Сергей Палий - Трезвяк

— А вот пошли на Александровский и проверим.

Козлов посмотрел в горящие азартом глаза сержанта и не решился возразить.

— Давай-давай, — потянул его Шалаев. — Не бойся! У него из оружия, видать, только зубы. Даже не зубы, а пластины какие-то. Во, глянь на рану: словно порез, а не укус.

Козлов покосился на кровавые разводы, сморщился и хотел снова достать из кобуры пистолет.

— Э не, — остановил его движение Шалаев. — Давай-ка без огнестрела. Если что, усмирялками нагрузим.

Козлов обреченно вздохнул и снял с пояса дубинку.

На станции было тихо и светло.

— Оп-ля, — останавливаясь, как вкопанный, шепнул Шалаев. — Смотри-ка! Даже не пытается свалить.

Тип в капюшоне и впрямь стоял на путях, возле разделительного барьера, и беззаботно ковырял ногой шпалу. Как ни в чём не бывало.

Козлов пригляделся и глупо поморгал от неожиданности: из-под штанины вместо ботинка торчала зелёная лапа с тремя пальцами.

— Мама, — сглотнув, обронил лейтенант.

— Спокойно, — подбодрил Шалаев. — Главное, чтоб на соседнюю станцию не ушёл. А то медалей не получим. Давай попробуем его в тупик загнать.

— Спецназ надо вызвать…

— Ни за что. Я эту форму жизни сам брать буду. Ты со мной?

Козлов снова сглотнул.

— Это не по уставу, — выдавил он.

— Уставом орденов не наклепаешь, — отрезал Шалаев и тихо спрыгнул на пути.

Тип в капюшоне насторожился. Перестал ковырять лапой шпалу и слегка развернулся, будто только теперь обнаружил, что на станции ещё кто-то есть.

— Улю-лю, — позвал Шалаев, пряча дубинку за спину.

Из-под капюшона донеслось:

— Улю-лю.

— Есть контакт, — просиял Шалаев. — Улю-лю. Улюлюшка, иди ко мне.

Тип подпустил сержанта ещё на метр и драпанул в туннель.

— Прыткий! — крикнул Шалаев, прижимая фуражку и бросаясь следом.

Козлов побежал за ним.

— Уйдет! — выдохнул он.

— Я скорей кокарду съем, чем упущу его… — откликнулся Шалаев и поднажал.

Фигура беглеца мелькнула между опорными колоннами на развилке. Послышался новый звук. Не то шум, не то скрежет.

Шалаев остановился, отдуваясь, и прислушался. Козлов засопел рядом.

— Что он там затеял?

— Чёрт знает…

Из туннеля несильно задуло, и через секунду, улюлюкая и шипя на все лады, мимо пронесся коротышка. Капюшон был откинут. Даже при скудном освещении сержант разглядел лысый зелёный череп, треугольные уши и большие жёлтые глаза.

— Стой! — только и успел гаркнуть Шалаев, когда следом за зелёнокожим из-за поворота вывернула, слепя фарами, моторизированная дрезина.

— …вашу мать! Какого… — донесся до него обрывок фразы машиниста, и дрезина скрылась из виду.

— Живей! — крикнул Шалаев, срываясь с места.

Сержант с лейтенантом вновь стали рыскать между колоннами и ребрами тюбингов. Удача улыбнулась им метров через двести: зеленокожий хулиган валялся на шпалах, раскинув лапы и таращась янтарными глазами в пустоту.

Приглядевшись, Шалаев понял: форма жизни находится в полном отрубе, а зенки распахнуты по причине анатомического отсутствия век.

— Задавили? — нагибаясь над зелёной мордой, предположил Козлов.

— Не, дышит.

Шалаев легонько толкнул коротышку дубинкой в бок. Тот дёрнулся, зашипел, и проговорил на чистом русском:

— Уберите крысу. Иначе я не выйду из псевдокомы.

— Какую крысу? — уточнил Козлов, озираясь.

