Елена Шелонина - Очарованный меч

— А отказ от сотрудничества будет равносилен признанию собственной вины, — добавила Элениэль.

Барон завистливо вздохнул:

— Хотел бы я иметь таких друзей. Ладно, расскажу. История бредовая, и в этом замке о ней все уже знают. Я ее рассказывал, только мне не поверили. Решили, что я с горя умом тронулся. Я ведь тогда сгоряча всех трясти начал, на конюха набросился. Не сразу сообразил, что могут принять за сумасшедшего или вообще в смерти Айдена обвинить. То, что его падение с лошади подстроено, для меня сомнений нет. Я впереди по тропе ехал, когда все это случилось. Там место узкое. Справа заросли, слева обрыв. И тут вдруг сзади странный такой звук. Негромкий, словно тетива щелкнула, затем шлепок, и сразу лошадь заржала. Я обернулся. Смотрю, кобыла Айдена встала на дыбы, а сам он уже вместе с седлом на бок заваливается. Я и ахнуть не успел, как он за краем обрыва исчез, а лошадь сквозь кустарник проломилась. Я сразу понял: это — конец. С такой высоты лететь — шансов выжить нет. Сердце ухнуло, ноги как ватные. Слез с лошади, подошел к обрыву. Он там внизу лежит, не шевелится, а на тропе седло с лопнувшей подпругой валяется. Это я поначалу думал — лопнувшей, а потом присмотрелся, а она подрезана! Аккуратно так, профессионально подрезана. Один хороший рывок — и всадник вместе с седлом на земле. Вы даже представить себе не можете, как меня тогда трясло. В голове только одна мысль: что я Пайре скажу? Как в глаза ее матери смотреть буду? Спустился вниз, загрузил Айдена на свою лошадь и поехал обратно в замок. Пока ехал, все с мыслями собраться пытался, и меня вдруг осенило, что это был за звук, перед тем как лошадь Айдена взбесилась. Кто-то из кустов в нее из рогатки выстрелил. Мне бы, дураку, сразу это сообразить, сам ведь в детстве не раз из рогатки по воробьям стрелял. Может, успел бы поймать убийцу. Ну, вернулся я в замок, там паника, слезы, управляющий в Рионг за городской стражей слуг послал, а я с ходу на конюшню и с кулаками на Малькорна. Долго, говорят, бушевал, а когда стражники в замок лошадь Айдена с седлом привели, на меня начали смотреть как на больного. Никакого подреза на подпруге. Порвана — да, но не подрезана. Ну, я, как остыл, думать начал и понял, что сам Малькорн раньше нас с Айденом к месту засады добраться никак бы не успел, да и не покидал он в тот день конюшню, его и седельщик и Дубар там видели. Значит, их двое было. Один в замке подпругу резал, другой заранее в засаде сидел. Только вот кто резал, а кто сидел? Я всех гостей в уме перебрал…

— Стоп! Каких гостей? — вздрогнул Сиоген.

— Пайра накануне праздничные посиделки по случаю победы при Хартране устроила.

— Да, захват Хартрана всех всколыхнул, — кивнула Натка, — у нас Кардаман три дня гудел, когда пришло известие об этой битве.

— Вот и мы в графстве Норма погудели, — криво усмехнулся Девис.

— Элениэль, записывайте, — приказал философ, кивнув на письменные принадлежности. — Господин барон, прошу продиктовать нам список всех гостей.

— Да тут и диктовать особо нечего. Графиня Вейни эл Кейтин эт Ивор с дочерью, потом…

Элениэль попыталась взяться за перо, но оно выскользнуло из ее руки. Магические перья дружно макнулись в чернильницы и начали драться за единственный лист бумаги на столе. Во все стороны полетели чернильные брызги.

— А ну прекратить бардак! — треснула кулачком по столу Натка. Перья застыли в воздухе. — Работать будешь ты! — ткнула девица пальчиком в удравшее от эльфы перо.

Перо от радости начало выписывать в воздухе балетные пируэты, за что было тут же забрызгано чернилами завистливыми товарками, которые, облегчив таким образом свою чернильную душу, в сердцах шмякнулись неопрятной кучей в самый центр стола.

— Ух ты! — выпучил на них глаза барон.

— Да, — авторитетно кивнула Натка, — у нас тут все по-взрослому, так что вилять не советую. Элька, тащи сюда еще бумагу. Будем работать под протокол.

Эльфа вытащила из-под кровати Сиогена стопку бумаги, и магическое перо, словно сорвавшись с цепи, мгновенно зафиксировало весь рассказ барона, закончив фразой про графиню с дочерью.

Натка прочитала последнюю строку, нахмурилась:

— А имя дочери графини называть необязательно?

— Эйне, — сообщил барон, таращась на запорхавшее по бумаге перо. — Но вряд ли пятилетняя малышка способна так ювелирно подрезать подпругу, а потом переседлать лошадь, — добавил он.

— Это уже нам решать, — строго сказал Сиоген. — Кто там еще был?

— Баронесса Брэн эл Эйдра эт Рилан, виконтесса Чандер эл Септа эт Нагак, маркиз Кастер эл Ягер эт Рион…

— Стоп! — опять тормознул барона Сиоген. — В двух словах: что собой представляет этот маркиз?

— Друг семьи. Добрейшей души человек. К сожалению, почти ничего уже не соображает. Ему под девяносто. Но Пайра его любит. Его имение граничит с графством Норма. Когда Пайра была маленькой, он часто угощал ее конфетами тайком от папы с мамой.

— Отпадает, — исключила маркиза из списка подозреваемых Натка. — Кто еще был на ваших посиделках?

— Баронет Пино эл Ягер эт Гуннар и виконт Динер эл Сольфар эт Тазар.

— О них что можете сказать?

— Два обалдуя. За Эйдрой с Септой сюда притащились. Они уже давно тайком от родителей виконтессы и баронессы с ними в постели кувыркаются. Айден их с нами на охоту звал, но Сольфар накануне так напился, что с утра мы его не добудились, а Ягер в своей комнате вообще не ночевал.

— И где он был? — насторожился Сиоген.

— У виконтессы Чандер, разумеется, — пожал плечами Девис. — Вот баронессе Брэн не повезло. Сольфар после посиделок на постельные подвиги уже был не способен. Я знаю, о чем вы подумали. А вдруг в этом замешан барон Пино? У меня тоже мелькнула такая мысль, и я пытался Ягера прижать. От дуэли нас спасло только то, что он и все присутствующие решили, что я не в себе, ну и еще виконтесса Чандер. Настоящая тигрица. Она меня от него оттащила и при всех заявила, что барон провел ту ночь с ней. Барона Пино это так восхитило, что он тут же ей сделал предложение.

— Лихо! — восхитилась Натка. — Выходит, вы невольно сыграли роль сводника?

— Выходит, — кивнул Девис.

— Как романтично, — вздохнула Натка. — Отчаянный поступок виконтессы, барон Пино восхитился, и с ходу свадьба!

— Вообще-то у барона Пино не было другого выхода. Правила приличия обязывали. Одно дело тайная интрижка на стороне, все делают вид, что ничего не знают, а другое дело публичное признание. Не сделать предложение в такой ситуации — страшное оскорбление.

— В таком случае ты ему довольно лихо удружил, — невольно вырвалось у девчонки. — Круто подставил. Небось злится теперь на тебя.

— А вот и нет, — обиделся барон. — У них уже давно дело к свадьбе шло, они просто официально об этом не объявляли. Я всего лишь ускорил процесс.