выжить.

Оставалось только уничтожить надоевшую планету. Грыз даже не собирался тратить на Землю дефицитные печатные знаки — с заданием вполне мог справиться подброшенный ему инопланетным шпионом кибер-конструктор.