— За стрелкой, на шпале сидит, — пояснил зеленокожий и снова обмяк.

Шалаев достал наручники и шепнул:

— Надо его сцепить, чтобы, когда оклемается, опять деру не дал.

Лейтенант, подумав, кивнул.

Шалаев с опаской приподнял на коротышке штанины, обнажая трёхпалые ступни.

— Ты чего? — удивился Козлов.

— На задние лапы надо, — объяснил сержант. — Передние хилые, а так — не убежит.

Козлов снова согласился.

Шалаев сцепил браслетами зелёные лодыжки. Вытащил из кармана фонарь и посветил на стрелку. Крыса действительно сидела на шпале — упитанная, длиннохвостая с блестящими бусинками глаз.

— Во даёт. Как только дрезины не испугалась? — пробормотал сержант.

Крыса обернулась, повела носом и нырнула под стрелку.

Зеленокожий не спешил афишировать, что приходит в себя. Пошевелил пальцами на одной лапе, затем — на другой. Перевёл на полицейских нечеловеческий взгляд и, убедившись, что они не смотрят в его сторону, попробовал встать.

Но не тут-то было.

Задние лапы, скованные наручниками, дёрнулись. Зеленокожий, всё ещё не понимая, что его удерживает, перевернулся на живот и заёрзал возле рельса. Потом на миг замер и дрыгнулся с новой силой. Убедившись, что вырваться не удастся, вновь лёг на шину и прикинулся мёртвым.

— Эй, гоблин, — усмехнулся Шалаев, опускаясь на соседний рельс, — думаешь, провёл меня?

Козлов устало присел рядом с сержантом. Зеленокожий не шелохнулся.

— Добегался, касатик, — сказал Шалаев.

Зеленокожий понял, что притворяться мёртвым бесполезно, и сменил тактику: зашипел, делая вид, что не понимает сержанта. Шалаев снял фуражку и почесал в затылке, соображая, как расколоть хулигана. Направил луч фонаря на зелёную физиономию.

— Может, крысу притащить?

Зеленокожий вздрогнул и испуганно помотал башкой.

— Будем говорить? — поинтересовался Шалаев, гася фонарь.

— Будем, — сдался зеленокожий. — Только крыс не надо. Я от них в псевдокому впадаю.

Шалаев подпёр голову рукой и произнес, ни к кому конкретно не обращаясь:

— В отдел его надо.

Зеленокожий снова задёргался.

— Не нужно в отдел! Там меня на опыты вашим военным сдадут! А я не хочу! Говорят, они… электроды вживляют.

— Кто говорит? — быстро спросил Шалаев.

— Ну, я слышал, что говорят, — уклончиво ответил зеленокожий.

— Так, понятно, — сурово сказал Шалаев. — Значит, ты тут не один такой зелёный. Значит, и сородичи где-то рядом шастают. Всё, в отдел! — Он выдержал драматическую паузу и ввинтил самую ужасную ментовскую фразу: — Там разберутся.

— Не надо! — взмолился зеленокожий. — Давайте я лучше здесь всё расскажу!

— Ещё чего, — наигранно фыркнул Шалаев. — А вдруг опять укусишь? Или при помощи телепатии завладеешь моим сознанием?

Зеленокожий немного помедлил, ворочаясь на полу. Сказал уже без надрыва:

— Вы не обижайтесь, но я не могу использовать в качестве мнемо-донора такой примитивный мозг. Это бесповоротно отупит меня.

Шалаев проглотил оскорбление. Предположил:

— Кстати, твой укус наверняка заразный. Срочно в медсанчасть надо, прививку делать.

Зеленокожий вздохнул.

— И вновь не хочу вас обидеть, — смущенно сказал он, — но это я мог заразиться, кусая вас. На людях — триллионы вредных организмов. А у меня во рту уникальная микрофлора… Была.

Он изобразил некое подобие улыбки, демонстрируя зубные пластины салатового цвета.